Знаменитость

– Та самая! – отшатнулся я, в темноте затылком наподдав в лицо Маше.

– У-ххх! – прошипела Старкова, схватившись за ушибленное место.

– Это Бес! – узнал я. – Прямо к нам идет!

Хлопнув дверью «Волги», Бес и пара его «шестерок» сразу уверенно направились в сторону нашего проходного подъезда. «Это все!» – успела мелькнуть у меня мысль.

– Не тот подъезд! – окликнул бандита из машины женский голос. Бес развернулся и направился к тому подъезду, где нас должны были дожидаться Витька Зяблицкий и Алеша.

И я поймал себя на мгновенном подлом счастье, как будто бы нож сейчас пролетел мимо моей шеи.

– Успели бы выйти из подъезда, и каюк, – тихо выдохнула Старкова. – Там же Алеша! Они сейчас к нему пойдут! – спохватилась она.      

– Может, догадаются двери не открывать? – предположил я.

– Господи! Надо же что-то делать! Нельзя вот так стоять! – Взмолилась Маша. – Надо милицию вызвать!

Я понимал, что вызов милиции навсегда срывал нашу запись, которая после стольких безнадежных попыток, наконец, могла состояться. И для милиции это будет повод дать ход моему делу с поддельным магнитофоном. Но другого выхода не было. Я слишком хорошо знал повадки своего чудаковатого друга. Зяблик с Алешей ждали нас, значит, могут открыть не спросив.

– Вызывай! – велел я. – В квартиры стучись – может у кого-то есть домашние телефоны?

Маша немедленно принялась звонить и стучать в квартиру на первом этаже.

– Откройте! Надо вызвать милицию! У вас есть телефон? – кричала она.

– Ага, так прямо и открыл! – раздался из-за двери недоверчивый голос. – Может вас там целая банда приготовилась!

– У нас товарища убивают! – умоляла Старкова.

– Не надо мне никаких ваших товарищей! – отозвался сварливый голос.

– Сволочи! – не выдержала Старкова.

– Вот теперь точно милицию вызову! Еще и оскорбляют! – принялся возмущаться задетый за живое хозяин квартиры. Он явно успел перепугаться и дверь не откроет.

– Стучись в другие квартиры, этажом выше, – велел я.

Старкова умчалась выше, и принялась молотить в двери и объясняться с хозяевами следующей квартиры на втором этаже.

На улице одна за другой хлопнули дверцы автомобиля. Я выглянул во двор. Взревел мотор и черная «Волга» уехала, выдав фонтан грязи из-под колес. Я не ждал, что бандиты отвалят так быстро.

Цепенея от нехорошего предчувствия, я бегом преодолел двор, и лестничные пролеты Витькиного подъезда. Дверь в квартиру стояла незапертой. Я еще успел подумать, что входить надо осторожнее – вдруг не все подручные Беса ушли? В квартире действительно мог остаться кто-то из бандитов.

Поэтому я с оглядкой сделал шаг в прихожую и позвал:

– Витек?! Ты здесь?

Никто не отозвался. Однако, показалось, как будто в комнате что-то шумнуло. Словно рассыпалась детская пирамидка из кубиков.

И тут я увидел кровь. На обоях в прихожей была смазана кровь. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – здесь кто-то вытер о стенку окровавленную ладонь. Не в силах поверить в страшное, я ринулся в комнату. И сразу увидел источник недавнего шума.

Витька лежал в том небольшом пространстве, которое оставалось свободным на полу, между диваном и горой технического хлама. У него судорожно дрыгалась нога, попинывая носком коробку с радиодеталями, и они погромыхивали. Мой друг лежал на боку, завалившись лицом вниз. Алеши нигде не было.

Я бросился к Витьку, и повернул его. Зяблик зажимал рукой шею, и кровь пузырилась у него между пальцами. Он силился что-то сказать, но только всхлипнул и закатил глаза.

– Витя, держись! – заорал я в ужасе от одной только мысли, что мой лучший друг вот так, прямо сейчас может умереть у меня на глазах. Я даже не думал об ужасе потери. А просто панически боялся, самого мига смерти. Что сейчас, руками, поддерживающими Витьку, я почувствую его агонию.

– Двери не закрыл… – виновато пробормотал Витька и задергался от боли.

Я посмотрел вниз и понял, почему лужа крови из-под Витьки так быстро успела натечь под диван. Бок, на котором он лежал, тоже был располосован. И когда я попытался повернуть друга на спину – наткнулся на нож, валявшийся под ним. Это был тот самый нож-бабочка со сломанным лезвием. И я понял, почему Зяблик еще жив. Бес полоснул его этим коротким обломком, который не доставал до сердца. Оставив здесь, как визитную карточку тот самый проклятый нож, который я вернул бандиту, считая, что остроумно направляю погоню по ложному следу. Я в ужасе отшвырнул эту дрянь подальше за барахло – чтобы только не видеть.

Витька пришел в себя. Он жалобно переглотнул горлом, силясь еще что-то сказать. На лице его, вместо обычного глуповатого румянца, растекалась землисто-серая бледность. Но он узнал меня. И пробормотал.

– Я не отдал магнитофон!

– Что? – не понял я и почувствовал – кто-то еще один безмолвно стоит у меня за спиной.

Это был Алеша Козырный. Крови на нем не было видно. Он неотрывно глядел на Витьку и моргал глазами. На Алеше была распахнутая куртка – он только что вернулся с улицы.

– Может это просто рана? – умоляя о пощаде, спросил я Алешу.

Певец схватился обеими руками за голову, выронив авоську с бутылкой водки, которая со звоном разбилась и начала вытекать судорожными бульками, разводя на полу кровь нашего друга.

– Я только на минутку к таксистам выскочил, бутылку купить. Он за мной дверь не закрыл! Магнитофон паял – торопился… – в ужасе прошептал Алеша.

При слове магнитофон, Витька снова пошевелился.

– Не похож на магнитофон-то… На самом видном месте стоял. Без корпуса, по частям, – с трудом набирая силы для слов, не без злорадства выговорил умирающий. – Не догадались… Взбесились, – но тут Витьке стало, видимо, совсем больно. Он зажмурился и начал хватать ртом воздух. 

В дверях квартиры показалась Старкова. Она беззвучно встала в дверном проеме, зажав рукой рот.

А Витька снова вернулся на мгновение.

– Возьми… – пробормотал он мне. –  Там почти готово… Доделай…

Зяблик последний раз дернулся и умер.

И хотя я не был врачом, и впервые в жизни видел смерть так близко, я сразу понял, что мой друг мертв. И его уже не вернуть никакой реанимации, никогда. Эта жизнь только что закончилась. И еще я знал – что такого друга у меня больше никогда не появится. И как я мог не понимать этого всего несколько часов назад?

Я отпустил Витькино тело спиной на пол.

– Что теперь делать? «Скорую» вызвать, чтобы смерть зафиксировали? – я был совершенно растерян.

– Вам надо отсюда немедленно исчезнуть! – сказал Старкова. – Я милицию вызвала. Они приедут с минуты на минуту.

Она осталась единственной из нас, кто хоть что-то соображал.

– Забирай магнитофон, и уходим отсюда быстро! – велела она мне. – Витьке уже не помочь, а вас начнут трясти. В чем угодно обвинить могут…

Я понимал, что она права, но не мог сдвинуться с места. Алеша тоже сидел, глядя в одну точку, словно овощ-паралитик.

– Не по-человечьи, как-то уходить, – пробормотал Алеша. – Его же вместо меня убили. Со злости…

– А ты хочешь, чтобы Витя еще и бессмысленно погиб? – продолжала убеждать Старкова. – Он хотел, чтобы вы концерт записали. Потому магнитофон им не отдал. Не побоялся. Нельзя, чтобы все было зря…

Эти слова на меня подействовали. Через силу я поднялся, и осмотрел гору электронного хлама, заполнявшего Витькину комнату. Будучи дипломированным инженером-электриком, я просто обязан был вычислить, где же здесь валяется разобранный Витькин шедевр. Но это было не легко. Здесь громоздилось столько разобранной техники, что рябило в глазах. К тому же, все путалось в голове.   

– Нас ведь начнут  разыскивать? – спохватился я.

– А кто вас здесь видел? – возразила Старкова. – Милицию я бегала вызывать. А меня здесь вообще никто не знает. Ну, был им звонок женским голосом – на меня здесь указать некому. Я ведь знакома не была с вашим другом. А вас ведь тут не было! Кто докажет? Пусть бандитов ищут, а не сваливают вину на нормальных людей… Так хоть время выгадаете.