То, что нас обединяет (СИ)

Знаешь, меня только что осенило. Я ведь никогда прежде не жила одна.

Остановившись, она потерла щеку и, неожиданно для себя, ощутила под пальцами влагу. Слезинка. Откуда бы ей взяться?

Как ни крути, а я сильно скучаю по Элис.

Еще одна слеза капнула прямо на страницу. Хелен аккуратно промокнула ее рукавом халата.

– Ну что ты уставился на меня? – спросила она кота. – Не видел разве, как люди плачут?

Кот в ответ даже не шевельнулся.

Отложив ручку, Хелен спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.

Сара

Сара стояла у кухонного окна и наблюдала за старушкой, которая с немыслимой медлительностью подрезала ветки форзиции. Делала она это едва ли не каждый день на протяжении последних двух недель.

Никто не высказывал в ее адрес никаких замечаний. Никто не удивлялся вслух, почему она занимается именно тем, что так раздражало ее в Чарли, который методично приводил в порядок их сад. Можно сказать, что она приняла у него эстафету. Работала молча, с поджатыми губами, будто выполняла возложенную на нее свыше миссию.

Фактически, это стало для нее обязанностью. Мартина будто пыталась извиниться перед Чарли за то, что относилась к нему с таким недоброжелательством, что раз за разом осыпала его колкими замечаниями. Как жаль, что им так и не удалось сработаться в те недолгие годы, которые Чарли провел в их приюте.

Мартине уже исполнилось восемьдесят девять, и от былой подвижности ее не осталось и следа. Артрит согнул ей спину и изуродовал пальцы, и все же она не бросала работы в саду. Трудилась молча, погрузившись в собственные мысли.

Случалось ли ей довериться хоть кому-то за всю ее жизнь? Случалось ли поделиться с другими самыми сокровенными мыслями? Сара по-прежнему заглядывала иногда к ней в комнату, но Мартина, казалось, совсем потеряла интерес к их беседам. Отвечала она односложно, а взгляд ее все чаще устремлялся за окно, к тем самым кустам, за которыми она бережно ухаживала.

А Хелен, которая, судя по всему, никогда не была близка с родителями, потеряла в марте отца. Жаль, что им так и не удалось наладить доверительных отношений. Не жалеет ли Хелен об упущенных возможностях?

– Ты даже не представляешь, как я рада, что вышла за тебя замуж, – сказала она вечером Нилу, когда оба купали детей.

Тот искоса взглянул на нее.

– С чего это ты вдруг?

– Да так. Просто захотелось сказать. Я рада, что ты сделал мне предложение, и рада, что ответила тогда согласием. Мне кажется, нет ничего печальнее, когда люди не решаются высказать то, что лежит у них на сердце.

Нил вынул Стивена из воды и закутал в полотенце.

– Похоже, твоя мама немного выпила, – сказал он.

– Не говори так, – нахмурилась Сара.

– Прости, – Нил потянулся к бутылочке с тальком. – Просто пошутил.

Сара повернулась к Марте.

– Мужчины, в отличие от женщин, не умеют говорить о своих чувствах.

Нил принялся натягивать на Стивена пижаму.

– Завтра я, скорее всего, буду поздно. Позвонили потенциальные клиенты из Нейса. Я пообещал, что загляну к ним после работы.

Надежды, которые они возлагали на поле для гольфа, не оправдались. Те продержались всего два года, после чего заявили о закрытии. Но Нил не растерялся. Он настойчиво подыскивал себе клиентов, а в свободное время читал книги по ландшафтному мастерству. Словом, постоянно совершенствовал свои навыки.

– Выходи, детка, – Сара помогла Марте выбраться из воды. – Насколько поздно?

– Часов в восемь, а то и девять. У них там пол-акра земли за домом. Похоже, они хотят, чтобы я обустроил для них сад.

– Почему нет? Ты прекрасно с этим справишься, – Сара тоже взялась за бутылочку с тальком. – Между прочим, я пригласила Сам-Знаешь-Кого на вечеринку, и он согласился.

– О ком ты?

– Ну, ты знаешь. Я хочу познакомить его с Норин, – последнее слово она произнесла шепотом.

– С кем? – переспросила Марта.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – Нил подхватил на руки Стивена. – Что ж, мистер, пора в постель.

– Как тебе моя идея? – окликнула его Сара.

– Прекрасно, раз тебе так хочется.

Она вновь повернулась к Марте, которая успела уже надеть пижаму.

– Ну что, готова?

Нил мог бы выказать побольше энтузиазма в связи с ее идеей. И почему бы не сказать в ответ на ее признание, что и он рад тому, что когда-то женился на ней? Мужчины, вздохнула Сара. Ну что с них взять?

Хелен

Вынув из печатной машинки листок, она присоединила его к стопке других. Пять тысяч слов о том, что Ирландии начала, наконец-то, выбираться из рецессии. Статья для журнала, с которым Хелен еще не работала. Безработица на самом низком за последние годы уровне. Число эмигрантов уменьшилось, экспорт возрос. Похоже, экономический кризис остался в прошлом. Сара предложила эту идею редакторам журнала, и те дали добро.

Она бросила взгляд на часы. Если поторопится, то успеет еще до отправки почты. Редакция получит статью на пару дней раньше срока – несомненный плюс в пользу Хелен.

Брину она никогда не отправляла статей раньше времени. Ей нравилось подразнить его, заставить понервничать. Сейчас она с удовольствием вспоминала их бесконечные перепалки. «Не дави на меня, О’Дауд», – предостерегал ее Брин, но Хелен отваживалась еще на парочку замечаний. Просто чтобы посмотреть, как далеко ей дозволено зайти.

– Я скучаю по нему, – призналась Кэтрин через пару месяцев после ухода Брина на пенсию. – Работать с ним было нелегко, зато интересно. А сейчас все какое-то одинаковое, бесцветное… обычное.

Да уж, при всех своих недостатках, обычным Брин никогда не был.

Хелен сунула листки в конверт. На обратном пути она заскочит к матери на чашечку чая. В эти дни она заглядывала к ней не реже двух раз в неделю.

К известию о смерти отца – а умер он где-то через месяц после того, как Элис перебралась в Уэльс, – Хелен отнеслась со сдержанной печалью. Нечто подобное чувствуют обычно, когда умирает какой-нибудь дальний родственник.

А вот мать переживала искренне и глубоко. Хелен не раз заставала ее с покрасневшими от слез глазами. Пережитое горе смягчило пожилую женщину. Изменилось и ее отношение к Хелен – теперь она встречала единственную дочь с неподдельным теплом.

– Как там Элис? – интересовалась она. – Чем она занимается в Уэльсе? А над чем ты сама сейчас работаешь? Почему бы тебе не остаться на ужин? Где ты купила такой милый свитерок?

Ответы Хелен она тоже выслушивала с живым интересом, за что Хелен была ей искренне признательна.

Сунув конверт в сумку, она подхватила со стойки зонтик – в последние дни то и дело накрапывал дождь – и направилась к выходу. В этот же момент раздался звонок в дверь.

– Добрый день. Быстро вы, однако!

Стоящий на пороге мужчина сверкнул ослепительной улыбкой. Высокий, светловолосый, с такой же белой бородой. Судя по загорелому, краснощекому лицу, на воздухе он проводил куда больше времени, чем дома. Серые вельветовые брюки, синяя футболка, плотно облегавшая широченную грудь.

– Чем я могу вам помочь? – поинтересовалась Хелен. На обочине был припаркован грузовичок F&G Garden Centre. Ищут, должно быть, клиентов в этом районе. Рассчитывают продать ей парочку кустов. Что ж, их ждет большое разочарование.

– Видите ли, – продолжил мужчина все с той же обаятельной улыбкой, – я проезжал мимо и заметил у вас в саду кота. Сейчас-то он убежал – перелез через изгородь и скрылся. Но я подумал, а вдруг это не совпадение? Вдруг это и правда кот Чарли?

О чем это он?

– Я не знаю никакого Чарли, – переступив через порог, Хелен прикрыла за собой дверь. – Извините, но я…

– Прошу прощения, мне следовало выразиться яснее. Я говорю о Чарли Мэлоуне, который жил по соседству с вами.

Хелен замерла на месте. Чарли Мэлоун. Мэлоун.

– Я понимаю, как странно это все звучит, но нам в центр однажды позвонили… было это давно, года два-три назад… и спросили про кота.