Актриса и милиционер

что был награжден еще одной уликой куском кармана, который обвис на остряке бетона. Сняв его с самой что ни на есть нежной осторожностью и положив за пазуху - к карманам было не добраться, - Витя занялся спасательными работами. Хозяйка квартиры принесла ему доски от бывшей книжной полки, и Витя в лежачем положении городил заслон шевелящимся под ним бутылкам, горячим до побега.

Потом женщина ("Зови меня, сынок, тетей Аней") чистила его со всех сторон и была в этот момент тоже близкой к задуманному проекту, от нее в суете движений со щеткой пахло как-то очень тепло и вкусно, и Витя, несколько запутавшийся в запахах городской жизни и уже не уверенный, какой из них хорош, а какой дурен (он, например, на дух не выносил запах одеколона "Деним", который когда-то взял и купил по наводке рекламы), так вот тут с тетей Аней было без вариантов - она пахла хорошо. И он удивился этому, честно удивился, потому что по теории жизни некрасивое не должно пахнуть хорошо. Когда тетя Аня (вообще-то она Анна Сергеевна, и ему надо соблюдать правила. "На интимные слова милиционер при исполнении поддаваться не должен, - объяснял капитан-психолог. - Слово - вещь двояковыпуклая") открывала ему дверь, она просто никуда не годилась ни на вкус, ни на цвет, потом эта улыбка (берегись, Витек! Окружают!), а теперь вот запах... Хочется сесть и попросить чаю.

- Хочешь чаю, сынок?

- Я уже и так, - ответил Витя. - А мне еще в спортивную школу. Но спросить обязан: он кто, тот, что был на балконе и оставил следы?

- Ты оставил следы, - засмеялась тетя Аня (или Анна Сергеевна).

- А вот это? - и Витя достал и предъявил карман.

- Что ж ты такую грязь на голой душе держишь? - возмутилась женщина. Ума у тебя минус ноль!

Она взяла кусок ткани и выбросила его в помойное ведро.

- Вы что? - закричал Витя, кидаясь спасать улику. Но тетя Аня отодвинула его рукой и сняла с крючка старенький пиджак. Карман у него был оторван.

- Я в нем балкон убираю. Но последний раз это было уже года полтора как... Зацепилась, не помню за что... Да он весь рваный... Видишь, локти... А подкладка так вообще...

- И все-таки там есть след... - упрямо твердил Витя.

- Еще бы! Ты там уж походил и полежал! - Она смеялась и была красива, и хорошо пахла. И Витя окончательно понял, что его заманивают... Есть такие голоса. Как бы птицы, а на самом деле совсем другое... Например. Птица-выпь...

- Будем разбираться, - сказал Витя. Он бежал и думал, что в одну замечательно открытую минуту у него было все: след, карман, а потом - раз! - и ничего не осталось. У кармана нашелся хозяин, а след мог быть чей угодно. А то, что по бутылкам пройти без опасности для ходящих по земле невозможно, в этом он убедился на собственном дурном опыте. Витя представил, как он лежал на шампанском и пиве, и весь аж загорелся. "Главное, - говорил капитан-психолог, - дурь своего ума нельзя показывать никому".

Надо соизмерять с окружающим силу своих телодвижений. Вечером того же дня рванула из Москвы племянница