Капеллан(СИ)

- Товарищ лейтенант! Батюшка! Кап!..

Эмоции душили ее, не давая сказать.

- Тихо! - сказал я. - Базу разбудишь. Личный состав спит.

- Простите! - сбавила она тон. - Не смогла сдержаться. Проснулась и побежала к зеркалу. А там... Это чудо! Я не могу поверить!..

- Покажись! - попросил я.

- Нет! - отказала она. - Явлюсь лично. Ты должен видеть это сам!

Я отключился и лег досыпать. Первый рейс флаера из столицы ожидался через два часа - успею. Я не знал, что Анна взяла такси - ее распирало от желания продемонстрировать результат. Впрочем, спешила она зря: на базу ее не пустили. Изображение, которое выдавал вживленный индитификатор, не совпадало с оригиналом. Анна закатила скандал, постовой вызвал офицера. Тот распознал в гостье шпионку и вызвал дежурный наряд. Разъяренная Анна дозвонилась до командира роты. Тот обругал тупиц и приказал включить сканер. Прибор считал радужку глаз объекта, после чего заключил, что это стрелок Быкова двадцати лет от роду, а никакой не шпион. Анна высказала постовым все, что о них думает, и прошествовала на территорию. Вдогон ей пообещали похлопотать о губе - за оскорбление при исполнении. Анна не обратила на это внимания.

Пока она веселилась, я успел встать, принять душ и позавтракать. Довольный, я шел к кабинету, как на меня налетел вихрь.

- Кап! Миленький! Солнышко!..

Меня обчмокали и обслюнявили. Кося глазом по сторонам, я затолкал потерявшую голову пулеметчицу в кабинет и успокоился, только закрыв за собой дверь.

- Покажись!

Анна отпрыгнула и приосанилась. На ней было новое платье, туфли на каблуке и сверкавшая лаком сумочка. Но не это привлекло мой взор. Операция удалась. Шрам, понятное дело, исчез, но это не стоило упоминания. Убрать рубец - задачка для первоклассника, я сделал больше. Природные черты лица у Анны были грубоваты: толстоватый нос, маленькие глаза, тонкие губы... Симпатичная, но не красавица. Посему, дав импет шраму, я поработал над остальным. Как мастер шлифует работу ученика, так и я исправлял Творца, в чем и преуспел. Вместо Анки-пулеметчицы передо мной стояла принцесса - высокая, стройная, с обольстительной фигурой и очаровательным лицом. Изящный носик, маленький рот с пухлыми губками, огромные глаза и упрямый подбородок... На себя прежнюю Анна походила как лебедь на неуклюжего птенца.

- Тебе придется перепрошить индификатор, - сказал я. - Иначе не признают.

- Уже! - хмыкнула Анна. - Меня не пускали на базу. Понадобился сканер. Я им устроила! Кап, я хочу, чтоб ты знал... - она вдруг всхлипнула.

- Про уговор не забыла? - перебил я.

- Нет! - заверила она.

- Вот и молчи. Спросят, скажешь, что сделала пластическую операцию. Где и как, говорить не обязательно.

- Ладно! - согласилась она.

- Теперь - иди! - я подтолкнул ее к двери. - У меня дела.

Ничего срочного, впрочем, у меня не было. Но я хотел, чтобы она ушла. Потому что чувствовал, что стану Пигмалионом.

На воскресной службе Анна исповедалась и причастилась. Проглотив Святые Дары, она с чувством приложилась к моей руке, и я понял, что будут проблемы.

Они не замедлили нарисоваться. После службы Анна подошла ко мне и предложила скатать в столицу. Я отказался, сказав, что занят. Она попросилась поговорить. Я покривил душой, сказав, что нет времени. Так продолжалось пару недель. Анна искала общения, я его избегал. В итоге ей это надоело. Вечером в дверь моей комнаты решительно постучали. На пороге стояла Анна.

- Нам нужно поговорить! - сказала она и, отодвинув меня, прошла внутрь.

Мне ничего не осталось, как идти следом. В комнате она села в кресло и уставилась на меня. Вздохнув, я устроился напротив.

- Меня зовут замуж! - сообщила Анна.

- Надеюсь, хороший человек? - спросил я.

- Это человеки. На сегодняшний день их набралось одиннадцать. Среди них офицеры, сержанты и рядовые.

- Трудный выбор! - сказал я. - Пришла посоветоваться?

- Прекрати, Кап! - обиделась она. - Сам знаешь, что я не за тем. Ты отчего-то избегаешь меня. Не нравлюсь?

- Нравишься! - признался я. Священникам нельзя врать.

- Тогда почему?

- У наших отношений нет будущего.

- Это с чего? - удивилась она.

- Ты не забыла, что я священник? Нам запрещен блуд.

- Так не за этим шла! - фыркнула Анна. - Я, что, блядь? Ты мне давно нравишься, Кап! Раньше я считала тебя заносчивым. Прежний батюшка был добрым, а ты требовал, чтоб мы исповедовались, и смотрел сурово. В роте о тебе говорили плохо. А потом я увидела, как ты спасаешь парней... Весь крови, ты не прекращал их лечить, пока не упал без сознания. После этого я поняла, что если есть человек, которого стоит полюбить, так это ты. Только я не рассчитывала на взаимность. Кто ты и кто я? Красавец-офицер и какая-то девчонка. К тому же уродливая... Я ошиблась. Ты заметил меня и предложил убрать шрам. В результате сделал красавицей. Мне завидуют женщины части. Парни объясняются в любви и зовут замуж. Обещают носить на руках и мыть ноги, - Анна фыркнула во второй раз. - Только мне это не нужно. Есть человек, которого я люблю. Он сделал меня счастливой, и я готова ради него на все. Женись на мне!

- Это невозможно, - сказал я.

- Неправда! - укорила она. - Я узнавала. Твой целибат можно снять.

- Если ты так подготовилась к разговору, - сказал я, - то, наверное, знаешь, какие требования предъявляют к жене священника?

Она с подозрением глянула на меня и нажала кнопку коммуникатора. Вспыхнул виртуальный экран, и она забегала по нему пальцами. Затем впилась взглядом в открывшийся текст.

- Пункт три, - подсказал я.

- Девственность? - изумилась она. - Невеста должна быть невинна? Ты это серьезно?

- Более чем.

- Но это же ерунда, Кап! - возмутилась она. - На дворе двадцать первый век! Как можно такое требовать? Ты все обо знаешь - я исповедовалась тебе. Ну, было у меня разок в школе. Девочки решили попробовать, я - с ними. Чего взять с дуры? Мне, кстати, не понравилось - больно и противно. И вот из-за этого я и не подхожу?

Я не ответил.

- Тебе это важно? - насупилась она.

- Мне нет, - сказал я. - А вот им, - я указал пальцем наверх, - да!

- Но это же дикость! Каменный век!

Я промолчал. В академии мы говорили об этом с капелланом курса. Зачем сохранять многочисленные и явно устаревшие ограничения? "Стоит только раз отступить, - ответил он, - и все покатится. Вон, протестанты в однажды решили поправить веру. Что в итоге? Сколько сегодня течений в протестантизме, скажете? Нет. У них на каждом хуторе своя церковь. И какая? Педерасты-священники венчают педерастов-новобрачных. Какой там Бог, какая благодать?!"

- Мы в этом не признаемся! - предложила Анна.

- Целибат снимает владыка. Он первым делом затребует твое досье. А там - данные медосмотра.

- А если не подчинимся?

- Меня извергнут из сана и уволят из армии. Отправят на Землю, а ты останешься - у тебя контракт.

- Я разорву его! - сказала Анна. - Совершу дисциплинарный проступок, и меня выгонят. Плевать! Улетим вместе.

- Я шесть лет учился в академии, - сказал я. - Мне священство дорого далось. Поэтому все останется, как есть.

- Кап! - заплакала она. - Как ты можешь так говорить?! Ведь я люблю тебя!

Я сидел, не зная, как ее утешить. Анна достала платок, утерла слезы, после чего ушла. А я достал бутылку вина и осушил ее - один.

После я не раз пытался ответить на вопрос: отчего я на нее запал? Ответа я не нашел. Аня не походила на знакомых мне женщин. Искренняя и непосредственная, как ребенок, она была в роте товарищем, а не партнером для сексуальных утех. Да и сама Аня отвергала подобные отношения. Ей хотелось любви. Об этом знали (в армии трудно что-либо скрыть), над Аней подшучивали - беззлобно, впрочем. Любовь к галчонку роте казалась невозможной. Все изменилось после операции. Аня осознала себя достойной любви, и рота немедленно в это поверила.

В следующее воскресенье Анна не пришла на службу. Затем - снова. Меня вызвал командир роты.