Индийская Сказка Со Вкусом Манго

инфекции. Пока я с умным видом таращилась в микроскоп, за спиной

висела давящая тишина. Передо мной, дразня, сверкали и переливались

драгоценные камни, вокруг толпились люди, а я чувствовала себя все

более и более фигово. И тут мне вдруг показалось, что одна из

граней одного из камней выглядит как-то неправильно, неровно. «Это

что?», – зловеще поинтересовалась я. Ювелир в чалме обеспокоенно

засопел и сросся с окуляром. Потом они что-то долго обсуждали, куда-

то звонили, причем охранник с ружьем от меня не отходил, не давая

под шумок улизнуть «по-английски». Наконец, они пришли к консенсусу

и виновато подтвердили, что да, есть какой-то небольшой скол и что

цена, конечно, будет пересмотрена.

«У вас один экземпляр этого комплекта?», – вопрошаю я.

«У нас тут все в эксклюзивном одном экземпляре!» – с обидой в

голосе отвечают хором.

«Ну, и как же я могу купить ЭТО, если тут такой заметный брак?»

«Мадам, мы сделаем хорошую скидку! Пожалуйста, мадам! Такого вы

больше нигде не купите, мадам! (Тут они совершенно правы). У нас

лучшие ювелиры, мадам! В какой валюте вам удобнее платить, мадам?

Мы можем оформить все в долларах USA, мадам!»

Да, конечно, они уже за меня решили. А у меня вот просто так в

заднем кармане драных шорт завалялись несколько сот тысяч

американских денег. Отложены были исключительно на безделушки.

Пришлось врать, что деньги у меня в фунтах, фунты в банке, надо

посоветоваться с мужем, и т.д. Мне пообещали прислать в отель

специального человека, который решит «наши» финансовые проблемы.

Дальше меня торжественно проводили к выходу, охранник отдал честь,

я гордо проследовала мимо машины мужа, дабы не разочаровывать новых

друзей дипломатическими номерами российского посольства. В этот

магазин я старалась не заходить потом года два.

* * *

Каждый год, начиная с первого января, вас будит по утрам не

будильник, не просыпающиеся и жаждущие общения птицы, не машины и

даже не радио на посту охраны. Вас будит самый настоящий барабанный

бой. Это военные начинают готовиться к параду, посвященному Дню

Республики, который проходит 26 января. Это национальный праздник,

который лично я со временем воспринимала как свой собственный. На

Раджпатхе начинают сооружать трибуны для зрителей, центр города с

завидной периодичностью перекрывают для машин, и вы вынуждены

совершать объезды, чтоб попасть в нужное место часа на полтора

позже запланированного. Чем ближе праздник, тем больше кругом

полиции, мер безопасности, флагов, иллюминации и перекрытых

перекрестков. Чтоб попасть на сам парад, надо проснуться очень

рано, дабы успеть без проблем доехать до центра по дорогам, сплошь

регулируемым дорожной полицией и указателями, потом долго искать

место парковки по специальному приложению к пригласительному

билету, а потом стоять в длиннючей очереди к нужному сектору, где

вас «пропустят» через металлодетектор, отберут зажигалки, сигареты

и вообще все, что можно. Поэтому фотоаппарат остается дома во

избежание, сами понимаете…

В каждом секторе построены специальные трибуны – сварные

металлические разборные конструкции с рядами скамеек, чуть ниже –

так называемый партер из плетеных кресел; ближе к дороге, по

которой будет проходить торжество, травяной газон застлан коврами.

Там обычно устраиваются дети. Скамьи, кресла и стулья еще влажные

от выпавшей росы, что создает определенные неудобства; высоко в

синем небе парят грифы, на трибунах рассаживаются гости, все еще

поеживаясь от утренней прохлады, довольно-таки ощутимой, мужчины

машинально пытаются достать сигареты и зажигалки, дети устраиваются

ближе к ограде дороги, чтоб лучше видеть. В воздухе просто-таки

висит тягучее ожидание. Наконец, в громкоговорителях включается

мужской голос, объявляющий о появлении правительственного кортежа,

который проносится перед вами с охраной из «черных беретов». Из

ниоткуда появляются низко летящие вертолеты, осыпающие дорогу,

людей, замерших на трибунах, лепестками цветов. На вас опускается

разноцветное благоухающее облако, вы ахаете и автоматически

пытаетесь поймать лепесток. Еще некоторое время ожидания, пока

президент, премьер-министр, министр обороны, члены парламента и

прочие важные персоны и гости рассядутся, и, наконец, звучит

поздравление с Днем Республики и объявляется начало парада.

Никогда не подозревала о наличии такого количества

разнообразных военных частей. Каждая идет под свою сопровождающую

музыку – это и барабаны, и трубы, тарелки и волынки. Головные уборы

от пилоток до ушанок и меховых шотландских шапок, совершенно разные

виды военной формы, в зависимости от рода войск – саперы, минеры,

пехота, горные части, артиллерия, морские волки, летчики –

выправка, аксельбанты, нашивки, ленты, ружья-пистолеты-автоматы-

кортики, чеканный шаг, орлиные профили и горящие глаза, закрученные

усы, жонглирование саблями, наряженные лошади, боевые слоны и

верблюды, не знаю-к-чему-относящееся подразделение военных

волынщиков в клетчатых килтах и гольфах. От обилия красок, звуков

и эмоций голова идет кругом.

Каждый раз с тоской вспоминаешь оставленный дома фотоаппарат и

мысленно ругаешь службы безопасности. Периодически та или иная

трибуна взрывается аплодисментами от избытка чувств. После

прохождения военных частей на Раджпатх выползает военная техника –

танки, самоходные орудия, пушки, ракеты. Техника, в основном, наша,

советская. Не знаю, кто как, а я вспоминала в эти минуты наши

парады в теперь уже далеком прошлом, когда страна еще была

Советским Союзом, когда видны были сила и мощь государства, когда

каждому было чем гордиться, когда чувствовалось единение народа,

его сплоченность с армией и властью. Прошло время, «иных уж нет, а

те далече». Поэтому сижу и горжусь силой, стремлениями и единством

вроде бы чужой мне страны.

После военного парада солнце уже высоко. Начинает немножко

припекать. Люди снимают куртки и свитера, подставляя плечи

солнечным лучам. На небе ни облачка. Противоположные трибуны тоже

начинают менять окраску. Все больше ярких сари и светлых рубашек.

Парад – это праздник, потому все приходят на него в нарядном

одеянии.

Трибуны напротив нас для обычных граждан, только вот не знаю,

как и среди кого распространяются приглашения. Хотя, может, можно

просто купить билеты?

Но все краски превращаются в ничто, когда начинается

демонстрация от каждого штата страны. Это целое театрализованное

представление, и каждый год в новой интерпретации. Штат представлен

огромной декорацией – будь то изображение ткацкого станка размером

в целый дом, океана с ловцами рыбы, огромной лягушки с саксофоном

среди камней и цветов, банановой или чайной плантации с женщинами,

собирающими листья в корзины за спиной, сельскохозяйственных угодий

со снопами пшеницы или цеха по сборке микросхем. Каждая такая

декорация огромного размера сооружена на уж не знаю каком колесном

средстве передвижения. На нем представлены сцены быта и

профилирующих отраслей промышленности штата. Мимо вас медленно

проплывают платформы, на которых ткут, читают, рисуют, вырезают из

камня, поют, танцуют, красят ткани, ловят рыбу, собирают урожай,

комплектуют компьютеры, изображают сцены из Махабхараты, сажают рис

и собирают последнюю модель «Марути». Каждое такое своеобразное

«представительство» движется под собственную музыку. Люди,

изображающие те или иные роли, всецело поглощены этим своим

занятием, но все равно улыбаются и ответно машут вам рукой, на