Спасатель (СИ)

Мы шли от озера мимо моего дома. Я забежал, оставил мокрые вещи, накинул куртку, - у нас вечером всегда холодает -- и пошёл в гости в "дом-симбиоз"--как называл своё жилище дядя Боря и тяжело при этом вздыхал: "Ох-ох-бобик-сдох".

17 Мой тренер

-- Камин не дымит? - так всегда спрашивала Ева, когда заходила к кому-нибудь в дом. И я спросил, чтобы не совсем растеряться в роскоши.

-- Да я не топил ещё, -- улыбнулся дядя Боря. - У меня ж генератор да и просто отопление.

Он показал мне ноутбук. Я поморщился и рассказал дяде Боре, как важничал дедок в бассейне, выставляя напоказ свой допотопный ноут.

-- С сыном по скайпу лялякаю, -- рассмеялся дядя Боря.

Прошли в другую комнату. Я был "раздавлен" мебелью. Витиеватые шкафы и шкафчики напоминали музей.

- Это на заказ сделали, - объяснил дядя Боря и вздохнул: -- Новодел из Италии, жёнушка покойная заказывала. Прикинь, Василь: специально вот это дерево по лесу там искали. С таким изгибом.

На кухне, вполне себе обыкновенной, но тоже массивной, дядя Боря поставил чайник на газ.

Дубовый стол был привинчен к полу. Мы пили чай, очень странный по вкусу. Потом он растворил мне в чашке шипучие витамины, странные пёстрые кругляшки, похожие по цвету на скорлупу яиц.

-- Это сын из Германии присылает. Он спортивным питанием там заправляет. Пей! - хлюпал из огромной кружки с нарисованными на ней башенками дядя Боря. Такие дела, Василь. Я при школе хочу секцию организовать. Пойду в администрацию, выбью финансирование.

-- Не дадут, -- ответил я. - Евдокии Никитичне даже на мячи бабосов не дали.

-- Дадут.

-- Нет. Они воры у нас тут. Видели в овраге на улице Горького стройка? Это бывший мэр на ворованные деньги строится.

-- Это понятно, -- кивнул дядя Боря. - Я и сам... -- запнулся он: -- был... Свой своего поймёт. Они уже в курсах, что я секцию организую. И про церковь тоже. Церковь я на свои. Они тоже знают. Знаешь такое - деньги надо легализовать.

Я помотал головой: нет. Откуда?

-- И хорошо, что не знаешь. В общем, Василь, бассейн выбью нам раз в неделю. Скорее всего: по воскресеньям. И ты учти. Я ставлю на тебя. Я в горкоме, фу... то есть в администрации, пообещаю, что ты будешь у меня со временем чемпион.

-- Я? - испугался я.

-- Со временем! Со-вре-ме-нем, -- раздельно произнёс дядя Боря, глотнул как удав чаю и спросил:

-- Ещё будешь?

-- Витаминов.

-- Витаминов больше нельзя. Норма. А вот чай выпей.

Я замотал головой: нет, и опять спросил:

-- Да как же я буду-то? Я и батом разучился.

Дядя Боря подлил мне чаю и приказал:

-- Пей.

Я твёрдо сказал:

-- Нет. Спасибо.

А дядя Боря опять:

-- Пей!

И продолжил:

-- Пойми ты. Триатлон недавно только в олимпиаду включили. У меня друг ещё среди первых триатлетов СССР, у него связи. За этим видом будущее. Вид тяжёлый, но проще пятиборья, и не такой затратный. Вид - на выносливость. Железные люди - слышал?

-- Нет.

-- Конкуренция в стране пока невысокая. В плавании ты никуда не пробился бы даже, если остался в этом бассейне с этой как её...

-- Анна Владимировна?

-- Ну. Я тоже пловцом начинал. Хорошо, в водное поло вовремя перешёл. Но тогда всё датировалось, весь спорт. А сейчас не пробиться никуда.

-- Как? Ведь по времени! Засекают!

-- Да ты пойми Василь. По времени это да. В большом спорте много нюансов. Я не хочу тебе даже об этом говорить. А триатлон - небольшая конкуренция. У нас с тобой есть шансы. Но ты должен пахать. Я помогу. Но ты должен пахать.

-- Да я и так... -- начал я.

-- Понимаешь, Василь. Может быть всё что угодно. Травмы, сердце начнёт барахлить. Всё что угодно. Мы с твоей мамой отвезём тебя во Владимир, в больницу. Полежишь два денька, обследуют тебя. Если всё нормально, тогда начнём тренироваться. Я набираю секцию. Но всё это ради тебя. Мне финансы выделят на секцию. Но я им пообещал, что воспитаю чемпиона. Финансы выбиваю под будущего чемпиона. Нужен городу свой чемпион!

-- Два дня в больнице?! - возмутился я и стал пить чай, специально противно хрюкая и хлюпая, назло - ведь мне было всего одиннадцать лет.

-- Ничего! Да не хрюкай, говорю, как свин какой! - разнервничался Борис Александрович. (У него вообще с нервами не особо.) Ты главное не бойся. В триатлоне - многие на плавании срезаются. Ты уже привык плавать помногу и без поворотов. Уникальный из тебя выйдет триатлет. Все-то в бассейне плавают. Как тигры в клетке: туда-сюда, сюда-туда... А в триатлоне и техника не так важна как выносливость, но и без техники -- никуда. Ты мне скажи: хулиганьё то ваше плавать умеет?

-- А как же! - возмутился я. - У нас все поселковые с тарзанки весной сигают и плавать сразу научаются.

-- Мда? Нарукавники не буду покупать. Как думаешь?

Я пожал плечами. Я не стал говорить, что Мишаня так поначалу шугался в бассейне, что ему уже хотели надеть нарукавники и перевести в абонемент.

-- Досочки-лапатки-колобашки купить?

-- Доски купите, -- говорю. - А колобашки не надо. Наши заречные тупят, это им не понравится: ногами что-то зажимать. А лопатки - технику некоторым ломали, Максим Владимирович не всем разрешал.

-- Ну понятно, -- кивнул дядя Боря. - Бассейн выбью. Раз в неделю лучше чем ничего. А колобашки триатлету нужны обязательно, просто необходимы.

В больнице пришлось лежать не два дня, а пять. Кровь-биохимия и всё какие-то приборы с присосками. С сердцем оказалось, что - не норма, а почти норма. Тут же притормозили выписку - Борис Александрович привёз какого-то врача на консультацию. Собрали консилиум. Но врач сказал, что у всех спортсменов так -- брадикардия. Остальные специалисты патологий особых не нашли. Так... Несильное плоскостопие.

18 Дважды в один бассейн

В бассейн ехали на маршрутке. К этому времени ждать совсем не надо было, маршрутки ездили вовсю, а автобусы как и раньше - по расписанию. Я вспоминал, как утомительно долго мы возвращались с Мишаней в толчее, когда стали ездить одни. А теперь маршруток -- как собак нерезаных. Платил за проезд дядя Боря. Я очень боялся встретить старых знакомых тренеров. А Мих наоборот радовался:

-- Мы им покажем! Вот они язык-то проглотят. Кто это говорил, что в одну реку дважды не входят?- Мих всё меньше и меньше выражался, а всё потому, что дядя Боря выразился предельно ясно:

-- Матюгнёшься -- из секции вылетишь.

Я не узнал бассейн. Появились какие-то перилла, какие-то въезды, рядом появилось новое здание - лягушатник пять на пятнадцать. Но внутри струился тот же мягкий приглушённый свет над буфетом, был тот же гардероб, и та же стойка администратора.

Справок ни у кого не было. Нас не хотели пускать. Белла Эдуардовна ругалась сильно, но я видел: она ругается чересчур громко, чтобы никто не заметил её радость. После крика Белла Эдуардовна заверила, что всех с лупой просмотрит на предмет гнид, лишая и микоза. Тут вдруг администратор встала просто грудью: справок нет - не пущу. Дядя Костя с удовольствием наблюдал из гардероба на нашу гогочущую "коблу" как выразилась какая-то бабуля, чапающая из раздевалки.

-- Девочки дорогие! - говорил дядя Боря. - Ну бумажка есть бумажка. Справка есть справка. Будет. Но ведь день пропадёт у пацанов. Дорожка-то оплачена администрацией из средств города. Денежки налогоплательщиков вылетят на ветер, потратятся не по-целевому. А через неделю все бумажки и полисы будут.

--Чтоб кардиограмма, -- грозила пальцем Белла Эдуардовна.

-- Обязательно, обязательно кардиограмма, -- кивал, сверкая лысиной под лампами приглушённого света, дядя Боря. - Вызову врачей из Владимира, организую в школе всеобщую диспансеризацию.