В обятиях прошлого. Часть 3

С этими словами Маргарет изящным, хотя и слегка вульгарным, движением своих длинных тонких пальцев весьма удачно продемонстрировала выбранный ею образ и громко расхохоталась.

В ту же секунду на её щеке запылала оглушительная пощёчина. В голове у Маргарет зашумело, её ноги подкосились, и она медленно сползла по стене на пол. Роберто же молча и быстро упаковал в два чемодана свою одежду, достал из холодильника образцы бекона и ветчины и, аккуратно уложив их туда же, направился к выходу. Даже не взглянув на свою супругу, так и продолжавшую сидеть на полу, он с облегчением закрыл за собой дверь этой небольшой мрачной парижской квартиры. Он твёрдо знал, что больше туда не вернётся, и радостно сознавал, что никогда больше не увидит эту постоянно всем недовольную, злобную и ядовитую женщину, отравлявшую ему жизнь в течение последних трёх с небольшим лет.

*   *   *

Энн стояла на автобусной остановке, изредка поглядывая на часы. Последнее время ей приходилось добираться до школы не пешком, как ещё совсем недавно, а на автобусе, но теперь она жила самостоятельно. После случившегося Энн больше не могла выносить постоянное присутствие Маргарет. Прекрасное владение языками позволяло Энн подрабатывать переводами, снимать себе комнату в соседнем со школой пятнадцатом квартале Парижа и чувствовать себя взрослой и независимой.

До экзамена по истории, к которому Энн старательно готовилась, оставалось ещё много времени, автобус должен был вот-вот подойти, беспокоиться было не о чем, и она не мешала свободному и беспорядочному течению своих мыслей.

Вечером накануне Энн перечитывала учебник по истории ХХ века, что, вероятно, и навеяло ей сравнение, от которого ей становилось и грустно, и смешно.

Что ни прочитаешь про некоторые страны, – думала Энн, – а возникает одна и та же мысль: похоже, что основной смысл их существования заключается исключительно в том, чтобы портить жизнь другим государствам ! Точно, как моя покойная бабушка, которая всю жизнь только и занималась тем, что, как могла, досаждала другим людям ! Ей это в полной мере удалось даже на собственных похоронах.

Энн вспомнила день похорон Элизабет на кладбище Пер-Лашез, день, в который с самого утра полил сильный дождь, ни на минуту не прекращавшийся до самого обеда. Она вспомнила, как автомобиль, перевозивший гроб, внезапно заглох прямо в пробке, и гроб пришлось вытаскивать и переносить на тротуар, неловко лавируя между нетерпеливо гудящих машин, а потом, стоя рядом с гробом и, то и дело, ловя на себе недоуменные взгляды прохожих, ожидать приезда другого катафалка; как по прибытии на кладбище они долго не могли найти место для захоронения и под проливным дождём описали по огромной территории кладбища несколько кругов, один раз поскользнувшись на мокрых дорожках и с грохотом уронив гроб; как, наконец, найдя предполагаемое место захоронения, опустив гроб в могилу и едва засыпав его землёй, его пришлось тут же выкапывать снова, потому что произошла ошибка, и эта могила была приготовлена для кого-то другого…

Казалось, что даже мёртвая Элизабет не могла отказать себе в удовольствии предаться своему любимому занятию: вдоволь покуражиться над всеми и до предела вымотать всем нервы.

Сама того не желая, Энн невольно вспомнила про то, как держалась Маргарет в день похорон своей матери. Она всё время плакала и была безутешна.

Мамочка, милая, прости ! – тихо произнесла Маргарет и, рыдая, упала на колени на свеженасыпанный холм над могилой Элизабет.

Несмотря на фактический разрыв отношений с матерью, Энн решила поддержать Маргарет в этот день и побыть с ней вместе.

Мама, я, конечно, понимаю, что тебе сегодня нелегко, но мне всё же немного странно, что ты так убиваешься – ведь твои отношения с бабушкой были напрочь испорчены давным-давно, – заметила она.

Ты не можешь этого понять ! – резко ответила Маргарет. – Как, впрочем, ты никогда не понимала меня: ни раньше, ни сейчас. Моя мать сильно любила меня, а я, к сожалению, не смогла вовремя этого осознать и оценить. Когда я подохну, может быть, ты тоже это поймёшь, но будет поздно.

Энн очень хотелось поскорее уйти к себе домой и забыть об этом дне.

Своей матери надо быть благодарной всегда ! Именно благодарность отличает человека от скотины, – добавила Маргарет, назидательно глядя на свою дочь. – Мать всегда знает, что лучше для её ребёнка ! У матери не может быть злого умысла ! – кричала она в нервном припадке.

Энн подавляла в себе эмоции, чтобы не отвечать на злобные выпады Маргарет.

Всю оставшуюся жизнь Маргарет продолжала периодически повторять те же самые слова, упрекая себя в непонимании тонкой души своей матери, которая так любила её. Маргарет делала это один раз в году, в день смерти Элизабет, почему-то никогда не вспоминая о дне её рождения. На могиле Элизабет Маргарет была один раз, первый и последний – в день её похорон.

*   *   *

После успешной сдачи школьных экзаменов Энн поступила в École Camondo²⁹, решив освоить профессию дизайнера по интерьеру. Энн училась с увлечением и мечтала как можно быстрее открыть своё собственное дизайнерское агентство.

Уже два месяца она встречалась с молодым человеком, по отношению к которому не испытывала серьёзных чувств, но ей было приятно проводить с ним время, тем более, что он активно пытался завоевать её сердце.

Юношу звали Грегуар Курто де Пененкур де Пеньен, и в его аристократической фамилии присутствовали целых две частицы «де», указывавших на древность рода, восходившего, по его словам, к самым Каролингам³⁰, о чём он не упускал случая напомнить. Он был высок, обладал хрупким телосложением, красивыми и правильными чертами лица, изысканными манерами и неплохой эрудицией.

Всё это, правда, портило немного странное выражение его лица, выглядевшее так, как будто его обладателю только что предложили продегустировать гусиный помёт, поднеся его на серебряной ложечке. А ещё, Грегуар, вероятно, подражая кому-то из старших поколений своей семьи, очень любил чувствовать себя утомлённым и демонстрировать это окружающим, глубоко и тяжело вздыхая.

Наряду с вышеперечисленными качествами, Грегуар обладал, по мнению Энн, отвратительным нравом. Впрочем, возможно, он просто совсем иначе смотрел на то, что составляло незыблемую основу повседневного мировосприятия и поведения Энн.

Я устал, – в очередной раз томно заявил он, когда Энн предложила ему вместе пойти в кино. – Сегодня у нас было заседание совета директоров, которое затянулось до вечера… Я даже не успел спокойно пообедать !

Совета директоров твоей компании ? – удивилась Энн.

Да, разумеется, – важно ответил он, но, встретив весёлый и недоверчивый взгляд Энн, тут же поправился, – почти моей. Пока что, это – компания моего отца, – пояснил он. – Но у меня есть основания полагать, что это продлится недолго. Отец давно собирается на пенсию… – Грегуар недовольно нахмурился. – Да и вообще, пора бы ему начинать постепенно передавать мне и капитал, и управление делами, а то, сколько же ждать, когда он… того… – с этими словами Грегуар несколько смущённо запнулся.