Большие чемпионы

Как пан Квасьневскжй простил пана Голоту

В славные времена битв Голоты с Боу по своим президентским делам в Америку приехал президент Польши Квасьневский. Как ни странно, он нашел время повстречаться с добрым Анджеем и попросил его приехать в Польшу, где обещал ему справедливый суд. В переводе с президентского языка на человеческий это значит: вернись, я все прощу.

Государственный поступок Квасьневского можно понять. У себя на родине Голота стал национальным героем. В Америке он тоже добился колоссальной популярности. Его победные поражения произвели такое ошеломляющее впечатление на экспертов, что журнал «The Ring» свел в компьютерном поединке Голоту с Тайсоном и Холифилдом. Вердикт компьютера гласил: Голота нокаутирует Тайсона в четвертом раунде, а Холифилда — в девятом. Наиболее авторитетный в мире бокса журнал объявил его самым сильным тяжеловесом современности.

В январе 1997 года в тихом Влоцлавеке произошло событие, которое вспоминают там по сей день. К зданию суда подъехал безразмерный вишневый «линкольн». Его ждали не только граждане города, но и многочисленные приезжие из самой Варшавы и даже какие-то иностранцы. Толпа ринулась к машине, но ее оттеснили. Под восторженные вопли из автомобиля вышел огромный молодой человек с запоминающейся внешностью откормленного эсэсовца. Великолепный костюм не скрывал могучих мышц и бычьей шеи. Конечно, это был Голота, самый популярный преступник в Польше. Помахав рукой поклонникам и поклонницам, он вошел в распахнутые для него двери и прошел на свое место — обвиняемого. Все, включая и прокурора, смотрели на него с нескрываемым благоговением. И когда в зале раздались слова некогда потерпевшего пана Бя-лостоцкого, все радостно закивали. Именно такого выступления от него и ждали зрители, пришедшие на это представление. «Я прощаю его, — сказал потерпевший пан, обращаясь не столько к самому подсудимому, на которого вообще старался не смотреть, сколько к публике. — Он был молод, и мы должны это понять».

Великодушно прощенный сумрачно улыбнулся. Суд внял просьбе потерпевшего и приговорил юношу лишь к двум годам условно и штрафу в семь тысяч долларов. На прощанье сурово осужденный сказал, что его поступок все эти годы «камнем лежал на его совести», помахал рукой поклонникам, сел в свой «линкольн» и уехал.

Как пан Льюис обидел пана Голоту

В момент пика славы Голоты эксперты журнала «The Ring» вообще не считали нужным сравнивать с Голотой Льюиса и проводить между ними виртуальный поединок. 4 октября 1997 года в Атлантик-Сити этот пробел был восполнен, причем не в компьютере, а в реальности.

В начале первого раунда Голоте удалось загнать Льюиса в угол, но тот исполнил свой известный трюк: с неожиданной для такого гиганта ловкостью вошел в клинч и повернулся вокруг противника, как вокруг столба. Поляк даже толком не понял, что произошло. А уже через несколько секунд Голота пропустил роковой удар. Уходя от левого джеба, он слегка присел, и тут Льюис ударил справа над рукой. Попал в точку. Глаза у Голоты в ту же секунду остекленели, словно их обладатель получил по голове копытом, и он попятился. Льюис не отставал и бил без устали с обеих рук. Голота наконец свалился в углу, судя по выражению лица, потрясенный до самых глубин своей честной натуры, затем встал, но, не будучи в состоянии держать равновесие, побежал по рингу. Рефери Джо Кортес не обратил внимания на то, что положенные десять секунд давно прошли и пауза явно затянулась, но Голоте это мало помогло. Вскоре он снова упал, и на этот раз рефери пришлось остановить встречу.

После победы над таким противником американцам все-таки пришлось заметить Льюиса, тем более что Тайсон уже обкусал уши Холифилду и был дисквалифицирован на неопределенный срок. Теперь Льюису принадлежал титул WBC, а Холи-филду — WBA. Был еще, правда, Майкл Мурер, которому уже год как принадлежал титул по версии IBF, но он по-прежнему никого не интересовал, так как для большинства остался боксером, проигравшим 45-летнему Формену. Однако теперь он приобрел неожиданную ценность, так как идея снова объединить все титулы в одних руках витала в воздухе.

Эвандер не стал откладывать дело в долгий ящик, тем более что у него был счет к Муреру. Бой состоялся 8 ноября 1997 года в Лас-Вегасе. Сразу скажу, что никакой интриги не получилось. Холифилд просто разнес Мурера в пух и прах, при том что Майкл в кои-то веки настроился на бой. Эвандер легко приспособился к правосторонней стойке Мурера, он постоянно сокращал дистанцию, а на близком расстоянии не так уж важно, левша твой противник или правша.

Первые четыре раунда прошли в целом под диктовку Холи-фидда. Количество перешло в качество в пятом раунде, когда Эвандер в первый раз послал Майкла в нокдаун. В шестом Холифилд взял паузу, чем немного усыпил бдительность Мурера, а в седьмом снова дважды отправлял его на пол, но Майкл вставал. В восьмом раунде Эвандер еще дважды послал его в нокдаун, но Мурер успевал подняться до того, как рефери заканчивал счет. Тем не менее под конец раунда состояние Мурера так ему не понравилось, что он позвал врача. Тот осмотрел Мурера и посоветовал остановить встречу, что рефери и сделал. Холифилд стал чемпионом мира по двум версиям — WBA и IBF.

Помимо Мурера в этом бою оказался еще один проигравший. Это, как ни странно, был Дон Кинг. По контракту еще на первый матч Холифилд — Тайсон в случае победы Эвандера он получал на него промоутерские права. Бой Холифилд — Тайсон-2 принес ему фантастические барыши, но здесь Дон допустил, возможно, самую большую коммерческую ошибку в своей жизни. Он решил, что двукратный победитель Тайсона может его заменить. В результате гонорары за бой Холифилд — Мурер были сильно завышены. Только Эвандер получил около 20 миллионов, а публика на бой не пошла и телевизоры по большей части тоже не включила, пожалев 50 долларов, которые надо было выложить за просмотр матча в прямом эфире. В результате Кинг потерял 11 миллионов, что стало широко известно и вызвало массу злорадства. Великий жулик наконец-то обманул сам себя. Однако это не затмило того, что ни Холифилд, ни кто бы то ни было еще не сможет заменить Тайсона. Битый или небитый, но он интересовал публику больше, чем все остальные тяжеловесы, вместе взятые. Теперь это стало ясно раз и навсегда. Продолжалась эпоха Тайсона.

Тем не менее, своя интрига плелась и без Майка. По-прежнему раздражающим фактором существовал чемпион мира по версии WBC Леннокс Льюис, матч Холифилда с которым напрашивался сам собой. Однако далеко не все его хотели. Дело в том, что все помнили три тяжелейших боя Эвандера с Ридди-ком Боу, два из которых он проиграл. Шансы некрупного Холифилда против Льюиса, который по физическим параметрам был полным аналогом Боу, казались не очень высокими. И бог с ним, пусть бы проиграл, но Льюис — иностранец. Статуя Свободы не может вплавь отправиться во Францию, откуда ее когда-то привезли, Голливуд оторваться от Западного побережья и отплыть в Японию, а абсолютный чемпион мира в тяжелом весе не может быть иностранцем. Это еще была Америка XX века, Америка до 11 сентября 2001 года. Она пока что жила несколько в другом измерении и по другим понятиям. Короче говоря, Леннокс еще раз заставил всю американскую прессу затянуть старую песню о главном. Журналисты постарались не на шутку. Можно привести сотни примеров того, что писала о нем спортивная, околоспортивная и совсем не спортивная пресса, но достаточно будет и одной цитаты.

30 ноября 1997 года, вскоре после победы Холифилда над Мурером, когда матч с Льюисом стал логически неизбежным, солидная газета «Вашингтон пост» опубликовала поразительно хамскую статью о Ленноксе, до которой опустился бы не всякий таблоид. Лейтмотив ее был прост: Холифилду совершенно незачем встречаться с Льюисом, так как тот «в лучшем случае лишь сомнительный претендент». Далее шел вообще восхитительный пассаж, который стоит того, чтобыпривести его целиком: «Титул по версии WBC, которым он (Леннокс Льюис. — Л. Б.) обладает, не пользуется уважением. Однажды он унаследовал его от Риддика Боу, который так презирал пояс чемпиона WBC, что выбросил его в ближайшую урну и предложил Льюису взять его оттуда».