Большие чемпионы

В конце первой минуты третьего раунда Льюис провел двойку, завершившуюся мощнейшим правым кроссом. Уже пропустив удар, Макколл неожиданно отскочил. Вроде бы движение естественное, как будто Оливер хотел уйти от последующей атаки, но что-то в нем настораживало. Во-первых, это было не в стиле Макколла, во-вторых, как-то уж очень далеко он ускакал. Льюису было не до этих рассуждений. Он нанес левый хук, Макколл снова далеко отскочил без всякой попытки контратаковать. Леннокс провел двойку. Макколл отскочил и развел руками. Вид у него при этом был очень странный.

Потом последовало еще много самых разнообразных ударов со стороны Льюиса, и почти все они дошли до цели. Макколл один раз внезапно, но неубедительно попытался провести левый хук, но промазал, а Леннокс в ответ нанес сокрушительный правый кросс. Макколл пошатнулся. Льюис провел двойку. Макколл отскочил и неожиданно исполнил какой-то неуклюжий медвежий танец. Льюис нанес правый над рукой. Макколл снова исполнил свой танец немного в другой вариации и стал смотреть по сторонам. Потом попытался нанести левый хук, которым неплотно достал голову Льюиса. Леннокс практически не почувствовал удара и несколько ошалело посмотрел на противника, словно сомневаясь, в своем ли он уме, а потом вернулся к работе и провел мощную трехударную серию. Макколл снова станцевал что-то. Вид к этому моменту у него был совершенно безумный. На том раунд и закончился. Льюис, конечно, его выиграл, но все больше становилось ясно, что Макколлу нужен не чемпионский титул, а врач.

Странности продолжились в перерыве. Макколл не стал садиться, а принялся ходить по рингу с видом печального сумасшедшего. Девушка, которая несла табличку с номером ринга, опасливо обогнула его, при этом ее лучезарная улыбка стала какой-то совсем уж натянутой. Тренер попытался позвать Оливера в угол, потом махнул рукой и отвернулся. Никто не мог понять, что же происходит. Рефери Миллз Лейн тоже не понимал, что ему делать. Вроде бы в правилах не написано, что боксер не имеет права болтаться в перерыве по рингу, а если свихнулся, так это пока вроде бы не доказано. Знал бы Миллз Лейн тогда, что его ждет во втором бою Холифилда с Тайсоном, который состоялся через четыре с половиной месяца и который он также судил, он, наверно, удивлялся бы поменьше. Но пока ему еще было не с чем сравнивать дикую ситуацию, которая сложилась на ринге.

В четвертом раунде безумие вышло на новый уровень. После левого хука и правого кросса Льюиса Макколл стал прогулочным шагом уходить от него вдоль канатов, повернувшись к нему спиной. Потом завязалось какое-то подобие боя, но ни с того ни с сего Оливер снова продолжил свой променад. Льюис с видом человека, который не очень уверен, что он правильно себя ведет, нанес еще несколько ударов, и Макколл опять с отсутствующим видом пошел гулять. Так и прошел весь раунд: Льюис время от времени нехотя бил, а Макколл гулял.

В перерыве Оливер опять не отправился в свой угол, а продолжал слоняться по рингу и вдруг начал плакать. Весь мир видел, что именно слезы, а не пот были у него на лице. Наконец членам его команды удалось уговорить его сесть на стул. К нему подошел Миллз Лейн и спросил, хочет ли он продолжить бой. Макколл вроде бы ответил утвердительно.

В пятом раунде картина повторилась. Льюис все с тем же неуверенным видом время от времени бил, а Макколл отворачивался и шел бродить по рингу. На исходе первой минуты раунда очередная прогулка закончилась тем, что Миллз Лейн наконец прекратил бой, и Леннокс Льюис во второй раз завоевал титул чемпиона мира в тяжелом весе по версии WBC. И во второй раз при не самых обычных обстоятельствах.

Макколл, в момент остановки боя шедший вдоль канатов прогулочным шагом, даже не остановился, и тогда рефери, как большого ребенка, отвел его к нему в угол, после чего Оливер очень быстро покинул ринг. На пресс-конференции он чуть ли не час рассказывал, как рефери не дал ему осуществить его коварный замысел, который состоял в том, чтобы измотать Льюиса и потом застать его врасплох. Его слушали, пряча глаза. Наконец лицо Макколла скривилось, и он снова заплакал.

Потом много говорили, что нервный срыв был как-то связан с наркотиками. Скорее всего, так оно и было. Но, возможно, свою роль сыграло то, что в какой-то момент он почувствовал — бой ему не выиграть.

Через год с небольшим во время интервью я спросил Льюиса:

Сладкой была месть или он ее испортил своим страннымповедением?

Месть оказалось никакой, — ответил Леннокс, — я былготов к чему угодно, но не к тому, что он вдруг сломается и заплачет. Когда мне теперь говорят, вот, Макколл тебя побил, я имотвечаю, может быть, но это я в конечном счете заставил егоплакать.

А как ты думаешь, что с ним тогда произошло?

–По-моему, здесь следует обратить внимание на промоу-теров и менеджеров. Как они могут выпускать на ринг человека, ну не то чтобы психически больного, но явно с какими-топроблемами в этой области, и к тому же наркомана, и даватьему драться за звание чемпиона мира в тяжелом весе? Это возмутительно, что они готовы поставить своего боксера в такое положение. Им надо заработать деньги, и ради этого они готовы выпихнуть на ринг больного и не готового ни для какого боя человека.

В Америке после этого боя много говорили, что трудно признать боксера, избившего плачущего человека в состоянии нервного срыва, чемпионом мира, и с этим трудно было не согласиться, хотя первые два с половиной раунда Макколл и дрался в полную силу.

Но на этом злоключения Льюиса не кончились. 12 июля 1997 года его следующий противник, британец нигерийского происхождения Генри Акинванде во время боя с ним в городе Стейтлайн, при любой возможности бросался обнимать Леннокса, как влюбленная невеста. В пятом раунде рефери решил, что и с него, и со зрителей, и с самого Льюиса хватит, и дисквалифицировал Акинванде. Но следующий соперник у нового чемпиона по версии WBC был хоть куда. Здесь придется сделать отступление, потому что без этого персонажа история тяжелого веса второй половины 90-х годов не может быть полной.

ПРАВДИВАЯ ИСТОРИЯ ЖИЗНИ ЯСНОВЕЛЬМОЖНОГО ПАНА ГОЛОТЫ

Если бы еще несколько лет назад кто-нибудь спросил меня, может ли человек удостоиться аудиенции высшего лица государства только за то, что отбил другому человеку, не совершившему никакого преступления, гениталии, я бы подумал, что у спросившего не все в порядке с головой. Однако с тех пор мое знание жизни шагнуло далеко вперед, и теперь я не сомневаюсь, что такое бывает. Более того, глава государства может даже, не пригласить этого мордоворота в свою резиденцию, а как бедный родственник пойдет к нему сам. Все-таки в странном мире мы живем.

Речь идет о польском боксере-тяжеловесе Анджее Голоте. А визит ему нанес президент Польши Квасьневский. Впрочем, подвиг, который заслужил такую высокую оценку лидера страны, был далеко не первым в блистательной карьере душки Ан-джея, но все они были вьщержаны, в едином суровом мужском духе.