Жара в Архангельске

– Извини, что я встретилась на твоём жизненном пути. Нам не надо было сходиться.

Извини, что понадеялась на тебя, поверила твоим обещаниям… А теперь прощай навсегда.

Олива вошла в комнату Ани. Она лежала в кровати, но не спала.

– Ну вот что, – сказала ей Олива, садясь на краешек постели, – Как говорится, финит а ля комедия. Завтра утром мы с тобой собираем чемоданы и… уезжаем в Москву.

– Как? Так вот, вдруг?

– Да. Он мне отказал.

– Хорошие дела, – пробормотала Аня, – У вас что ни день, то приключения. С вами, ребят, чокнуться можно!

– Как бы там ни было, – сказала Олива, – Завтра утром мы едем на вокзал. Больше я ни минуты здесь не могу оставаться.

Она бросилась ничком на кровать и зарыдала. Только сейчас до неё в полной мере дошёл весь смысл только что прошедшего разговора. Сказать, что ей было больно – значит, ничего не сказать. Рухнула вся её жизнь, её обманули, просто провели как глупую маленькую девочку.

Мысли путались в её голове. Как дальше жить? Это было невозможно.

"Что делать? Да ничего не делать… – с отчаянием думала Олива, – Щас приеду в Москву, а потом… Что потом? Зачем я еду в Москву? Не знаю… С каким лицом я приеду туда теперь… Что я скажу матери, всем остальным… Как объяснять буду…

Нет, я этого не переживу… Лучше уж под поезд брошусь…" На подушке лежал бархатный футляр от золотой цепочки с кулоном – подарок Салтыкова на Новый год. Олива лихорадочно принялась рвать цепочку с шеи – сняла кой-как, бросила в футляр. "Верну… Мне ничего от него не надо…" Скрипнула дверь – Салтыков вошёл и молча лёг в кровать рядом с Оливой. Меньше всего она хотела сейчас видеть его здесь.

– Уходи, – сказала она ему. Он не послушал.

"Зачем, зачем он пришёл сюда?! – думала Олива, – Я же сказала ему – уходи, мы расстались, я не хочу тебя видеть. Он не уходит, не слушает меня. Это значит, что мои слова для него ровно ничего не значат…" От обиды и бессильной злобы она заревела. Аня попросила Салтыкова покинуть комнату. Её он послушался.

С горем пополам девушки, наконец, уснули. Но среди ночи Олива проснулась оттого, что Аня судорожно трясла её за плечи.

– Мне приснился кошмар… – горячечно шептала Аня, – Билет на поезд… И там цифры, на табло написано: "28.10. Время смерти"…

Оливу аж в жар кинуло. Аня заразила её своим страхом.

– Мы не должны уезжать сейчас! – воскликнула Аня, – Мне страшно! Страшно! Если мы уедем, мы можем никогда не вернуться назад…

– Ах, мне уже всё равно, – безразлично сказала Олива, – Если смерть, то так даже и лучше будет…

– Я не хочу умирать!!! – истошно завопила Аня.

Во дворе пронзительно завыла собака.

– Я схожу в туалет, – Олива выбралась из-под одеяла.

В тёмном коридоре она стремалась каждого шороха, ей всё время мерещилось, что за спиной у неё кто-то есть. Кое-как справив малую нужду, Олива вернулась в спальню и… застыла в немом оцепенении.

Рядом с Аней в постели лежал Салтыков.

Минут пять Олива не могла выговорить ни слова и стояла как парализованная. Затем видение исчезло. Постель была пуста.

– Что с тобой?! – испугалась Аня.

– Только что… здесь лежал…

– Андрей?!

– Да…

Девушки легли в постель, плотно прижавшись друг к другу. Олива зажмурилась и зарылась головой в подушку. Осознала, что у неё уже реально едет крыша…

А во дворе по-прежнему выла собака.