Идеальный финал (СИ)

А ты ищи мою судьбу,

Там, где Миф

Так плавно ложится на грудь,

Где струны осенних ночей

В дождливый сентябрь

Знают меня наизусть,

Где добро и любовь — только обман,

Только игра….

Словно волны бросают корабль

В бескрайнее море песка.

И тебе меня изменить,

Вырвать из сердца пару деталей?

Будто роса, раствориться на миг

Но…я всего лишь мечтатель.

Как стекло, разбить хрупкий мир

Просто молчи…

Послушай меня….

Я создам для тебя эти звуки

Битую смерть с осколков стекла,

Капли печали в соленые лужи

И легкий запах стыда.

Черные клавиши в небе

На них, еле касаясь, подарю тебе колыбельную.

Черное солнце под маской отчаяния

Хочешь, я мир нарисую?

Там только мы и не видно людей,

Прекрасная осень

А в дали, нарисую я дверь

Ты так трепетно меня провожаешь

А за нею вьюга и холод

Прикоснуться губами, уже на прощание

А за нею зима, здравствуй, декабрь

Спасибо».

Джимми все реже опускался в «Иллюзорий», но так часто старался передать свое состояние. Ведь, именно эта тетрадь не давала парню покоя. Только с ней он мог поговорить о своих увлечениях, своем мире. «Иллюзорий» и есть тот мир. Вся его душа была вложена в просторы линейных страниц. Потрепанные листы несли в себе всю боль, всю досаду, что хранились внутри кожаной оболочки. Странно. Как сильно человек может довериться листам бумаги, полюбить их так, что они станут намного дороже всех этих людей? Наверное, на эти вопросы мы никогда не получим нужных ответов.

Однотипные дни. Постель, сигареты, чай, музыка, полет внутри своих мыслей и голоса, которые так часто выходили на связь. Все чаще Джимми принимал в себя ядовитый дым легких наркотиков. В Этом состоянии парень доводил себя до истерик, но, странно, это нравилось молодому человеку. Вернее, вдохновляло. Мучение, которые он причинял себе так радовали меланхоличный голос внутри головы. Была одна мерзкая деталь. Каждый вечер, после истерик и слез, Джимми проваливался в тонкую материю фильмов. Тех кинолент о маньяках, которые так тревожили его разум. Зрачки впитывали насилие на экране. Потоки багровой крови, казалось, вливались прямо в душу Джимми, собирая великолепный театр зрителей. Наверное, именно тогда парень научился дарить удовольствие голосам в голове. Ох, эти сладкие сцены насилия, кадры боли, эффекты чистого, совершенного зла! Странное тепло разливалось в душе парня, и спустя пару дней в дневнике появились новые строки, пугающие и отталкивающие.

«2 ноября 2011 год

Привет. Это снова я. Не ждал? Знаю, последнее время я все реже посещаю тебя. Но поверь, скоро волью такое, что и у тебя сломается психика. Мне кажется, что я уже близок ко всему этому. Но сейчас о другом. Что у меня нового? Все тоже. Каждый день я просыпаюсь с ужасной болью в груди, думаю о ней, вижу нас. А эти ночные кошмары доводят меня до вспышек гнева и ненависти. Такое ощущение, что эти голоса уже полностью захватили мир моих снов, а значит, они готовы поработить реальность. Что мне делать? Я знаю, если бы ты мог говорить, то моя душа знала ответ. А пока что, я каждый день топлю себя в ужасных документальных фильмах. Они ломают меня. Странно все это, но часть моего разума получает килограммы удовольствия, когда я вижу расчлененные тела, всю эту ненависть, глаза серийных убийц. Кажется, что я даже способен прочувствовать их мысль, словно вижу ее. Она — материя, которую можно потрогать, схватить сильными руками и прижать к себе, чтобы она выгрызала путь через грудную клетку к моему сердцу, будто мыши, наслаждалась капельками горячей крови. Все чаще в своей голове я подумываю идеальное убийство. Я готов поймать удовольствие лишь от одной мысли об этом. Чувства, которые испытываю в этот момент, лучше, чем глупые занятия любовью. Именно об этом, я и хотел поговорить с тобой.

Как это, убить человека? Я все чаще представляю это. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу, как тонкая леска обматывает горло моей жертвы, впиваясь в кожу, заставляя маленькие капельки крови проступать из узких порезов. Она хрипит, выворачивая пятна багровой жидкости на безупречный ковер. По ее телу так лихо пляшут судороги, создавая великолепный вальс, заставляя кружится парами. И этот потрясающий момент, когда ты чувствуешь, как по твоим рукам бежит чужая жизнь, стирая грани на своем пути. В этот момент чувствуешь себя богом, ненасытным, жестоким. Первая жертва, как первая любовь, ее невозможно забыть. Представь, словно голосовые частички проходят через спутниковые сети, заставляя воздух трепетать от каждого слова, так и чужая жизнь наполняет атмосферу гнилым ароматом смерти. Философия убийства, как освобождение от тысячи пороков. Момент, когда ты сам умираешь вместе с жертвой, только душевно, чтобы возродится, подобно Фениксу, наказать этот мир, увидеть, как глаза теряют свой цвет, становясь блеклыми шарами на бледном лице, на безнадежном хаосе чувств и эмоций. Дыхание становится реже, а в голове лишь тонкий хрип, способный пробудить животную страсть.

Серийные убийцы хотят, чтобы их поймали? Они желают, чтобы мир узнал, кто несет смерть? Чушь! Убийство — это искусство. Зачем дарить его массе серых ублюдков?! Каждая жертва — новый штрих на полотна картин. Своеобразная палитра красок, которых не видели ваши глаза! Именно поэтому стоит в них принести блеклый оттенок смерти. Получать удовольствие от «искусства», наслаждаться каждым движением сухих полумертвых губ! Хм. То, что полиция ловила серийных убийц, лишь говорит о их неосторожности, глупости! Ну, и конечно же, должны быть отговорки, чтобы не выглядеть беспомощным куском дерьма! Интересно, они бы смогли поймать меня? Думаю, нет. Я часто представляю себе идеальное убийство. Без следов, без криков, без свидетелей. Как это возможно? Поверь, я придумал!

Жертва. Такое деликатное искусство выбора. Я бы не смог убить знакомого человека. Нет, дело не в совести или возможности, проблема в том, что есть риск попасть под наблюдение властей, полиции, идти по делу, как свидетель или подозреваемый, лишний шум, ненужное внимание. Моя совесть давно мертва. Незнакомое создание, случайный прохожий. Человек с красивыми глазами, чтобы уловить каждую текстуру цвета, насладиться полнотой оттенков, когда они станут блеклыми. Знаешь, жертва, как любовь. Она единственная и неповторимая, одна такая во всем мире. После нее будут десятки, но все не то, они не принесут столько вдохновения, столько радости и наслаждения!