Цена жизни (СИ)

Цена жизни

Начало пути

Я лежал на мокрой от росы траве, разглядывая в бинокль очертания блокпоста военных. Было раннее утро. Солнце ещё не освещало окрестности, но на востоке заря уже пробивалась через тяжёлые свинцовые тучи. Справа в ложбине висел плотный белый туман. Его остатки, словно молоко, стекали туда с окрестностей...

В кармане тихо пискнул КПК. Я достал машинку и вывел её из режима ожидания. На экране высветилась надпись: '7:00. Пора'. Внутри всё похолодело и сжалось в плотный комок. Мысли прояснились, сделавшись прозрачными, словно горный хрусталь. Чувства... К чёрту их! Только мешаться будут.

Наметив себе ориентир в виде густых зарослей, я быстро пополз по мокрой земле. Хорошо, что сейчас можно не особо прятаться. Солдат на вышке смотрит в сторону зоны, так как именно там почти всегда появляется потенциальный противник. Несколько военных, конечно, прогуливаются рядом, дабы тормозить любопытных туристов, но от них я закрыт зарослями кустарника, обильно росшего по обочинам старой асфальтовой дороги...

Внезапно, со стороны блокпоста донеслись слова усиленные громкоговорителем: 'Сталкер, стоять. В противном случае будет открыт огонь на поражение...' Внутри меня что-то оборвалось. Спалили! Выпасли! Как? Неужели кто-то наводку дал? Но, кто?

Все эти вопросы мучали меня лишь несколько секунд, затем их прервала автоматная очередь... Я всем телом вжался в землю, пытаясь спрятаться от свистевших в воздухе пуль...

Однако, снайпер стрелял не по мне. Пули предназначалась кому-то с той стороны проволочного заграждения. Ещё один со свёрнутыми набекрень мозгами пытался вылезти из этого проклятого места... Мир его праху...

- Цель нейтрализована, - донёсся усталый голос из динамика, и снова всё стихло. Лишь ветер изредка шуршал травой, да где-то вдалеке запел жаворонок...

Я подождал ещё минуту, для верности, а затем, медленно, осторожно принялся ползти дальше. Мысли путались, сердце бешено колотилось в груди, грозясь вот-вот из неё выпрыгнуть. Где-то справа зашуршала трава. Я в страхе замер, пытаясь притвориться, если не лысым бугорком, то хотя-бы мёртвым. Глупо конечно: вояки всё равно дадут контрольный в голову для верности, но по-другому я не мог. Рефлекс...

Однако тревога оказалась ложной. Траву просто колыхнуло лёгким ветерком. Ладно, ползём дальше.

Минут за десять я, таки, сумел добраться до контрольно-разделительной полосы. А вот тут предстояло самое сложное. Теперь мне надо преодолеть метров эээ... Тридцать выжженного пространства, над которым были протянуты два ряда колючей проволоки. Потребуется полная сосредоточенность и хладнокровность. Одно неверное движение, и я разделю судьбу того психа, которого положили пару минут назад.

Я очень аккуратно достал из-за пояса старые кусачки и повертел их в руках. Родимые мои, сколько раз вы помогали мне пробраться на ту сторону и вернуться назад. Ну же, давайте, не подведите меня и сейчас.

В последний раз я оглянулся назад, чтобы ещё хоть чуть-чуть поглядеть на большую землю, которую, возможно вижу в последний раз. В голове запечатлелась картинка: небольшая просека, поросшая густой высокой травой, где-то посередине виднеются остатки старой ЛЭП, справа сквозь стволы редких деревьев проглядывает низина, в которой медленно растворяются остатки утреннего тумана...

Что я оставляю позади. Несбывшиеся надежды, мечты, которые давным-давно пошли прахом, запылённую квартиру, в которой уже не жил более двух месяцев... Или мир полностью погрязший в лжи, предательстве, обмане, мир, захлёбывающийся дерьмом, которое сам же и создал.

В этот момент мне так остро захотелось свалить из него. Куда угодно, зачем угодно. Лишь бы ОНИ не обработали меня, не сделали быдлом, которому ничего от жизни не надо...

Приступ прошёл, также быстро, как и начался. Бывало со мной такое. И перед зоной, и после. Особенно после...

У человека, видевшего смерть товарищей, ощущавшего опасность на каждом шагу несколько другое восприятие мира, нежели у простого обывателя. После всего того, что пережил там, за колючкой, смотреть на то, как два приятеля ссорятся из-за куска колбасы, недовольные лица бабулек, которым недодали пенсию, ухмыляющиеся лица зажравшихся чиновников...

От этих воспоминаний меня снова замутило. Всё, к чёрту вас всех, вместе с колбасой и пенсией. Надоели!

Мысль о том, что от этого чудовищного мира можно спрятаться в зоне придала мне уверенности. Я, стряхнув накатившее оцепенение, шустро перебирая руками и ногами, пополз к первому ряду заграждений. Страшно не было. В душе комком застыла ледяная злоба. На всех. Она гнала меня вперёд, заставляя преодолевать всё новые и новые метры выжженной земли.

Вот, наконец, и первая преграда. Ржавая колючка повисла над землёй, преграждая путь авантюристам, вроде меня, пытающимся проникать внутрь заражённых территорий и выносить оттуда странные образования, обладающие необычными свойствами.

Я быстро начал орудовать кусачками, которые, до сих пор сжимал в руке.

Колючка, несмотря на то, что была насквозь проржавевшей, поддавалась на удивление плохо. С меня сошло семь потов, пока я проделал в заграждении более-менее нормальное отверстие. Чёрт бы побрал тех, кто вообще придумал кордоны ставить! Без них было бы намного проще.

Я аккуратно начал проползать, в получившееся отверстие. С начало всё шло нормально, но где-то на середине меня что-то ухватило за рюкзак, и не захотело отпускать.

Вот тут-то и началось. На меня накатила волна страха. Он заполнил всё моё существо, подчинил волю, захватив разум. Мёртвая груда беспомощности навалилась, вдавила, втоптала землю, лишив возможности двигаться и, что самое главное - здраво мыслить

По моему лицу стекали ручьи пота, я пытался мысленно бороться с наваждением, но одна картина, придуманная разыгравшимся воображением, переворачивала всё вверх тормашками: моё бездыханное тело, лежащее на пепельно-мёртвой земле. В затылке виднеется маленькая дырочка, из которой толчками выливается кровь, перемешанная с мозговым веществом...

От страха стало трудно дышать. Он бы, наверное, так и придавил меня здесь, если бы откуда-то из глубины подсознания не начал подниматься холодное, отрезвляющее понимание того, что если ничего не предпринять, то будет всё точь-в-точь, как я себе представлял. Страх начал постепенно отступать из моего сознания. На его место снова пришла злость. Как же я, так называемый 'опытный сталкер', а влип, как новичок какой-то... Сопля зелёная... Сморкнуться и растереть...

Я аккуратно отполз чуть-чуть назад, дрожащей рукой поднял кусачки, и перекусил остатки колючки, которая своими штырьками, словно зубами, вцепилась в мой рюкзак, и не хотела отпускать. Тоже мне добычу нашла...

Путь вперёд был свободен, и я не мешкая ни секунды начал продвигаться дальше. Страх все ещё пытался меня остановить, сковать. В такие моменты я всем телом прижимался к земле, и старался не двигаться, чтобы ненароком не натворить глупостей.

Так, передвигаясь короткими рывками, и, замирая на долгие минуты, я, наконец, достиг второго ряда заграждений. Выглядел он намного хуже, чем первый. Столбы, на которых крепилась колючая проволока, кое-где покосились, а кое-где упали на землю... Остатки колючего заграждения были разбросаны рядом.

Главное не спешить, и тогда всё будет нормально.

До кромки выжженной земли оставалось совсем чуть-чуть. Я принялся непроизвольно ускоряться. Внезапно правую руку резанула боль. Я аккуратно, стараясь как можно меньше отсвечивать, попробовал поглядеть, что с ней. Ладонь рассекала глубокая царапина, уже заполнившаяся ярко-алой кровью. Она стекала с краёв раны, тяжёлыми каплями падала и разбивалась серый пепел... Чёрт, это ж надо было так вляпаться... Больно, зараза...

Но до границы выжженной земли оставалось совсем чуть-чуть, и это расстояние надо было преодолеть, не смотря на саднящую руку, пот, заливающий глаза, боль в спине и ногах...