Орден республики

начинается температура.

Вот теперь в непреклонном и суровом взгляде Ашота вдруг что-то смягчилось. А Прозоров продолжал:

- И тебя тоже придется уложить в лазарет, в изолятор. А пока выпей лекарство.

И тоже дал ему, пилюль и ложку микстуры.

Потом доктор собрал свои вещи, уложил их снова в саквояж и вышел из подвала.

К нему тотчас же подступил подпоручик. Двери в подвал были открыты, и он отлично слышал все, о чем говорил с арестованными доктор. Но сейчас он посмотрел на него вопросительно, словно не хотел верить собственным ушам.

- Они инфекционны, - объявил Прозоров голосом, не допускающим никаких возражений. - Я категорически запрещаю какой бы то ни было контакт с ними.

- Лично я контактироваться, как вы изволили выразиться, доктор, с этим отродьем и не собираюсь, - ответил Геборян. - Что же касается господина Мещерского - это его личное дело.

- С ним я тоже поговорю, - сказал Прозоров.

- Извольте, - галантно поклонился подпоручик.

Прозоров вернулся в кабинет начальника контрразведки. Мещерский, нещадно дымя папиросой, нервно расхаживал по кабинету. Увидев доктора, он повернулся, как на шарнирах, и замер в ожидании доклада.

- Ничем вас порадовать не могу. Тиф по всей форме, - сказал Прозоров.

Мещерский сделал паузу.

- Вы не ошибаетесь?

- Пригласите на консультацию любого врача. Впрочем, можно даже фельдшера, - предложил Прозоров.

- Может, вы скажете, где их взять? - съязвил контрразведчик.

- Не знаю, - ответил Прозоров.

- И я тоже, - признался Мещерский. - Так что же будем делать, доктор?

- Больных надо положить в изолятор. И немедленно. Это раз, - начал перечислять Прозоров. - Всех солдат, имевших с ними контакт, - отправить в баню. Тоже немедленно, а их белье продезинфицировать. Это два, - загибал он пальцы. - Вам, господин капитан, неотлагательно проделать все то же самое. Это три. Подвал, эту вашу камеру, - засыпать хлоркой или залить карболкой. А всю солому из нее сжечь! Это четыре.

- Все? - спросил Мещерский.

- Советую о зарегистрированных случаях тифа сообщить начальнику гарнизона.

- Не будем спешить, - замял этот вопрос Мещерский. - Я думаю о другом. Вы предлагаете отправить арестованных в лазарет. Но ведь я еще не закончил допрос?

Прозоров почти ждал такого ответа. И был готов к нему. Он знал свою силу - она в непреклонности. И еще раз решил не поскупиться ничем.

- Я не предлагаю изолировать больных, господин капитан. Я требую этого, - твердо сказал он. - Я категорически запрещаю всякие контакты с ними. Неужели вы не понимаете, к чему это может привести? В городе нет ни врачей, ни медикаментов. Весь персонал моей больницы состоит из семи человек: я, акушер, две сестры и три санитара. Что сможем мы сделать, если в гарнизоне вспыхнет эпидемия?..

Прозорову казалось, что он говорит достаточно убедительно. В конце концов, все факты были на его стороне. Но он чувствовал, что контрразведчик в чем-то колеблется. А возможно, просто ему не доверяет. Он