Орден республики

к с петлями для товарищей бойцов? - спросил третий.

- Скорее всего, - согласился Одинцов. - Только этих товарищей надо еще взять.

Начало светать. Группа перевалила через гору. Внизу серой лентой в предутренних сумерках показалась река. До нее было далеко, но сверху она казалась почти рядом.

- Поглядывайте по сторонам. Может, и те трое тут где-нибудь, - приказал Одинцов.

Бойцы старательно выполняли эту команду. Смотрели и туда и сюда. Часа через два спустились к воде. Затаились в прибрежных кустах и ждали, не выйдут ли на берег остальные. Но не вышел никто.

- Значит, троих уже потеряли, - сказал Одинцов. - А время идет. И надо спешить. - И он первым вошел в воду.

Глава 16

Поговорив с Мещерским, доктор положил трубку и сел на стул.

- Ну? - нетерпеливо спросила его Женя.

- Будем ждать, - сказал доктор.

- Чего? - не поняла Женя. - У моря погоды?

- Ждать, когда теперь позвонит он.

- А если не позвонит?

- Должен позвонить. Для них тиф страшнее красных, - уверенно сказал доктор и опустил голову на руки.

- А по-моему, ты опять зря тратишь время, - сказала Женя и сбросила с себя одеяло.

- А вот это я тебе делать запрещаю, - категорически сказал доктор.

- Но мне жарко!

- Это и требовалось, - сказал доктор и подошел к постели. Он снова накрыл внучку одеялом и положил свою руку ей на лоб. - Прекрасно.

- Что прекрасно?

- У тебя, моя милая, поднимается жар. Вот что прекрасно, - объяснил доктор, и в этот момент зазвонил телефон. Он звонил требовательно, нетерпеливо. Но доктор не спешил снимать трубку. А когда снял, то заговорил сердитым и очень недовольным голосом человека, которого оторвали от срочных дел.

- Да, да! Я слушаю. Ах, это вы! Да, да. Ах, он у вас! - Потом наступила длинная пауза. А после нее снова возбужденно заговорил доктор: - Не могу дать гарантию. Мне надо его осмотреть. Да. Именно. Осмотреть, и сейчас же.

Жене показалось, что дедушка даже повеселел, хотя лицо его было все таким же хмурым. Но двигаться по комнате он явно стал живее. Он подошел к вешалке, надел свой брезентовый плащ, в котором обычно ездил на вызовы, взял саквояж с лекарствами и направился к выходу. Однако у порога доктор остановился и обернулся к внучке.

- Твой приятель в контрразведке. И они его допрашивают. Какой кошмар! Ведь он почти ребенок... Этот мрачный жандарм с усами и шрамом звонил мне только что. И хочет он того или не хочет, он допустит меня осмотреть твоего приятеля. Но предупреждаю тебя еще раз, Евгения: ты должна играть свою роль до конца. Ты больная. И тяжело больная. Поняла?

- Все поняла, дедушка, - ответила Женя.

- Тогда я пошел. А все, что надо будет делать тебе, я сообщу.

И доктор Прозоров вышел из дома. Через полчаса он уже был в контрразведке. Его не сразу пустили к Мещерскому, но в конце концов провели в тот же кабинет, в котором только что допрашивали Ашота и Сурена. Мещерский был не в духе. И все же он выдавил из себя что-то наподобие улыбки.

- Вы меня