Узлы

Однако уже в автобусе Васиф признался Пакизе в том, что есть у него дело не менее важное, чем визит к Зарифе-хала.

- Тебе надо зайти куда-нибудь... одному?

- Нет, нет, что ты?! Лучше вместе. Помнишь, я тебе говорил - у меня в Маркове друг остался, хороший такой пацан. Ему двадцатого ноября: семь лет исполнится. Я обещал его поздравить.

- Но до двадцатого еще десять дней!

- Вот и хорошо! С гарантией будет, без опоздания дойдет подарок. Если сегодня не сделаю, завтра на работу, закручусь опять. А мальчишке знаешь какая будет радость! Не поздравить в срок - Сережка подумает, что обманул. Перед взрослым еще как-то можно оправдаться, а... дети честнее, они не прощают обмана.

- Знаю, знаю. Как говорил Молла Насреддин, у мужчины должно быть одно слово.

Васиф растерянно умолк. Пакиза могла вспомнить любую притчу Насреддина, но почему с ее уст сорвалась именно эта? Из кожи вон тогда лез, чтоб только показаться остроумным перед пустой бабенкой. Растаял, раскис от круглых колен Рубабы... Если бы только Пакиза знала! Какая благословенная сила вырвала его тогда из горячих объятий опытной женщины...

- Я тебя обидела? - встрепенулась Пакиза, заглядывая ему в лицо.

- Что ты! Что ты!

- Но ты так... Ты такой вспыльчивый, что я иногда шучу и боюсь...

- Пустяки! Новые туфли. Терпеть не могу новую обувь - как огнем жжет. Но где же мы поищем подарок Сережке?

- Если это так важно, перевернем все магазины города!

- А ты не шути. Вот отец мой понимал это... Я тебе не рассказывал? Он однажды пообещал сынишке друга "Хоп-хоп наме" Сабира. Мальчик от взрослых слышал об этой книге. Даже деньги на нее в копилку откладывал. Отец обещал ему. Но сколько ни искал в магазинах, у знакомых, - нет, и все. Хоть на глаза пацану не показывайся! "Лучше бы мой язык отсох, чем так обмануть ребенка!" - волновался отец. До того дошло, что пришлось ему ехать в Балаханы, где Сабир тогда учителем работал. Сабир сразу понял. Свою собственную книгу, единственный экземпляр отдал. Сейчас я примерно в таком же положении.

- Да что ты меня агитируешь? Что за привычка? Чуть что, начинаешь так долго уговаривать меня, как будто я всеми силами мешаю тебе быть добрым и чутким... Смешной ты, Васиф!

- А-а-а, критикуешь? Тебе мой характер не нравится?

- Ой! Чуть не проехали. Нам здесь выходить - универмаг. - Они с трудом протиснулись к выходу. По дороге к "Детскому миру" Пакиза заботливо спросила Васифа:

- Как ноги? Терпимо?

- Какие ноги? - Он оторопело посмотрел на нее.

- Туфли не жмут? Господи, излечи Васифа от раннего склероза.

- А, туфли... Ничего. Терпимо. Гораздо легче. Десятки игрушек перебрали они у прилавка, но так ничего и не выбрали.

- Да что вы ищете, гражданка? - раздраженно фыркнула продавщица. Сколько лет вашему ребенку?

- Семь, уже семь нашему сыну, - солидно ответил Васиф и сжал локоть смутившейся Пакизы.

- В самом деле, Васиф, что мы ищем? Похоже, что сами не знаем. Так давно ушло детство...

- Я знаю. Я хочу, чтобы мальчишка увидел хоть кусочек Азербайджана, понимаешь? Не просто заводную машину или конструктор...

- Ну, тогда положись на меня. Поедем на Монтино. Там в магазине я видела одну вещь...

В книжном магазине Пакиза придирчиво перебрала книги на полках, пока не нашла отлично иллюстрированный фотоальбом со снимками бакинской бухты, бульвара, старой крепости.

- Нефтяные Камни есть?

- Есть, есть. Такой альбом не стыдно и королеве английской подарить. А всяких плюшевых медвежат, надувных собачек и конструкторов ему и там хватит. Но это еще не все. Здесь близко базар...

Когда Пакиза увлекалась чем-нибудь, в ней закипала энергия, достаточная на троих. Васиф едва успевал за её быстрыми шагами. Недалеко от базара путь им преградил худощавый майор милиции.

- Пароль? - сурово произнес он над ухом Васифа.

- Аморе!

Они посмеялись, похлопали друг друга по плечам и разошлись.

- Что за конспирация, Васиф? Совсем как на римском карнавале. Ам-о-оре! А ну сейчас же объясни, что за "аморе" вас связывает?

- Связывает, крепко связывает, Пакиза. Мы вместе в партизанском отряде воевали. Вот иногда в шутку приветствуем друг друга таким паролем. Ты не расслышала, каким словом он отозвался на пароль?

- Нет, как ни старалась.

- Он ответил "дузлюк" - верность. Любовь от верности неотделима. Там, вдали от родины, нам очень важно было помнить об этом.

- Это была шутка.

- Да какая там шутка... Майор этот такие сюрпризы фашистам устраивал. Он был близким другом Героя Советского Союза Мехти Гусейнзаде. Кличка у него была "Иван-руски". Отчаянного мужества человек.

Голая, низко протянувшаяся ветка зацепила пышную прическу Пакизы. Девушка остановилась, освобождая прядь волос.

- Вот видишь, сама природа бывает жестоко несправедлива. Одному дает щедро, другого лишает последнего....

- Ты чему-то завидуешь?

- Еще бы! Ты из своих волос делаешь такую прическу... Целая папаха на голове! Если бы ты была с нами там, в горах Италии, мы бы прятали в твоих волосах важные документы. Или даже гранату. А у меня...

Он пригладил обильно тронутые сединой редкие волосы.

Пакиза даже не улыбнулась шутке, шла рядом сосредоточенная, притихшая.

- Васиф, почему ты никогда не рассказываешь мне о себе? Пусть у тебя нет наград, но не может же быть, чтоб ты...

- Ты ждешь рассказа о подвигах? - Васиф усмехнулся. - Я сражался, как все рядовые солдаты. И... пусть это не разочарует тебя. - Васиф остановился, отпустил руку Пакизы. - Одно могу сказать. Зато, как воевал, не стыдно в глаза людям смотреть. А то, что в плену был... Что ж... Можно сказать, неживого взяли. Контузило меня в Крыму здорово. Когда нервничаю, и сейчас заикаюсь. Гудит в ушах. Но мы и там, в концлагере, делали все, чтоб оставаться людьми, как нас ни старались превратить в скотов...

Пакиза не рада была, что начала этот разговор, заметила, как дернулась, запрыгала бровь у Васифа. Вздохнула притворно, замедлила шаг.

- Слушай, а там, в партизанском отряде, ты и этот твой майор милиции не влюбились в каких-нибудь итальянок? Уж очень у вас пароль подозрительный "аморе"...

Васиф оторопело посмотрел на Пакизу, рассмеялся. Бровь его перестала дергаться.