Дыхание Голгофы

- И даже в центре. Она беременная была от него. А как же иначе? Я же офицер.

- Ну, это поступок! – восторгом блеснули глаза девушки. – По нынешним временам – редкость.

- Кажется, у нас началась работа? – весело заметил я.

- Еще нет. Но вы меня удивили.

Тут мы остановились у клетки с кроликами. И я отвернул край плаща.

- Ой, какие хорошенькие, - подалась к ним журналистка. – В этом месте нам определенно нужна была пауза. «Что-то ты старик погнал быстро», - подумал я.

Конечно, за то время, пока мы ехали, камин не смог прогреть комнату, но пылающие дрова произвели на мою журналистку настоящий фурор. Тем более, когда я еще и усадил ее в кресло-качалку и накрыл пледом.

- Да есть у меня тут человечек. Помогает, - сказал я. - Отдыхайте пока. Может, перекусим? Обеденный час.

- С удовольствием.

- И даже с бокалом шампанского?

- И даже с бокалом.

Она все-таки достала из сумочки диктофон, и положила на каминную полочку.

Я делаю наскоро нарезку из дорогой колбасы. Открываю коробку конфет. Кажется, джентльменский набор готов. Следом сооружаю залп и разливаю по фужерам шампанское.

- Ну и за что выпьем? – спрашиваю.

- За знакомство, за что же еще, - так и водит глазками эта Ария. – Только давайте не отвлекаться от темы. Я на работе. У меня задание редактора. Мое дело вас слушать.

- Есть!

Мы сводим бокалы, пригубляем.

- С чего начнем? - спрашиваю я.

- У меня есть правило. Вначале блиц. Для разогрева. Вы готовы?

Я пожимаю плечами – «блиц так блиц».

- Ваш любимый цвет?

- Не задумывался. Я принимаю весь спектр в зависимости от настроения. Ближе, пожалуй, зеленый.

- Ваша любимая книга?

- Ремарк. «Три товарища».

- Вам нравятся собаки?

- Ну и переходики у вас. Вообще, или какая-нибудь порода? Скажем так, я их принимаю всех. Не принимаю только людей, похожих на собак.

- Какая была погода, когда вы вернулись с войны?

- Уточняю. Не с войны. Я выполнял интернациональный долг. Хорошая была погода. Солнечно. Летная была погода.

- Самое яркое впечатление детства?

- Появление брата. Точнее, его осознание.

- Самое первое чувство? От глаз, от косичек девочки? – хитро щурит глаза журналисточка.

- Шок от поцелуя девочки из третьего класса.

- А вы, оказывается, ранний. Что бы вы хотели изменить в мире?

- Ну, это какой-то глобал. Многое. Человек несовершенен, но это по-моему банально. А от его несовершенства все беды.

- Вот теперь все – переходим к главному. Слушаю вас. Рассказывайте о себе.

- А вы мне подскажите, с чего начать? Это мое первое интервью.

- Ну, весь жизненный путь не стоит. Те страницы, которые вам особенно памятны. Любой эпизод, который дорог вам из детства ли, военной биографии? Можете о товарищах.

- Хорошо. Попробую. Вообще-то я родом из станицы на Дону, мама - ветврач. Отец-агроном. Они учились в одном институте, там и познакомились. И сюда их направили после окончания. Как я уже сказал, у меня есть еще младший брат. На два года младше. Он тоже офицер. Десантник. Извините, у меня такое впечатление, как будто это все я уже кому-то рассказывал.

- Не отвлекайтесь, капитан, - отпивает из фужера эта Ария и ставит его на каминную полочку. Тут я следую ее примеру – мой бокал мне мешает.

- Закончил школу с медалью. Дальше академия в Питере. Служба.

- И что, вот так сразу, ни одного яркого впечатления детства?

- Ну почему же? Было дело. От волка бегал. Этот волк, по-моему, и решил всю мою судьбу.

- А если подробнее? Это интересно, - посерьезнела журналистка.

- Случилось это зимой. В девятом классе я учился. Мы тогда еще жили на окраине села. В хатенке. Прямо над яром. Хозяйство имели. Корова, куры. Ну, как у всех. Еще держали несколько коз. У папы проблемы были с легкими – вот он один у нас пил козье молоко. Считай до самых белых мух выгоняли животных на выпас. Тут козы у яра и паслись. Вернулись как-то – одной не хватает. Хапой ее звали. Потому что хапучая, прожорливая была. Вот мать и отправила меня на поиски. Снежок сыпал первый, мягкий такой, едва землю укрывает. Пошел я к Яру. Ору «Хапа… Хапа». Но вокруг  тишина, только ветер схватывается. И тут я вдруг вижу огромную, серую собаку. Вот она смотрит на меня какими-то человечьими глазами. И как бы слегка щерится – шерстка на загривке вздыбилась, а ушки такие маленькие. «Господи, так это же волк!» – едва не заорал я. И тут уж не до Хапы моей, пячусь задом, потихоньку, а потом как дал деру. А он за мной. Хотя может с испугу и показалось. Как я перемахнул через двухметровые ворота! Только вот на следующий год на допризывных спортивных сборах я стометровку за 10 и 4 сотых пробежал. Почти норматив мастера спорта. Там охнули. В общем, пришла разнарядка из академии и меня, медалиста, да еще и подающего надежды спортсмена, отправили в Ленинград. Там из меня доктора сделали. Был чемпионом Вооруженных сил. А глаза этого волка мне еще долго снились.