Возвращение «Back»

— Она вернулась из Хаддерсфильда?

— Нет, конечно! Я о миссис Грант.

— А-а…

— Хорошо, что я здесь. Она так устала, у нее все из рук валится. А он хороший такой лежит, тихий, ни на что не жалуется.

— Он заговорил?

— Ну что ты. Все у него на лице. А я уж и не знала, когда увижу тебя, — она опять перешла на шепот.

— Я заходил к тебе, дважды, и — никого.

— Как это мило. Пойдем, ты, наверное, хочешь поговорить с отцом?

Она проводила его наверх.

Мистер Грант лежал все так же, как несколько недель назад, но на этот раз глаза его были закрыты — неподвижный, бессловесный, безнадежный, как и подобает в таких случаях. Чарли вошел и поздоровался. Мисс Витмор наклонилась и, как ребенку, заворковала ему на ухо. Чарли смотрел на его опущенные веки, гадая о том, что скрывается под ними. Нэнс кивнула. Он выдавил из себя пустую фразу и вышел.

— Ты вредный, — сказала она, оставив мистера Гранта. — Я дала тебе знак, а ты не поговорил.

— Я не мог, — сказал он, спускаясь вниз.

— Знаю. Поначалу это нелегко. Но потом привыкаешь и перестаешь замечать.

— Это надолго?

— Врачи говорят, это может произойти в любую минуту. Мать держится превосходно, просто превосходно.

Внизу они неожиданно столкнулись с Мидлвичем и миссис Грант. Маленькая прихожая с трудом вмещала четверых.

— О, привет, Чарли, старый мой приятель, — Мидлвич по привычке говорил громко, очень наигранно. — Вот уж где не ожидал тебя встретить, — и вел себя, как хозяин. — Поговорим как-нибудь о том, о сем?

— Ну, Чарли-Барли, — пожала ему руку миссис Грант. Она выглядела прекрасно и казалась довольной жизнью. — Как приятно, что ты не забываешь стариков и приехал навестить нас с мистером Грантом!

— Как он? — спросил Чарли.

— Разве ты не от него? Я слышала, ты поднимался. Ты заметил, как он изменился? Он стал намного лучше.

— Это хорошо.

— Врач говорит, ждать надо в любую минуту, — невозмутимо продолжала она.

Саммерс впервые поднял глаза на Артура Мидлвича. Но тот был далеко. Он был занят.

— Не говорите так, — сказал Чарли.

— Чарли, все мы должны быть к этому готовы. Главное, он не страдает. Я же знаю, — настаивала она.

В прихожей повисло неловкое молчание.

— Это хорошо, — сказал Чарли.

— Ну, мне пора, — заявил мистер Мидлвич, — звякну тебе на днях, — обращаясь к Чарли. — Благодарю за то, что уделили время и выслушали меня, миссис Грант. Я ничего не знал о… — и, не договорив, поспешно вышел.

— Не по душе мне этот джентльмен, — сказала миссис Грант.

— Артур безобидный, мама, — сказала Нэнс. — Просто у него настали не лучшие времена.

— Пойду проверю, как там мой старый Грант. Вам, молодым, наверняка есть о чем поговорить друг с другом, — многозначительно сказала она.

Чарли не знал, куда деть глаза. Оставшись, они прошли в гостиную и сели друг против друга. Он чувствовал ужасную неловкость и не знал, с чего начать. Нэнс заговорила первая.

— Я знаю, чего никогда не прощу этой войне, никогда, пока живу на этом свете — она отняла у меня Фила…

Чарли страдальчески молчал.

— Все мы, по большому счету, просим у жизни одного, — продолжала она, — просто дать нам умереть на руках у близких. Но эти страшные бомбы отнимают все.

— Значит, он погиб под бомбами?

— Ну что ты, нет, конечно. Его самолет был сбит над Египтом. Он был совсем один. Без меня. Вот, что самое жестокое в войне — это, когда с тобой никого нет рядом, и я… я даже не могла положить его бедную голову к себе на колени. Потому что у папы есть мы. И ты. Миссис Грант сказала, он любит тебя. А Фил ушел, я отпустила его, и он был совсем один. Совсем.

Они долго молчали.

— Не надо себя мучить, — сказал Чарли.

— Понимаешь, — очень тихо. — Он погиб за нас.

Она говорила это раньше, но по-другому, как будто теперь речь шла о даре.

— Он не взял меня с собой, оставил. И это самое тяжелое.

Они помолчали.

— Поэтому я взяла другое имя.

Наступила долгая тишина. Он никак не мог придумать, что сказать.

— Но все-таки ты молодец, что приехала, хотя в городе у тебя дела, — выдавил он.

— Ты знаешь, она хочет, чтобы я пожила с ними несколько недель. Удивительно, но местная электричка до сих пор ходит по расписанию. Она отдает мне свою комнату и сама перейдет к нему. Понимаешь, ей хочется каждую минуту быть с ним рядом. Я ее понимаю. Вот только не знаю, как быть с Черепахой.

— Черепахой? — растерялся он.

— Конечно, с Черепахой. Не бросать же мне ее в самую важную минуту жизни. Как ты думаешь, можно ей сюда переехать?

— Уверен, что миссис Грант не станет…

— Я не о том. Но думаешь, она не сбежит домой? Ведь до Лондона так далеко, и я совсем сойду с ума. Я и так очень рассеянная, не заметно?

— Нет, ну что ты…

— Правда, вот на днях, вчера или позавчера… — она рассказала, как что-то перепутала, помогая миссис Грант.

— Он узнает тебя? — Чарли постепенно обретал уверенность.

— Знаешь, кажется, он думает, что я Роза. Моя единокровная сестра, помнишь?

Вдруг кто-то позвонил в дверь, и она ушла, оставила его одного.

Чарли был в смятении. Он слышал, как Нэнс спросила «кто там?», и вдруг с крыльца совершенно отчетливо донесся голос миссис Фрейзер. Представившись старинным другом семьи, она сообщила, что была неподалеку и вот решила заглянуть и навестить мистера Гранта, если, конечно, позволяет его состояние.

— Я спрошу, — сказала Нэнс и крикнула миссис Грант. — К вам миссис Фрейзер, она хочет повидаться с папой!

Ответ прозвучал незамедлительно. Миссис Грант стояла на верхней ступеньке, и с того места, где он сидел, Чарли отлично видел ее лицо. Щеки, на которых обыкновенно лежал гладкий розовый румянец, вдруг вспыхнули и грозно побагровели. «Пусть только посмеет переступить порог этого дома! Ноги ее тут не будет! Не пущу!!!» — заголосила она. И кричала еще многое, но Чарли больше ничего не уловил.

— Это что-то невообразимое, — обиженно воскликнула миссис Фрейзер. — Что тут происходит, в этом доме? Безобразие! — но лишь только Нэнс закрыла перед ней дверь, та удалилась.

Мисс Витмор бросилась наверх приводить в чувства миссис Грант.

Рыдания ее становились тише и вскоре затихли совсем.

Саммерс остался в гостиной, думая, сколько же выпало на долю старика, но вскоре забыл о нем, совсем. И стал думать о карточках. Тут, словно подслушав его мысли, в комнату вошла Нэнс.

— Я ведь не забыла, — и вручила ему нераспечатанную пачку талонов.

— Не стоит, это лишнее, — начал он.

— Успокойся, — просто сказала она. — Вряд ли они ему еще понадобятся.

Глава 22

Когда он в следующую субботу приехал в Редхэм, ему, как и в первый раз, дверь отворила Нэнс.

— Он намного лучше. Сейчас спит, — сказала она, принимая у него шляпу. — Вот, смотри, кто у нас!

Чарли посмотрел вниз и увидал кошку с раздутым, как пузырь, животом. Держа, как всегда, хвост трубой, она стояла у его ног и смотрела на него страшными глазами.

— Встречайте, моя несравненная киса, умница и настоящее золотце, которая не бегает за гадкими котами и даже не пытается сбежать в Лондон. Правильно, дорогая?

В прихожую вошла миссис Грант.

— Ах, Чарли, какой ты молодец, что приехал! — и повернулась к кошке. — Ты знаешь, я всегда относилась к ним совершенно спокойно, — умилялась она, — но эта красавица — что-то необыкновенное.

— У вас уже котята? — поинтересовался Чарли.

Обе женщины рассмеялись.

— Ну что ты! — воскликнула мисс Витмор. — Вы посмотрите на него, мама, ох уж эти мужчины! Разве не видно? Конечно, все видно, кулема ты моя, сокровище ты мое необъятное! Мы решили, у нас будут две пары близнецов, да, дорогая? — обратилась она к миссис Грант, хотя ничего подобного не было. — Два сереньких и два рыженьких. Замечательно!

И поняла, что натворила. Она виновато взглянула на Чарли, на старушку мать, но те и не собирались делать из мухи слона.