Гулящая

и его густым облаком. В его памяти встал вчерашний вечер и нынешний. Вчерашний был куда веселее и лучше, и равнять с нынешним не приходится! Вчера согревала сердце музыка Довбни, а сегодня жжет его поповская водка; вчера привлекла красота Христи, а сегодня душу мутит от приставаний попадьи. Довбня хоть и пьян был, но и ему это бросилось в глаза. Вон какую ляпнул он голую правду! И хоть омерзительна она на его пьяном языке, но не поражает... а почему? Потому, что сама правда тоже голая, неприкрытая... Это бесстыдное заигрывание! Это кокетство! Он даже вздрогнул. А там совсем другое: и робость и стыдливость, только лукавый взгляд выдаст иногда, как бьется сердце, чего оно хочет... А чего оно в самом деле хочет?..

Он и не заметил, как дошел до дому... Темно всюду, нигде не видно огонька... "Спят, должно быть. Надо постучать в кухонное окно, чтобы открыли",- подумал он, входя во двор и огибая дом.

- Сейчас, сейчас! - донесся до него чей-то голос из кухни, когда он постучал в окно.

"Кто же это? Христя или Марья? Лучше, если бы не Марья".

Когда он обогнул кухню, дверь в сени уже была открыта, и в темном проеме серела чья-то фигура.

Он стал всматриваться.

- Что же вы стали? Идите же! - раздался голос Христи.

Он затрепетал.

- Это ты, Христина? Голубка моя! И встать не поленилась? - тихо промолвил он и, обняв девушку, запечатлел на ее щеке жаркий поцелуй.

- Что это вы! Господь с вами! - еле слышно проговорила она.

Ему показалось, что при этих словах она как будто крепче прижалась к нему. Он слышал ее горячее дыхание, чувствовал ее тепло.

- Солнышко мое! Христиночка!..- И уста их слились. Он ощутил на губах томительную сладость поцелуя, сердце, как огнем, обожгло... Как безумный, привлек он ее к себе, сжал в объятиях и покрыл поцелуями ее лицо, губы, глаза.

- Будет, будет вам... Еще Марья услышит,- шептала она.

- Яблочко мое! наливчатое!..- Он приник к ней, к ее теплой груди; он слышал, как билось ее сердце, как пронизывало его ее тепло, как оно не грело - обжигало его.

- Идите же, я сама запру! - громко сказала она.

Он как ошпаренный бросился в комнату. А Христя, заперев дверь на засов, взобралась на печь.

То ли на печи так тепло, то ли взбудоражили ее эта неожиданная встреча, горячие поцелуи и объятия - только кипит кровь у Христи, волнуются мысли, не дают ей заснуть... Сердце у нее так сильно бьется!.. Неизведанные сладкие и нежные чувства охватывают душу... Почему-то хочется и смеяться и плакать.

"Неужели он... он, паныч, за которым бегают панночки со всего города,неужели он меня любит?.. Неужели попадья, которая, говорят, хороша, как картинка, не понравилась ему? А я... я - простая девка - ему понравилась?.. Что за диво такое! - думалось ей, и сердце у нее так радостно билось...- И пани льнет к нему,- снова приходит ей в голову...- А ведь и пани недурна собой. А я для него лучше?.. Господь его знает! Может, ему вздумалось только поиграть со мной и надсмеяться надо мной, глупой, а я ему