Гулящая

ачит - к лицу,- со вздохом проговорила она, словно ей вспомнились минувшие годы, которых уже не воротишь.

- Погляди, полюбуйся на себя! - тормошила Марина Христю. У Марьи заблестели глаза.

- Знаешь что, Христя? - тихо заговорила она.- Поди-ка ты к панычу.

- Боже сохрани! Чтобы выгнал?

- Нет, не выгонит. Поди нарочно, узнает ли,- говорит ей Марина.

- Знаешь, что сделай? - советует Марья.- Войди к нему и скажи: "Барин и барыня просили пожаловать к ним". Если спросит, какие, скажи: "Разве вы не знаете? Те, к которым ваши хозяева в гости пошли".

- Поди, Христя! Поди, голубушка! Поди, сестричка! - умоляет ее Марина.

Христя решилась. Сделала шаг, другой, обернулась и засмеялась.

- Только не смейся!

Христя сделала еще один шаг, утерлась, оглянулась и, нажав ручку, отворила дверь. Марья с Мариной стали у косяков.

- Здравствуйте! - поздоровалась Христя.

- Здравствуй,- ответил паныч, поднимая глаза от книжки. Он читал.

- Барин и барыня просили пожаловать к ним.

- Какие барин и барыня?

- О-о, разве вы не знаете? - улыбаясь, прощебетала Христя.

Марина прыснула; Марья ткнула ее кулаком в бок и, оттолкнув ее, просунула голову в дверь.

- Почем же я знаю? - говорит паныч.

- Там и ваши хозяева...- говорит Христя.

- Поздно уже,- ответил паныч, глядя на небольшие стенные часы.Кланяйся и поблагодари. Скажи - спать собрался.

- Ой Марья, ой, не могу! Ой, не выдержу! - зажимая рукой рот, шептала Марина. Она корчилась, захлебывалась, каталась со смеху.

- Так и сказать? - спрашивает Христя.

- Так и скажи.

- Прощайте.

- Будь здорова.

Не успела Христя выйти, как Марья и Марина залились неудержимым хохотом.

- Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Ой, не могу! О-о-о! - раздавался в кухне оглушительный хохот, врываясь в дверь паныча.

- Что там такое? - пробормотал он и, хмыкнув, направился в кухню.

Марина и Марья повалились от хохота на постель; не выдержала и Христя. Только теперь, паныч понял, что его обманули, и сам улыбнулся.

- Так вот он, этот посланец! - сказал паныч, кивнув головой на Христю.

Марина выбежала на середину кухни и, заливаясь смехом как сумасшедшая, хлопала в ладоши. Марья на постели каталась со смеху, хваталась за живот.

- Ну-ка, поди сюда! Поди сюда! посланец из чужих стран!- пошутил паныч, протягивая руку, чтобы схватить Христю.

Христя увернулась было, но сзади ее толкнула Марина, так что она чуть не сшиблась с панычом. Тот схватил ее за руку, ввел к себе в комнату и стал оглядывать.

- Ишь какая красавица! Ишь какая стала хорошая! - хвалил он, трепля ее по полной щеке своей маленькой белой рукой. От этой ласки кровь бросилась Христе в лицо, ударила в голову. В сердце ее загорелось какое-то сладкое и тревожное чувство,- так вспыхивает фитилек, если поднести к нему горящую спичку. Рука паныча греет, щекочет; краснея, словно алый цветочек, Христя склонила голову набок и прижала подбородком его руку к своей шее. Она услышала, как забилось у нее сердце,