Форпост в степи

Жаклин решительно отодвинула его и уселась рядом на козлы. Она выхватила у кучера кнут, полоснула лошадь по спине и погнала карету вперед мимо кладбища. Но, на ее беду, с другой стороны дороги тоже было еще одно кладбище, на котором оренбуржцы хоронили самоубийц.

Лошадь отфыркивалась, то и дело задерживала шаг и бежала, повинуясь только ударам кнута. Это еще больше пугало кучера и злило Жаклин. Наконец животное остановилось.

Стон повторился. Он прозвучал так громко, что Жаклин обернулась и уставилась на ковер. И в этот момент ее осенило.

«Ну, конечно же, это Ания, — подумала она, чувствуя, как тяжесть отпускает сердце. — Бедняжка, наверное, проснулась в свертке и не может позвать на помощь! Господи, как же я о тебе позабыла!»

— Иди сюда, — позвала она кучера. — Помоги мне.

Они развернули ковер и освободили пленницу. Жаклин быстро ощупала девушку и, обнаружив, что рот ее забит кляпом, ужаснулась.

— Господи, да он с ума сошел! — прошептала она возмущенно, освобождая рот девушки от кляпа. — Ты как себя чувствуешь, Ания?

Вместо ответа та вдруг завизжала так пронзительно, что обезумевшая лошадь рванулась вперед. Кучер едва успел запрыгнуть на козлы и ухватить вожжи.

— Ты что орешь, дура?! — разозлилась Жаклин, схватив девушку и прижав ее к себе. — Успокойся, Ания, иначе я рассержусь и сделаю тебе больно!

— Я не Ания, — перестав визжать, разрыдалась девушка. — Я ее служанка, Айгуль…

В карете повисло молчание. Пораженная услышанным, Жаклин вначале даже не поняла, как отреагировать на эту новость. Но, как всегда, она быстро взяла себя в руки и оттолкнула плачущую девушку.

Наконец до нее дошло, как жестоко поступил с ней Садык. Он не только бессовестно подменил девушку и отправил с ней, он еще…

Жаклин вздрогнула. Ну, конечно же, этот мерзавец бросил ее. Он отправил ее без ничего подальше от дома, а сам… Он, разумеется, зарезал Архипа, загрузил бочонки с деньгами во вторую карету, взял с собой спящую Анию и уехал спокойно совершенно в другую сторону. Так вот почему этот хитрый азиат настаивал на бегстве из Оренбурга не днем, а ночью! Но как она не догадывалась об этом? Она же знала, что нельзя доверять Садыку!

Жаклин даже не заметила, что прокусила губу до крови. Она вскочила с сиденья, схватила за руку кучера и закричала ему в ухо, снова перепугав до смерти:

— А ну поворачивай обратно лошадь!

— Для чего? — удивился тот. — Ваш слуга, барыня, велел покатать вас вокруг кладбища до утра, только опосля везти домой.

— Он тебе так и сказал? — истерично взвизгнула Жаклин.

— Не сумлевайся, барыня, не брешу я, — оправдывался кучер. — Слуга ваш, когда деньги мне платил, все приговаривал, дескать, из ума выжила барыня его и хотит ночью вокруг кладбища кататься.

— Поворачивай клячу обратно, скотина! — взревела, как раненая львица, Жаклин. — Да погоняй так, чтобы она не ползла, а летела, как ветер, иначе…

* * *

Кучер погонял лошадь, украдкой поглядывая на Архипа и девушку. Вот он прищурил один глаз, другой, зашевелил усами. Он почему–то сердился и нервно дергал за вожжи. От его пристального внимания Ание сделалось страшно, и она невольно схватилась за руку Архипа.

— Ты чего, Ания, не пужайся! Зря пугаешься, дева! — успокаивал ее казак.

Архип чувствовал себя рядом с ней скованно, неловко. Он просто, как к равной, относился к ней, когда считал ее служанкой Жаклин. Но теперь, когда он узнал всю правду…

— А мы куда едем? — спросила Ания вполголоса.

— Покуда и сам того не ведаю, — ответил Архип. — Сейчас за ворота городские выедем, а там и обспросим о том возницу!

— Я боюсь его, — зашептала ему в ухо девушка. — Странный он какой–то. Все оглядывается на нас без конца, и у меня такое чувство, словно он хочет на нас наброситься.

— Ну–ну, не думай об том, — пробубнил Архип. — Это темнота эдак на тебя действует. Вот поглядишь, когда солнышко взойдет, все страхи разбегутся.

Не доезжая до сакмарских ворот города, кучер придержал коня и остановил экипаж.

— Чево встал? — спросил Архип.

— Хозяина здесь ждать будем, — угрюмо ответил тот. — Того, который мне деньги за перевозку заплатил.

Откинувшись на сиденье, Архип задумался. Голос кучера показался ему знакомым. Пока он напрягал память, кучер спрыгнул с козел и обошел экипаж.

— Он что–то замыслил, Архип, — испуганно зашептала прильнувшая к нему Ания. — Мне боязно быть с ним рядом.

— Ну что ты, душа–девица, — неуклюже погладил ее по спине казак. — Он делает то, что ему велено. Только вот кто тот хозяин, кого он эдак настырно ожидат?

Тем временем кучер взялся за заднее колесо и подергал его.

— Эй, казак, — позвал он, — подсоби колесо подладить!

— Нет, не ходи, — почуяв недоброе, воспротивилась Ания. — Ему заплатили, вот пусть сам и ладит!

— Да мне разве трудно? — улыбнулся добродушно Архип, легонько освобождаясь от рук девушки. — Я такие телеги один зараз ладил. Сейчас подсоблю чуток и снова вернусь. Ты не пужайся зазря, дева. Не так страшен черт, как его малюют.

Выйдя из экипажа, Архип подошел к державшемуся за колесо кучеру и спросил:

— Ну, где у тебя что тут разладилось?

— Держи вот здесь, — указал кучер.

Архип вдруг вспомнил, где ему приходилось слышать этот голос. Он также вспомнил и обладателя этого голоса с легким цыганским акцентом!

— Вайда, это ты? — спросил Архип и резко повернулся к кучеру.

— Узнал, гад, — злобно усмехнулся тот, и казак увидел в руке цыгана нож, лезвие которого блеснуло в лунном свете.

Архип мгновенно оценил ситуацию. Он понял, что шансов справиться с молодым мстительным цыганом у него нет. Изнуренный болезнью, полученной от ранения, и временем, проведенным в сыром

подвале на цепи, Архип не мог оказать достойного сопротивления цыгану. Но он приготовился как можно дороже продать свою жизнь и потому с вызовом бросил:

— А ты, как всегда, Вайда, спешишь сладить с тем, кто сопротивляться не могет?

— Ха, — ухмыльнулся тот. — Честь и совесть пусть чтят дворяне. У них заведено так. А я человек простой и со своими врагами поступаю так, как считаю нужным!

Не тратя времени на рассуждения, он взмахнул ножом и ринулся на Архипа. Казак успел перехватить занесенную над головой руку, но удержать ее уже не смог. Вместе с цыганом он упал на землю. Спустя минуту Вайда оседлал его тело и поднес к горлу нож.

— Ну вот и все, Архип. Сегодня Господу было угодно, чтобы я одержал верх! Тебе изменило счастье, кузнец, а вот мне…

— А тебе оно не служило никогда! — прозвучал в ночи полный угрозы тонкий женский голос, и какое–то маленькое существо вихрем набросилось на опешившего цыгана.

От экипажа послышался полный ужаса крик Ании. Лежавший на спине Архип почувствовал, что противник слетел с него, как пушинка. Когда он привстал, увидел Вайду, на шее которого затянулся аркан, а на спине кто–то сидел. Вынырнувшее из мрака ночи существо, визжа и скаля зубы, тянуло свою ручонку к горлу Вайды, а в другой руке блестел огромных размеров нож. Каким–то чудом цыгану удалось перехватить занесенный тесак и отшвырнуть его подальше. Но напавшее на него существо не угомонилось. Пронзительно заверещав, оно внезапно вцепилось в незащищенную шею Вайды, раздирая ее, острыми, как бритва, ногтями. Между ними завязалась борьба.

Поднявшись при помощи подоспевшей Ании, покачиваясь, Архип продолжал с интересом наблюдать за странной, интригующей схваткой, результат которой едва ли можно было предположить. Крепкий, сильный Вайда ничего не мог сделать с маленьким легким «бесенком», который вскоре оседлал его и прижал острое лезвие ножа к горлу.

— Ляля, отпусти, — прохрипел, тяжело дыша, повергнутый цыган.

— Ну уж нет! — выкрикнула то ли злобно, то ли ликующе победительница. — Я устала тебя предупреждать, Вайда, чтобы не становился на моем пути.

— Так я же…

— МОЛЧИ И убирайся, — сказала Ляля, отводя от горла цыгана нож. — Но учти, Вайда, я отпускаю тебя живым в последний раз. Больше пощады не будет!