Генерал на белом коне

ь, чего морщишься? - спросил его Гродеков.

- Сегодня понедельник, тяжелый день.

- Легкий! - возразил Гродеков. - Двенадцатого января Татьянин день в честь основания Ломоносовым первого русского университета. Не пора ли выступать колонне Куропаткина?

В подкопе взорвалась мина, и войска устремились на штурм. Внутри крепости полно кибиток, а каждая глинобитная сакля - как форт. Куропаткин первым кинулся в пролом стены, обрушенной взрывом мины. В два часа дня все было кончено, хотя фанатики еще отстреливались. Скобелев повелел:

- Всех женщин и детей оградить караулом, наладить кормление жителей. Отдельно выявить сирот, чтобы их не обижали.

Сам он плакал! Только что получил известие из Болгарии: его мать, которую он так любил, зарезана разбойником ради грабежа. Скобелев вытер слезы, указав Гродекову:

- Все валы крепости Геок-Тепе обрушить во рвы.

Напряжение этих дней сказалось: он вдруг заболел.

Его навещали, как это ни странно, сами текинцы:

- Если бы мы раньше знали, что вы не станете вырезать нас, а женщин насиловать, мы бы давно помирились с вами. Нет, у тебя не "кровавые глаза", а у тебя глаза добрые.

Через шесть дней, 18 января, отряд Куропаткина вступил в Ашхабад - еще не город, а лишь большой кишлак. Окрестности вскоре замирились настолько, что одинокий всадник мог ехать без боязни. Бежавшие в пустыню семьи возвращались к родным очагам. Русские уже не казались такими страшными извергами, какими изображал их О'Доннован. Даром ничего не брали, даже за гроздь винограда платили щедро. Только один ракетчик, напившись, ворвался в кибитку и зарезал текинца. Скобелев велел вывести его перед жителями и расстрелять.

- Я уезжаю, - сказал он Гродекову. - Не забудь, что во всем крае не должно оставаться ни одного раба. Всех рабов, персов или афганцев, срочно вернуть на их родину.

Начальником в Красноводске был кавторанг Макаров.

- Степан Осипович, чем занимаетесь?

- Гоню рельсы дальше, завожу нефтяные станции.

- Счастливый человек! - вздохнул Скобелев.

- А вы?

- Несчастный. ненавижу войну и обязан воевать. А смерть матери меня подкосила. Мне даже страшно.

Закрыв лицо ладонями и покачиваясь, он стал читать любимые стихи Тютчева и Хомякова. Макаров понял, что перед ним надломленный человек, которому очень трудно живется.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

После убийства Александра II престол занял Александр III, который тоже "ненавидел войну". Скобелев говорил о нем:

- Этот миротворец шептунов станет слушать о том, какой я кровожадный и как я завидую лаврам Суворова.

Узнав о триумфальном возвращении Скобелева, ставшего народным героем, Александр III был возмущен:

- Это уже выходит из рамок приличия! Скобелев возвращается из Азии, словно Бонапарт из Египта, не хватало ему лишь 18-го брюмера, чтобы он объявил себя первым консулом.

"Встреча в Москве затмила все. Площадь между вокзалами была залита народом, здесь были десятки тысяч, и сам генерал-губернатор