Россия и Англия в Средней Азии

Михаил Африканович Терентьев

РОССИЯ И АНГЛИЯ В СРЕДНЕЙ АЗИИ

Два слова к читателю.

Последние успехи наши в Средней Азии породили в Западной Европе целую литературу. В Англии же каждая неожиданность, каждый шаг наш вперед, вызывают непременно целую бурю. Газеты и журналы, всевозможных оттенков, переполнены статьями, разбирающими средне-азиятский вопрос не только в его прошедшем и настоящем, но и в будущем. Это будущее представляется англичанам каким-то грозным призраком, кошмаром. Они прибегают ко всевозможным заклинаниям, чтобы от него отделаться.

Богатство западно-европейской литературы, по вопросу, так близко касающемуся России, делает еще более разительною нашу бедность в этом отношении. Главный пробел, сразу бросающийся в глаза каждому изследователю — это отсутствие сведений о наших дипломатических сношениях.

Некоторыя иностранныя правительства издают периодически официальные сборники дипломатических документов, (синия, красныя и т. п. книги), — эти то сборники и служат пока единственным для нас источником, так как в них помещаются и русския депеши.

Работая, с 1870 года, над составлением «Истории Завоеваний России в Средней Азии» (приготовляется к печати), я собрал много материала и по части дипломатических сношений наших с ханствами, в особенности за последнее время. Желание восполнить, указанный выше пробел, заставило меня обработать собранный материал.

Последняя наша война с Хивою и занятие устьев Амударьи вызвали в англичанах обычное настроение. На этот раз дело не ограничилось газетными и журнальными статьями — появились и крупныя сочинения. В ряду их, в особенности, заметны два капитальных труда, изданных в Лондоне в нынешнем году: «Central Asia: from the Aryan to the Cossack» Джемса Хуттона и «England and Russia to the East» генерал-майора сэра Генри Раулинсона. Оба эти сочинения взаимно дополняют друг друга: Хуттон разработал, в особенности, историю средне-азиатских ханств, Раулинсон же говорит преимущественно о политике.

Мой труд был уже передан в типографию, когда в Петербурге получены были книги Хуттона и Раулинсона. Я, конечно, тотчас же воспользовался теми данными, какия мне не были еще известны и пополнил ими свою работу.

Таким образом, читатель найдет у меня не только подробности о наших последних сношениях с ханствами и с Англией, но и все, что было говорено иностранцами по поводу нашего движения в Среднюю Азию и по поводу наших возможных целей.

В нашей средне-азиятской политике никаких секретов нет. Мы смело можем объявить во всеуслышание каждое слово, сказанное когда-нибудь, какому-нибудь из ханов. Кто ведет дело на чистоту, кто не прибегает к закулисным интригам, а с открытым челом вступает в бой — тому не придется краснеть за свои слова и за свои действия.

М. Терентьев.

С.-Петербург. 1875 года июль

Глава I.

Движение России на восток. — Взятие Сарая, Казани и Астрахани. — Строгоновы. — Ермак покоряет Сибирское царство. — Историческая необходимость занятия Средней Азии. — Башкиры, Киргизы и Калмыки. — Оренбургская и Сибирская линии. — Виды на Сыр-Дарью. — Летучие отряды. — Постоянные укрепления. — Занятие устьев Сыра ген. Обручевым. — Противоположность взглядов Оренбургских губернаторов. — План соединения Сибирской линии с Оренбургской. — Взятие Ак Мечети. — Славное дело капитана Шкупя 18 декабря 1853 г. — Движение со стороны Сибири — Взятие Пишпека — Дело подполковника Колпаковского при Узун-агаче. — Занятие Аулиета, Туркестана, Чимкента и Ташкента. — Отправление русского посольства в Бухару и вероломство Эмира. — Движение Черняева к Джизаку. — Новый губернатор. — Взятие Ходжента, Ура-Тюбе и Джизака. — Образование Туркестанского генерал-губернаторства. — Высочайшее полномочие генерал губернатору.

Движение России на восток началось еще во время татарского ига.

Великий собиратель земли русской — Иван III (1462 — 1505), положив краеугольный камень нынешнему величию России, сделал и первый почин движению на восток: при нем в 1472 завоевана была Пермь (не Биармия ли это? {1}), а за тем Вятка и земля Югорская (Сев. Зап. Сибирь).

Распавшись еще при Василии Темном (1425 — 1462), Золотая Орда все еще претендовала на дань и на власть, но соперничество с нею отпавших царств Казанского и Крымского давало нам возможность, союзом с ними, парализовать предприимчивость орды.

Задумав уничтожить и самую тень постыдного ига, Иван III заключил союз с Менгли Гиреем крымским, разорвал грамоту сарайского хана Ахмата и прогнал его послов. Ахмат также обеспечил себя союзом с Казимиром IV Литовским, но крымцы напали на Литву и тем отвлекли ее от содействия Золотой Орде, а русские дружины, с другими партиями крымцев, напали на Сарай и до тла разметали его. Главные же силы России и Орды, простояв друг перед другом на берегах р. Угры до поздней осени и не рискнув первыми перейти реку в виду неприятеля — мирно разошлись 7-го ноября 1480 года. Этот день и считается последним днем ига.

Окончательный же удар Кипчакскому царству нанесен был, 22 года спустя, верным нашим союзником Менгли Гиреем — в 1502 году.

С устранением старого врага отношения наши к Казани и Крыму изменились: не стесняясь более заботами о собственной безопасности — эти соседи производили беспрерывные разбойничьи набеги на пограничные наши области.

Хотя воеводы Ивана III и привели Казань в зависимость от Москвы, но казанцы при каждом удобном случае от нее отказывались.

Примером может служить хоть следующее: в 1518 году казанский престол сделался вакантным и Василий назначил царем одного из «служебных» царевичей {2} Шиг Алея, но партия крымская снеслась с Махмет Гиреем, который в 1521 году напал на Россию, распустившую свои ополчения и дошел до самой Москвы. — Казань, раздираемая борьбою партий, снова подчинилась России только через 30 лет, но когда ей опять навязали того же Шиг Алея, то она снова отложилась и призвала на престол Крымского Царевича Эдигера.

Тогда Иван IV решился покончить с Казанью. Да и пора было: Русь уже собралась в могучее целое присоединением к Москве: Великого Новгорода в 1478 году, Твери в 1485, Смоленска в 1514 и Рязани в 1517. Терпеть долее набеги и своеволие татар было не для чего.

В 1552 году сам Грозный со 150.000 русских (в том числе были и стрельцы — только что учрежденное постоянное войско) осадил Казань и взял ее 2-го октября приступом, через брешь, образованную взрывом сильной мины (48 бочек пороху).

Через 4 года т. е. в 1556 присоединено, и без труда, слабое Астраханское царство, возникшее было на развалинах Золотой Орды.

Крымские ханы однакоже предъявили притязания на Казань и Астрахань — отсюда ряд кровавых набегов и войн, продолжавшихся 230 лет до 1783 года, когда Таврический полуостров был присоединен наконец к России.

К концу царствования Ивана Грозного Россия шагнула за Каменный пояс, как тогда называли Уральский хребет.

В пустынном и диком Пермском краю только что зародились тогда русские поселения. Одному богатому купцу Строганову, посчастливилось получить от царя владенную запись на пустые земли между реками Камой и Чусовой, что составляет сочти половину нынешней Пермской губернии. Строгоновы обязались заселить эти земли, завели здесь соляные варницы и получили право, для защиты края от соседей — строить крепости, иметь пушки и держать собственные войска.

Таким образом купцы Строгоновы сделались как бы ленными владетелями довольно обширной страны.

Наемные войска их состояли из всякого сброда: тут были и русские, и татары, и пленные немцы и литовцы, но их едва хватало для одной только пассивной обороны от набегов зауральских татар, основавших по Иртышу независимое владение, с главным городом Искером или Сибирью.

Чтобы дать добрую острастку этой Сибири — нашим следовало самим перейдти за хребет и поразить разбойника соседа в самое сердце. Строгоновы так и решили. Они пригласили к себе на службу одну из разбойничьих шаек, спасавшуюся на р. Каме от царских войск. Это была шайка Ермака, состоявшая из донской вольницы, грабившей по Волге и своих и чужих.