Пером и шпагой

да была передовой в мире.

Париж диктовал свои вкусы, и моды часто менялись.

Макиавелли был настольной книгой политиков; и был разгар секретной дипломатии - королей и канцлеров, интриг и подкупов.

Плащ и кинжал! Раскрытое письмо и замочная скважина...

БЛЕСТЯЩЕЕ НАЧАЛО

Полное имя этого человека звучало так: "Шарль-Женевьева-Луи-Огюст-Андрэ-Тимотэ де Еон и де Бомон". Мы будем называть его короче: "де Еон" (иногда же назовем и "де Бомон", пусть это не смущает нашего читателя). Среди набора католических имен только одно имя - Женевьева! - имя чисто девичье, благоуханное.

Но оно, это имя, как раз и не играет никакой роли в судьбе человека, который оставил след в истории нашего государства.

Говорят, что отец де Еона был не совсем нормальным, и в детстве де Еона наряжали как девочку. Ходили слухи, что он был девочкой, но отцу хотелось иметь сына, и вот его потом переодели в мужское одеяние. Существует свидетельство, что маскарад этот продолжался долго - в прямой зависимости от споров о наследстве: для получения наследства то был нужен мальчик, то вдруг требовалась девочка. Потому-то, говорят, де Еон отлично и чувствовал себя когда в юбках, когда в мундире. Говорят еще хуже...

Но не будем повторять всех слухов: спор об этом человеке не прекращается вот уже два столетия. Постараемся издалека, через хаос времени и событий, разглядеть не легенду, а - человека!

Вот он, с широко раскрытыми глазами, вступает в мир, полный цветения и волшебных очарований... Как же все это начиналось?

***

Добрый друг семейства, аббат Марсене, в последний раз высек мальчика, и на этом домашнее воспитание сочли законченным.

- Мы дали тебе имя!

- гордо выпрямившись, сказала стройная мать, урожденная де Шарантон.

Итак, прощайте сады Тоннера, звоны колоколов по утрам и нежные розы... Громыхающий мальпост, украшенный краснорожей вывеской святого Фиакра, покатил де Еона в Париж, отчаянно пыля и распугивая по дороге откормленных индюков...

В коллегии кардинала Мазарини секли не так любвеобильно. И платил за сечение уже не родитель, а сам король. Практика - суровая вещь, и она доказала, что еще никому из дворян розги не мешали расти и развиваться сообразно природным наклонностям. Не ручаюсь здесь за простых французов, но зато документально заверено, что короли Людовики с детства каждый день просто объедались розгами!

Маленький де Еон был резв и даровит, прекрасно воспринимая все, что давали аббаты по строгому расписанию: анекдоты и молитвы, супы и горчицу, розги и вокабулы.

Незаметно для наставников он вырос в бесшабашную бестию. Последний раз его выпороли, когда он носил в ухе крохотную сережку - признак мужества. Иезуит отбросил прут и помог де Еону застегнуть панталоны.

- Мы свое дело сделали, - заявил падре, ласковый. - А далее, мой профан, пусть заботится о вас хоть сама Бастилия!

Грудь этого сорванца уже была истыкана уколами шпаг в поединках. Зато не было де Еону и двадцати лет, когда его - как виртуоза шпаги