Баязет

нуки мюридов, они стерегли теперь особу его высочества.

Юный лезгин-нукер, совсем еще мальчишка, лет пятнадцати, в нетерпении зыкнул над головой Карабанова (скромный-то офицерик, - чего с ним считаться) нагайкой.

- Зачем стоишь? - крикнул запальчиво. - Зачем бревном не пускаешь? Большой князь едет...

Карабанов за ногу вырвал узденя из седла, сунул ему в нос рукоятью револьвера: раз и еще раз - для острастки.

- У, сопляк! - сказал. - Убери полосуху, а то сейчас под обрыв пущу вместе с кобылой твоей.

Уздень ощерил зубы: крупные и чистые, каждый зуб - в ноготь.

Но старший джигит, чахоточный убых с бородой ярко-малинового цвета, что-то крикнул ему на высокой ноте, и юнец покорно, вытирая кровь, отвел свою кобылу от Карабанова.

- Так-то спокойнее, - сказал Андрей в возбуждении.

На дороге уже показались верховые казаки с факелами в руках, конвоируя поезд наместника. Громадная карета с позлащенными гербами на дверцах, мягко пружиня на рессорах, подкатила к шлагбауму кордона. Егорыч торопливо откинул лесенку, рванул на себя дверцу, и Михаил Николаевич, заспанно жмурясь, выглянул наружу.

- Это где мы? - спросил великий князь, оглядывая горы.

Карабанов, выбросив из ножен лезвие шашки, пошатываясь, уже печатал шаг за шагом, готовясь к рапорту.

- Без церемоний! - прикрикнул на него наместник. - Скажите просто: у вас все тихо и спокойно?

Андрей остановился, посверкивая клинком.

- Так точно, - отозвался он.

- Если не ошибаюсь, - сказал наместник, приглядываясь, - то передо мною лицо знакомое... Опусти шашку, Карабанов, я узнал тебя!

- Так точно, ваше высочество.

- Надеюсь, крест заработан не в манеже? - показал наместник на "Георгия" поверх шинели поручика.

- Здесь, ваше высочество, под Араратом.

- За что?

Карабанов вздернул плечами:

- Затрудняюсь ответить. Очевидно, за сидение в Баязете!

- Молодец! - похвалил его наместник и, притянув к себе за рукав, поцеловал в лоб. - Теперь ты из питерских фазанов стал настоящим шайтаном...

Он совсем вылез из кареты, дюжий и высокий дядька, которому бы впору служить правофланговым. Взяв из рук Карабанова клинок, наместник потрогал лезвие на пальце, и аккуратно вложил его в ножны поручика.

- Вот так, - сказал Михаил Николаевич. - Ты мне, братец, хорошо, что встретился. Р-р-рад!.. Я кое-что слышал, - добавил он осторожно, заглядывая в самые глаза поручику, - но точно не знаю... Сплетен не люблю! Однако что у тебя там случилось в Петербурге? А?..

Карабанов прикинулся скромником - ворошить старое ему не хотелось:

- Не осмеливаюсь утруждать ваше внимание. История эта имеет длинные корни и вряд ли доставит вам удовольствие своими подробностями...

- Ты дурак, - сказал наместник с солдатской лапидарностью. - Врезал бы от барьера пулю в ляжку этому "фазану", дело с концом... Подумаешь!

Михаил Николаевич поверх головы Карабанова посмотрел на робевшего Егорыча:

- Твой урядник?.. Ну и рожа: будто у Пугачева... Оставь его на кордоне