Пером и шпагой

руг Фридрих... - отзывалось в Берлине. Граф Шверин, взятый в плен при Цорндорфе Григорием Орловым, из пленного стал послом прусским в Петербурге. Самый любимый дипломат императора!

Шверину как-то встретился Орлов, и пруссак похвалился:

- А тебя, Гриш-Гриш, почему послом в Берлин не назначат?

Ответ Григория Орлова надобно высекать на камне, ибо бумага таких слов не выдерживает. Иван Шувалов, видя, что национальное дело России поругано, готов был возглавить заговор против Петра, но разведка Фридриха в России быстро сработала, и Шувалов был сослан. Конференция - за ее патриотизм! - была разогнана, вместо нее Петр образовал Комиссию, где вершили дела два новых фельдмаршала - принц Голштейн-Беккский и принц Георг Голштинский, которому русские уже успели холку намять еще при Гросс-Егерсдорфе, когда этот маршал служил в войсках Пруссии. Вообще тогда в Петербурге творилось что-то немыслимое. В русской гвардии ввели форму прусскую. Говорили, что гвардии совсем не станет в России, - заменят голштинцами. Лейб-кампания Елизаветы была уничтожена. На берегах Невы появились офицеры Фридриха.

- Зачем они тут? - недоумевали петербуржцы.

- А затем, - пояснил сам Петр, - что всю дурацкую русскую армию надобно переучивать заново. Вы слышали? Я вас всех переучу на свой лад. Вот и благодарите Фридриха: он так добр, что шлет нам учителей.

- Мы таких учителей бивали! - ревели гвардейские казармы...

Екатерина потирала сухонькие ладошки. Нервничала. "Так, - рассуждала она, - отныне все, что бы ни делал этот ублюдок, пойдет мне на пользу. И все - во вред ему же!"

В начале апреля молодой императорский двор после погребения Елизаветы переехал в новый Зимний дворец - дивное создание Растрелли, которое и поныне украшает наш сказочный город. Петр самолично распределял - кому где жить. Главные апартаменты захватила Лизка Воронцова. А Екатерину, хотя и была она императрицей, запихнули в самый дальний конец дворца. Она не огорчилась. "И это хорошо!" - радовалась Екатерина...

Фридрих на подмогу Шверину выслал в Петербург своего опытного дипломата барона Гольца.

- Послушай, Гольц, - сказал ему король, - мне от тебя в России немного и надо... Хочу сущей ерунды! Всего-навсего, чтобы моя политика была политикой всей России!

Гольц напомнил о Пруссии, входившей в состав России, и Фридрих долго трещал по столу пальцами, выбивая марш потсдамских гренадеров.

- Я уже думал... - признался он. - Померанию с Кольбергом русские наверняка вернут нам. Но они, несомненно, оставят за собой Пруссию... Пруссию мы потеряли навсегда.

Гольц с тем и прибыл в Россию, что Пруссия остается русской губернией. Но Петр поступил как последний идиот: он вернул Фридриху всю Пруссию безвозмездно. И началось предательство Отечества - черное, страшное, трупное. Петр отдал в руки Фридриха русских солдат, чтобы с их помощью король доколотил Австрию; взамен же просил Фридриха помочь ему в войне с беззащитной Данией. Этому кретину был нужен только Шлезвиг; ради этого пятачка