Пером и шпагой

! Европа не имеет права выходить из войны без согласия России. Елизавета Петровна заявила, что ее страна все битвы с Фридрихом выиграла, в Берлине побывала, - потому и голос России должен быть решающим.

Вот что она сказала в эти дни:

- Нам хоть после войны слава останется, что викториями довольствовались себе в утеху. Коли в Европе без нас что решать станут, так мы от союзников отвратимся и с Фридрихом свой мир заключим...

Знал ли Фридрих об этих разговорах? Догадывался. Он зимовал в Лейпциге, куда выписал из Берлина придворную капеллу и своего старого друга маркиза д'Аржанса. Маркиз застал Фридриха за кормлением собак. Король в полуспущенных чулках сидел на полу, резал мясо, разбрасывая куски собакам.

- И это ты? - воскликнул д'Аржанс. - Кто бы мог подумать? Пять соперников пытаются решить судьбу твоей короны на мирном конгрессе в Аугсбурге, а ты... Чем занят ты, Фриц?

- Этим бестиям нравится жрать из моих рук, - отвечал король. - А ты, маркиз, заговорил о мире? Но время мира еще не пришло. В следующую кампанию я выставлю 190 тысяч штыков... Ахай, ахай! Штыки, мой милый, это такие карандашики, хорошо заточенные, которые любого болтуна-дипломата протыкают насквозь. Я люблю писать о мире именно такими карандашами. - И, живо поднимаясь с пола, король спросил:

- Знаешь ли ты, на что я рассчитываю?

- На что же, сир?

- На чудо, - приглушенно отвечал Фридрих. - И это чудо скоро произойдет.

Маркиз д'Аржанс шепнул ему на ухо:

- Ты говоришь "скоро"? Тогда скажи - когда? Фридрих долго молчал, глядя на возню собак, потом метнул на маркиза острый взгляд и вдруг истерично взвизгнул:

- Чудо произойдет, когда подохнет старая русская жаба! Я изнемог в ожидании ее смерти...

КАНУН ВСЕГО

Известие о близости мира едва ли достигло ушей де Еона, когда он гнал свою лошадь по кассельским рытвинам, а за ним мчались пять свирепых пруссаков. "Скорее.., ну же!" И снова шпорил бока коню, с лошадиных губ отлетали назад, как кружево, белые лоскутья пены. Кавалеристы настигли его - палаши вскинулись над ним. И тогда он выстрелил наугад - из-под локтя.

- Женщина! - вскрикнул один пруссак, и, развернув лошадей, немцы поскакали обратно. Но они все же успели рубануть его палашами - выше и ниже локтя. До Еон потрогал голову: и здесь кровь. Опытная лошадь домчала его до лагеря, и шевалье выпал из седла на траву - как раз напротив палатки графа Брольи... Так началась военная служба бывшего дипломата, а ныне капитана драгунского полка.

***

Людовик отправил де Еона на войну - в адъютанты к графу Брольи. Их было два брата Брольи: маршал Виктор и Шарль, бывший посол в Варшаве; Шарль Брольи теперь заведовал "секретом короля" - он исполнял обязанности принца Конти. Оба брата жили в одной палатке, и жезл маршала одного хранился возле шифров другого.

Таким образом, король посылал де Еона не только на поле брани: недреманное око Терсье и здесь берег своего агента.

Однажды де Еон разговорился с начальником швейцарской гвардии