Пером и шпагой

ы.

- Любопытно, чем откроет сегодня Фридрих сражение?

- Как всегда, - зевнул Салтыков, - "косой атакой".

- Почему вы так решили, генерал?

- Это не я так решил, это Фридрих так решает... Я свою жену однажды спрашивал: "Чего ты в одном и том же платье шляешься, коли другие в гардеробе, ненадеваны, пылятся?" А она мне ответила: "Прости, батюшка, стара стала, глупа стала..."

Лаудон вряд ли понял его, и Салтыков пояснил далее:

- Фридрих.., он тоже, как старуха скупая: одно платьишко надел, так и носит его не снимая... Пооборвался уже господин!

Но Фридрих сегодня не спешил открывать битву. Весь прусский генералитет во главе с королем был в седлах. Стояли гуртом на вершине холма, позванивая сбруей и оружием. Фигура короля в черном сюртуке резко выделялась среди пестрых мундиров. Головы генералов, густо напудренные, были обнажены; один король в шляпе. Сюда, в ставку Фридриха, сейчас приводили переметчиков, лазутчиков и пленных. Король, перегибаясь через луку седла, лично задавал им каверзные вопросы... Потом он повернулся к генералам:

- Господа, я выяснил неприятную новость; нам не придется нападать на русских с тыла. Салтыков свой тыл успел укрепить. Из двух флангов противника мы избираем слабейший - левый... Но прошу еще подождать - я не все уяснил для себя...

Сейчас короля смущали сбивчивые сведения о глубоком ретраншементе, связующем русские фланги. Салтыков - через этот ретраншемент - мог перебрасывать свои войска с фланга на фланг. Фридрих же позволить себе такой роскоши никак не мог.

Около девяти часов утра король сказал, морщась:

- Ладно. Начинать можно только одним способом - начать!

Прусская артиллерия взяла под обстрел высоту Мюльберг, занятую войсками князя Александра Михайловича Голицына. Прошло в гуле пальбы еще два томительных часа... Король вел себя как-то странно: он словно не мог решиться на атаку. Лишь ближе к полдню рука Фридриха резко взметнулась кверху.

- Честь и слава! - заверещал он пронзительно. - Даже земной шар не покоится на плечах Атласа столь прочно, как стоит королевство Пруссии на плечах своей бессмертной армии...

И закончил деловитым распоряжением:

- Через виноградники можно пустить инфантерию. Направление атаки - на Мюльберг. Исхождение региментов от Бишофсзее и от Треттина... Прошу, господа, начинать немедля и решительно!

Сражение разгоралось. Сначала, как всегда, Фридриху было неинтересно. Он велел намазать кусок хлеба маслом и подать ему в седло. С аппетитом жуя, король сказал:

- Интересно, когда уже кипит кровь... Вот, когда мои ребята добегут до Мюдьберга, тогда хоть деньги плати за такое зрелище!

***

Излюбленной "косой атакой" (как всегда, как всегда!) король обрушился на левое крыло русской армии, и Салтыков приставил трубу к мутному стариковскому глазу.

- Сейчас король, - точно определил он, - милостию божией, кажись, отберет у нас Мюльберг, сбросит князя с горушки вниз.

В рукопашной резне князь Голицын был тяжко ранен, и его буквально