Битва железных канцлеров

Считайте, что наш призыв к гуманности и справедливости - это пока самая действенная помощь Франции.

Горчаков неожиданно задал Тьеру вопрос:

- А как вы относитесь к потере Эльзаса и Лотарингии? Будь я на вашем месте, я бы отдал их немцам, .временно.

Ответ из прусской ставки на призыв России к гуманности не поступал очень долго. Тьер нервничал. Среди ночи он был вызван на Певческий мост. Горчаков бодрствовал.

- Версаль наконец-то ответил государю, - сообщил он. - Имейте мужество снести унижение. Мы просили Пруссию не отрывать кусков от Франции, но решать этот вопрос будем не мы, а победители из Norddeutschebundeskanzlei Бисмарка...

Заметив на рукаве Тьера траурную повязку, русский политик со строгим упреком выговорил ему:

- Рано вы начали носить траур по Франции.

- О, - воскликнул Тьер, - если б только Франция! А то ведь на днях скончалась моя горячо любимая мадам Доон.

- Простите, это...

- Моя теща. Ах, какая дивная дама!

Отпустив Тьера, Горчаков долго не мог опомниться:

- Впервые в жизни я вижу человека, влюбленного в тещу. Это ведь тоже оперетта, но под похоронную музыку...

***

Жомини совершил нечто вроде глубокой политической разведки - по тылам Европы, посетил и Англию, которую ненавидел. Измотанный качкой, на голландском пароходе он вернулся домой.

- Ну, и каковы же выводы? - спросил его канцлер.

- Европа в смятении. Денонсируйте Парижский трактат без боязни. Англия ограничится лишь суровой нотацией...

Горчаков опустился на колени перед иконой, в тиши кабинета было слышно, как хрустнули его коленные суставы.

- Господи, - взмолился он, - укрепи меня... Близился миг, которого он ждал 14 долгих лет! В кабинете царя был созван секретный совет. Горчаков сказал, что поражение Наполеона III устранило с политического горизонта одного из главных виновников Парижского трактата 1856 года. Россия должна провести ревизию этого документа.

- Мы честно исполняли тяжкие условия трактата, сохраняя нейтралитет Черного моря даже тогда, когда иные страны под разными предлогами вводили в наше море не только корабли, но и целые эскадры. Англия - главная нарушительница нейтралитета! Наконец, у нас нет флота, а враждебной Турции сохранено право держать флоты в Проливах и в Архипелаге. Пора нам разорвать трактат, благо он превратился в дешевую бумагу...

Все министры поддержали мнение Милютина, который предложил - ради осторожности - сначала снестись для консультаций с державами, подписавшими Парижский трактат, а уж потом (только потом) действовать сообразно их реакции.

Эта оглядка по сторонам возмутила Горчакова:

- В Каноссу не пойдем! Пока я буду выклянчивать согласие на денонсирование Парижских протоколов, Севастополь по самые уши зарастет тиною... Нет! Односторонним волевым действием мы поставим мир перед свершившимся фактом.

Царь, до этого помалкивавший, сказал:

- Я ведь помню, что за этим же столом четырнадцать лет назад мною была проявлена.., трусость. Это моя личная слабость,