Битва железных канцлеров

остенке и портретом Наполеона I; посреди стоял накрытый дешевой скатертью стол и несколько стульев. Французы, позвякивая саблями, сразу же отошли к окну; немецкие генералы, громыхая палашами и звеня шпорами, сгрудились возле кафельной печки. Мольтке, натянутый, как струна, высоким голосом ликующе прогорланил:

- Разбитые вдребезги, ваше сопротивление тщетно! Если не сдадитесь, мы сокрушим вас с первым лучом утренней зари...

Бисмарк сел, деловито спросив французов:

- Чью шпагу вы сдаете? Франции или Наполеона? За всех поторопился ответить Кастельно:

- Мы сдаем шпагу Наполеона...

- Ну, хорошо, - сказал Бисмарк, подумав. - Значит, Франция оставила шпагу в своей руке, а это обстоятельство вынуждает нас предъявить вам очень суровые условия.

Мольтке, затаив усмешку, обратился к Вимпфену:

- Знаете ли, сколько у нас пушек? Их ровно шестьсот девяносто, и каждая имеет свою цель в Седане...

Во мраке ночи пролился бурный, освежающий ливень. Вимпфен подписал капитуляцию. Только три тысячи храбрецов штыками пробили дорогу в Бельгию, а 83 000 французов сдались в плен (победители уже не знали, куда складывать трофейные ружья). Утром 2 сентября Бисмарк взгромоздился на свою рыжую кобылу и тронулся навстречу Наполеону III; он ехал под дождем вдоль аллеи, обсаженной старыми вязами; на его голове расплылась в блин белая солдатская бескозырка. Вдали показалось открытое ландо, в котором сидел, укрытый дождевиком, поникший император Франции. Бисмарк дал кобыле шенкеля, и она, показав заляпанное грязью брюхо, взвилась на дыбы. Выхватив палаш, канцлер отсалютовал своему пленнику.

- Нет, - крикнул он хрипло, простуженно, - вы не Христос, а я не Пилат... Помните, вы говорили, что каждый политик подобен высокой колонне. Пока она торчит на пьедестале, никто не берется ее измерить. Но стоит ей рухнуть, как все накидываются измерять ее высоту... Вы рухнули, сир!

Свернув с аллеи, он поскакал прочь, давя копытами лошади кочны неубранной капусты, растаптывая стебли гниющей спаржи.

Берлин ликовал! Королева Августа часто появлялась на балконе замка, не уставая раскланиваться перед депутациями верноподданных. Своего лакея-лотарингца, знавшего французскую кухню, она отправила под Кассель, где в замке Вильгельмсгее отвели покои для пленного императора. "Корми его досыта, наказала Августа, - как и он кормил в Париже моего короля". 4 сентября в замке появился Наполеон III, швырнул в угол кепи.

- Что вам угодно? - сразу же спросили его.

- Только покоя... О, и библиотека! Чья она?

- Жерома Бонапарта, вашего дяди.

- Как раньше назывался Вильгельмсгее?

- Наполеонсгее.

- Прекрасно! - сказал Наполеон...

Здесь его навещал железный канцлер Бисмарк.

О чем они беседовали - это осталось тайной истории.

***

Париж слишком бурно воспринял известие о драме в Арденнах; было еще темно, когда протопал батальон Национальной гвардии (составленный из одних лавочников-буржуа).

- Отречения! - вопили они. - Требуем отречения...