Великий океан

Первый выстрел не причинил осаждающим никакого вреда. Картечь высоко прошланад стенами. И даже гул выстрела потерялся в колокольном звоне и криках. Второй зажегтраву. Стараясь найти верный прицел, Гервасио взял слишком низко. Только в третий разкартечь повалила с десяток индейцев у самых стен.

Однако больше выстрелить не довелось. Заметив отряд, индейцы отхлынули от крепостии, вместо того чтобы броситься врассыпную, вскочили на коней и повернули на новоговрага. Это произошло так неожиданно и быстро, что солдаты успели лишь дать нестройныйзалп и бросились к лошадям. Но перепуганные животные шарахнулись в сторону, две лошадипопали в горевшую траву. Мгновение и взорвавшийся в седельных сумках порох швырнулих наземь, далеко распространяя огонь.

Джозия раньше всех очутился на лошади. Выхватив пистолет и вздыбив коня, онперескочил через пушку и понесся в прерию. Он слышал крики индейцев, смертельноержанье раненых коней, рев Пепе, упавшего с пробитою стрелою шеей... Джозия потерялшляпу, плащ его хлопал, как сорвавшийся черный парус, а голова касалась гривы скакуна...

Остановился он только тогда, когда ни криков, ни стрельбы, ни колокольного звонауже не было слышно. Солнце склонилось к западу, безграничная прерия лежала вокруг... Ноона не казалась глухой и пустынной. Странный ритмичный гул тянулся издалека. А когдаДжозия обернулся и посмотрел назад, он увидел темную полосу, выраставшую на горизонтеи быстро надвигавшуюся на равнину. Это шел степной огонь, ничего не оставляя на своемпути. То, чего так боялся Джозия, произошло!

Он все же попробовал бороться. Загнанная лошадь уже не могла скакать, он вынул ножи колол ее до тех пор, пока, пройдя с полмили, она не свалилась. Джозия бросил ее ипошел пешком. Трава достигала плеч, он яростно брел в ней, словно в зарослях, торопился,падал. Лицо было в крови, одежда растерзана. Он ни о чем не думал, не вспоминал. Безудержныйстрах заставлял его двигаться.

А гул, ритмичный, почти музыкальный, слышен был все ближе, сильнее, явственнодоносился запах гари, и воздух становился тяжелым и удушливым.

Скоро Джозия уже не мог идти. От перенапряжения и усталости подгибались ноги,обмякли мышцы. Он упал и несколько секунд лежал без движения. Потом пополз.

Гул все приближался, дым уже стлался по траве, жара была и его скрючит, какневыносимой. Еще несколько мгновений жухлый лист...

Тогда Джозия Уилькок Адамс поднялся на колени, вытащил из-за пояса пистолет.Ничего не видя от слез и дыма, он нащупал горячим дулом сухие, разжатые губы и выстрелилсебе в рот.

Ураган продолжался четверо суток, а когда наконец утих, выяснилось, что «Вихрь»потерял плавучесть и без немедленной починки до Росса ему не дойти. В нескольких местахразошлась обшивка, порван такелаж, снесена фок-мачта. Нужно было выгрузить частьсандалового дерева, которым забиты все трюмы, наложить пластырь, откачать воду. Обиднеевсего, что до Росса оставалось не больше двух дней пути.

Зато берег находился рядом. Петрович даже выглядел в подзорную трубу бухточку. Штормотогнал их миль на семьдесят к северо-востоку, места здесь были свои.

Почти полгода миновало с тех пор, как «Вихрь» покинул берега Калифорнии. Чтопроизошло тут за эти месяцы? Какие вести из России, Ново-Архангельска? Бен Райт узналот англичан, что Наполеона разбили союзники в двух больших сражениях на полях Баварии,что армии его отступают к границам Франции. И еще, что война в Америке кончилась...Слава богу! Теперь в колониях будет спокойнее. Однако известия не только радовали, но итревожили. Судя по встрече на островах, и англичане и бостонцы не очень стремятся статьхорошими соседями Россу...

Пока судно находилось в чужих морях, одолевали иные заботы и треволнения, а сейчасвсе мысли были только о доме. Хотелось скорее очутиться в форте, узнать все новости.Однако приходилось мириться с задержкой. Плавание прошло благополучно, поручениевыполнено. Удалось даже в самый последний момент помирить Круля с королем Гавай.

Еще до урагана Алексей привел в порядок все свои записи о виденном на островах,перебелил списки грузов, возвращенных Томари и оставленных Крулю для расторжки,перевел на пиастры стоимость сандалового дерева и таро, купленных бывшим лекарем утуземцев. С владетелем Атувая Томари он договорился по-хорошему, без вмешательстваТомеа-Меа и дал понять, что Баранов не одобрит самочинных действий Круля. Толькописьмо в Ново-Архангельск отправить не удалось. Но доктор поклялся, что будет держатьсебя «очень верно», да и «Вихрь» прямо из Росса пойдет на Ситху. Правитель успеет принятьнужные меры.

Под тропическим солнцем Алексей почернел и основательно похудел. Доктор Крульподарил ему бритву, и он начисто сбрил свои юношеские усы и бородку, коротко срезалволосы. От этого широкие, резко очерченные губы казались еще крупнее, лицо сталовыразительней и старше. Однако блеск небольших карих глаз да щербинка между верхнимизубами придавали ему прежнее веселое выражение.

Пока Петрович лавировал поврежденным «Вихрем», направляя его в неглубокуюбухточку, Алексей зарисовывал приближавшийся берег. Отрубистые серые скалы, дальниегоры он видел уже их, когда впервые, плыл из Ново-Архангельска. Но тогда судно шломористее и рассмотреть землю как следует было трудно. А теперь, раз уж пришлось попастьсюда, нужно занести новые места на бумагу. Кусков давно мечтал о карте близлежащего кРоссу берега, тщательно собирал и хранил всякие о нем сведения.

Алексей был неважный рисовальщик. Высокая послештормовая волна вздымала осевшуюшхуну, но все же ему удалось сделать контур бухты и береговой полосы и определитьнаправление по компасу. Он отнес бумагу в каюту, а потом заторопился наверх помогатьматросам. Теперь уже досада, что не дотянули до форта, прошла, хотелось поскорее выбратьсяна берег, ощутить под ногами твердую, надежную землю. Почувствовать, что ты почти дома.

Ну, Петрович, в случае чего до заселения рукой подать!сказал он оживленно.Дома!

Дома, да не на печи! буркнул шкипер. Его угнетала авария судна, а главное,вынужденная остановка всего в каких-нибудь семидесяти милях от своего залива! И этопосле того, как дважды пересекли океан!..