Север помнит (СИ)

Тирион организовал заговор Мартеллов против меня, так что у меня не было выбора. Мирцелла, бедняжка, питала девическую привязанность к своему чернявому женишку, а Мартеллы предали оказанное доверие и отрезали девочке ухо. Они изуродовали ее навсегда и использовали как пешку в заговоре против Томмена. А Оберин сражался за Тириона. Серсея решила, что разрушит Солнечное Копье и выбросит обломки в море. Немного дикого огня при этом не помешает. Посмотрим, как вам понравится этот жар.

У нее еще будет время, чтобы расправиться с ними. Квиберн обещал. Как только суд Веры снизойдет до того, чтобы вспомнить о ней – сейчас у них слишком много дел, требующих их внимания и лицемерного благочестия, - состоится суд поединком, и ее невиновность будет доказана. «Сира Роберта Сильного не может убить ни один смертный», - напомнила себе королева. Она отлично знала, кто такой Квиберн и чем он занимается, - по крайней мере, в общих чертах. Не стоит портить себе ужин, выясняя жуткие подробности того, что происходит в темницах. Серсея знала, что сир Роберт – не человек, у него нет ни лица, ни голоса, ни души. Ну и что с того. Один Роберт запер меня в клетку, а другой освободит. Даже Тириону не хватит удачи, чтобы победить Роберта Сильного на суде.

Серсея криво улыбнулась. На ее стороне храбрый сир Роберт, так что теперь уже не так важно, что Джейме бросил ее и, по слухам, сбежал с какой-то уродливой девкой, которую подцепил в Речных землях. Без правой руки от Джейме никакого толку; по-хорошему, ему стоило бы присоединиться к их кузену Ланселю, намалевать на щите семиконечную звезду и надеть вместо исподнего власяницу. Он мог бы стать чемпионом Веры. Королева даже развеселилась, представив, как Джейме и сир Роберт колошматят друг друга ради нее на суде. Но она не желала смерти брату-близнецу; ей бы доставило гораздо большее удовольствие, если бы он остался в живых и страдал. Ты был нужен мне. Я звала тебя, я говорила, как сильно люблю тебя, а ты все равно предал меня. Даже ты предал меня.

Джейме всегда был дураком. Может быть, она только сейчас это поняла. Серсея вспомнила одно летнее утро в Бобровом Утесе. Им тогда было по семь лет, и они решили поменяться одеждой и поиграть друг в друга. Она, хихикая, затянула Джейме в зеленое узорчатое платье, расчесала ему волосы, заплела их в косы и вплела в них ленточки, а сама надела рубашку Джейме с вышитым на груди львом, его штаны и башмаки, растрепала волосы – Джейме вечно выглядел так, словно свалился вниз головой в терновый куст, даже если его только что одели и причесали. Несмотря на его протесты, она пристегнула к поясу его любимый игрушечный меч и велела ему ходить аккуратными маленькими шажками, чтобы не наступить на отороченный мирийским кружевом подол платья. Когда он заныл, что так неудобно, она возразила, что ей приходится так ходить каждый день, побежала по коридору, запрыгала по ступенькам и выскочила во двор.

Во дворе был отец, он увидел ее и улыбнулся. Это было еще до рождения Тириона, их мать была жива, и лорд Тайвин еще улыбался.

- Джейме, сынок, - сказал он и взъерошил ей волосы. – Аддам говорит, что, когда вы вчера вечером кидались едой, ты был заводилой. Ты знаешь, что такое поведение недостойно льва? Львы не бросаются добычей, они пожирают ее.

Серсея беспечно пожала плечами, как сделал бы Джейме. Она терпеть не могла медноволосого Аддама Марбранда, пока Джейме не заверил ее, что любит ее больше всех. Они действительно за ужином гонялись друг за другом и швырялись остатками ужина, пока пришедшая в ужас нянька не положила конец их забаве.

- Тем хуже для добычи, - сказала она. – Львы сначала убивают ее, а потом уже едят.

Лорд Тайвин усмехнулся.

- Верно. Что ж, беги играй. А если встретишь сестру, скажи ей, что септа хочет поговорить с ней. Завтра я должен уехать ко двору, Эйерис и так неохотно отпустил меня сюда. Не ввязывайся в неприятности и дай мне повод гордиться тобой. Я слышал, ты уже неплохо управляешься с мечом.

- Да, - ответила она, надеясь, что отец не попросит показать. Ей досталась еще одна отцовская улыбка, и она убежала обратно в чертог, где обнаружила Джейме, который корчил ужасные рожи, пока упомянутая септа отчитывала его за то, что он опять не смог повторить наизусть Книгу Девы. Когда она сунулась в оружейную, то наткнулась на трех стражников, которые пили вино и обменивались грубыми шутками про бесстыжую любовницу покойного лорда Титоса и ее позорное шествие по улицам Ланниспорта. Ах, если бы я тогда знала. Она стояла и слушала, как они запросто оскорбляют ее дом и ее деда. Наконец один из них оглянулся, заметил ее и побледнел.

- Маленький лорд Джейме, вы… вы ведь не выдадите наш маленький секрет? Вы ведь не скажете вашему отцу?

- Не скажу, - ответила она, потому что так сделал бы Джейме. Он никогда не относился к таким вещам всерьез, еще, чего доброго, с ними бы и посмеялся. Он никогда не понимал, что это такое – быть Ланнистером. Стараясь казаться взрослой, она добавила:

- Впервые льва победила киска. Я имел в виду кошку, конечно.

Стражники расхохотались, и она побежала дальше. Вечером за ужином, когда они с Джейме вновь стали сами собой, Серсея все рассказала отцу. Лорд Тайвин немедленно призвал нарушителей, допросил их и, узнав, что все так и было, немедленно выгнал из замка. Он хотел было заставить их пройти нагишом по Ланниспорту, но вмешалась леди Джоанна. Потом мать объяснила Серсее, что защищать честь семьи – это правильно, однако леди не должны подслушивать, пересказывать слухи и лгать, и она не должна больше так поступать.

Ночью, когда Джейме забрался к ней под одеяло и они играли в поцелуйчики, она рассказала ему о словах матери. Джейме только посмеялся и сказал, что не стоит ожидать понимания от кого-либо. Он поведал ей, что провел мучительно скучный день, притворяясь девчонкой и терпя брюзжание нудных женщин, и был искренне удивлен, когда она стукнула его по голове подушкой и велела убираться в свою комнату. Через несколько месяцев служанка застукала их вместе, и мать отселила его в другую часть Бобрового Утеса. Ах, если бы я знала.

Королева так углубилась в воспоминания, что стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она разозлилась на себя за это, а еще больше за глупую надежду, что мысли о Джейме помогут вернуть его, расправила юбки и величественно сказала:

- Войдите.

Дверь отворилась, и внутрь проскользнула Тиена, как всегда безукоризненно одетая и причесанная. Серсее казалось, что септоны больше всего порицают грех тщеславия, и молчаливое сопротивление юной септы ей нравилось. Тиена выглядела невинно, как… ну, пожалуй, не как розовый бутончик, но близко к тому, так что никто не смог бы всерьез придраться к ней. Хотя скромная сестра Веры не должна одеваться лучше королевы. В один прекрасный день она ударит Тиену по голове и отберет у нее платье, пусть даже после этого не с кем будет поговорить.

- Ваше величество, - молодая женщина присела в реверансе. Ее блестящие золотистые волосы были прикрыты простым льняным покрывалом, но из-под его края виднелся кончик косы. – Простите, я так опоздала. Просто столько всего происходит. Надеюсь, наш дорогой лорд Тирелл сможет со всем управиться.

- Ну конечно же, какие могут быть сомнения. – Серсея потеребила нитку, выбившуюся из рукава. – Уверена, милочка, ты не оставишь меня в неведении.

- Ни за что, миледи. – Тиена посмотрела на нее такими голубыми и наивными глазами, что Квиберну стоило бы взять их на заметку. – Полагаю, стоит сразу приступить. Вчера в Великую Септу Бейелора приехал посланник с Тихого Острова, и говорят…

- Что говорят? – рявкнула Серсея.

- О, миледи, я вовсе не желаю причинять вам боль, - Тиена взяла королеву за руку, и Серсея не сразу выдернула ее. – Я молюсь доброму и справедливому Отцу, чтобы это оказалось ложью, но человек с Тихого Острова сказал Верховному Септону, что вашего храброго брата неделю назад арестовали.

У Серсеи скрутило живот.

- Тириона?

Благие боги, благие боги, скажи, что это Тирион.