Север помнит (СИ)

Джорах вздрогнул, словно не мог или не хотел противостоять эмоциям, которые вызывал у него ее голос. Наконец он протянул руку и убрал капюшон.

Дени отпрянула. Конечно, это был Джорах, но его лицо было сплошь покрыто синяками, шрамами и рубцами, так что его едва можно было узнать. Она сначала подумала, что ударила его так сильно, что остался след, но потом поняла, что это клеймо в виде жуткого демона.

- Что с тобой случилось? – вырвалось у нее. – Чьих это рук дело?

- Еззана зо Каггаза, мудрого господина из Юнкая, - ответил сир Джорах. – Точнее, его надсмотрщиков.

Знак непокорного раба. В Астапоре, Юнкае и Миэрине Дени узнала все о рабах. У нее перехватило дыхание, когда она осознала всю иронию судьбы. Сир Джорах был изгнан с родного острова за то, что продал своих людей работорговцу, а теперь его самого продали в рабство. Воистину, боги безжалостно восстановили справедливость. И снова она задумалась о том, что люди изо всех сил пытаются встретить предсказанную им судьбу, или наоборот, избежать ее, и ей пришлось признать, что у судьбы нет ни малейшего шанса против Джораха Мормонта. Если он был достаточно глуп, чтобы добраться сюда, он может быть достаточно глуп, чтобы перебороть судьбу.

Дени все еще пылала гневом, и она не собиралась так легко прощать рыцаря. Даже несмотря на то, что сейчас ночь, она окружена ордой дотракийцев, готовых либо убить ее либо обменять, а ее дракон неуправляем. Если Дрогон решит, что сир Джорах представляет для нее угрозу, даже ей не под силу будет остановить его пламя.

Как же я по нему соскучилась. Дени сделала еще один шаг. Без сомнения, ее медведь понес наказание за свои преступления. Сир Барристан говорил, мой отец ничего не забывал и не прощал. Она изо всех сил старалась избежать предначертанной ей судьбы, ей хотелось идти своим путем. Я больше, чем дочь Эйериса Таргариена, запуганная младшая сестра Визериса, которая при появлении на свет убила свою мать. Клянусь. Она давным-давно отбросила эту часть себя, но призрак маленькой испуганной девочки всегда оставался с ней, как и дом с красной дверью и большие руки сира Виллема Дарри. Мой первый медведь. Мой утраченный дом.

- Встань, сир, - сказала она глухо. – Ты будешь щедро вознагражден за службу.

Его взгляд словно обжег ее. Джорах смотрел так, словно ничто более для него не существовало, ни сейчас, ни прежде. Ей захотелось отвернуться, но одновременно захотелось и подойти ближе.

- Дейенерис, - хрипло прошептал он.

Ей хотелось подбежать к нему и обнять, но она все еще его королева. Он больше не должен касаться ее как женщины. И если он хочет вновь вернуться к ней на службу, ему нужно хорошо выучить этот урок.

- Ваше величество, - поправила она его, как тогда на корабле, когда он поцеловал ее. – Мы можем уехать вместе… - в Асшай? в Миэрин? в Вестерос? - …но я не забыла твои преступления. Если ты допустишь хоть малейший промах, я предам тебя огню, и даже все боги наших предков не остановят меня. Ты меня понял?

- Понял… ваше величество, - сказал он.

- Хорошо. – К Дени вернулись силы. Она чувствовала себя почти неуязвимой. – Тогда мы отправимся…

- Ты отправишься туда, где шлюхам вроде тебя самое место, и не дальше, - раздался холодный голос из зарослей позади нее.

Сир Джорах оказался на ногах так быстро, что Дени почти не заметила, как он двигается. Он прикрыл ее собой и крепко сжал клинок. Он всегда так делал, всегда защищал ее, от всех, кроме самого себя.

- Выходи, Чхако, - так же холодно ответил рыцарь по-дотракийски. – Ты, должно быть, скучал по мне так же сильно, как и я по тебе.

Дени услышала смех. Трава зашелестела, и к ним вышел кхал Чхако, сопровождаемый кровными всадниками.

- Джорах-андал, - сказал он. – Хочешь снова украсть мою добычу? Эта шлюха для красных жрецов. Видишь, какой я стал храбрый, после того как узнал о ведьме, которую сожгли заживо. Огонь убивает их, так же как нас. Огонь убивает всех.

- Ты умнее, чем кажешься, - ответила ему Дени. Ее страх исчез, исчезли и сомнения. Она обогнула Джораха и встала между ними, между своей старой жизнью и новой. Завидев темную тень, низко стелющуюся в ночи, она приняла решение – Я кровь дракона, его мать, его душа – и позвала своего сына.

- Дракарис, - пропела она. – Дракарис.

Комментарий к Дейенерис

Наконец-то мы встретили Дейенерис. Я рада, что Джорах все-таки нашел ее, потому что мне кажется, что у Мартина они так и не встретятся. Разминутся где-нибудь, пройдут совсем неподалеку друг от друга, а Джорах, конечно, погибнет, так и не увидев свою королеву.

========== Серсея ==========

Из высокого окна в крепости Мейегора королева видела, как по Черноводной снуют баржи, груженные провизией и оружием из Хайгардена. Каждую баржу охраняли по меньшей мере два военных судна, потому что даже Жирный Розан понимал – появление такого изобилия в голодающем, напуганном городе может привести к катастрофе. Одним богам известно, сколько еды все равно исчезло в пути. Мейс Тирелл не был бы столь щедр к этим грязным попрошайкам, если бы его драгоценная дочурка не ожидала суда Веры. Показная добродетель стоит относительно недорого, а кроме того, это напомнит стаду овец в Королевской Гавани, как сильно им следует любить дом Тиреллов, который спас их от Станниса, кормит их и проявляет всяческую заботу, в то время как высокомерные львы заперлись в замке и ничего не делают.

Идиоты. Королева резко отвернулась от окна и зашагала по комнате, как делала уже полсотни раз за последние несколько дней, проведенных в одиночестве. Лишившись королевских покоев, нарядов и власти, она получила тесную необставленную каморку, простое коричневое домотканое платье и общество слащавой септы. Серсея решила, что Тиена все же получше, чем эти прокисшие старые щелки Моэлла, Юнелла и Сколерия. По крайней мере, у этой есть мозги, хотя она такая приторная и наивная, что у королевы зубы сводило. Когда Серсея в гневе сказала Тиене, что Тиреллы – надушенные предатели, втершиеся ко двору и вершащие свои преступления у всех на виду, девушка понимающе улыбнулась и кивнула. С тех пор Тиена почти каждый день приносила ей слухи о мошенничествах, угрозах, подкупах и вымогательствах, совершаемых розами. По просьбе Серсеи септа принесла ей пергамент и перо, и королева записывала все, что услышала. Тиреллы отобрали у меня сыновей, королевство, отца и дядю. Я сожгу их всех.

Серсея не сильно печалилась из-за неожиданной кончины дядюшки. После смерти лорда Тайвина от сира Кивана не было никакой пользы. Он отверг ее предложение править вместе и попытался отправить ее обратно в Бобровый Утес. Он не сделал ни малейшей попытки освободить ее из Великой Септы Бейелора и даже совершил измену, назначив Мейса Тирелла десницей. Королева усматривала иронию судьбы в том, что именно Тиреллы его и убили; доказательств у нее не было, да ей и не требовалось. Это плата за твои грехи, милорд. Ты предал моего сына, меня, свою леди, и весь дом Ланнистеров. Ты получил по заслугам.

Когда нашли тело сира Кивана с арбалетным болтом в животе, так же, как и у отца, у Серсеи пропали все сомнения в том, что в этом замешаны Тиреллы вместе с ее омерзительным младшим братцем. Тирион убил Джоффри, он убил мать и отца, он убил дядю Кивана, он и Томмена убьет, как только представится случай. Говорили, что карлик сбежал за Узкое море, но королева не верила этим словам. Он здесь, прячется в тайниках между стенами. Бес невелик ростом, его трудно найти. Никто кроме самого Мейегора Жестокого не знал всех секретов Красного Замка, разве что Варис. Жеманного евнуха тоже с тех пор никто не видел, так что Тиреллы, скорее всего, завербовали и его, а может, организовали его устранение. Невелика потеря. Теперь у нее есть Квиберн. Он мастер на все руки.

Серсея перестала ходить по комнате и опустилась на скамью. Из всех ее планов, которые сорвались из-за событий последних нескольких месяцев, она особенно сожалела о провальной попытке убить Тристана Мартелла. Это же так просто, так изящно, и хотя сир Бейлон Сванн был неподходящим орудием – он имел склонность вспоминать о чести в самый неподходящий момент, - эта же самая честь обязывала его выполнить ее приказ. Опять же, какая ирония – судя по всему, именно Сванн все и испортил, проговорившись старому подагрику Дорану и его дочке-потаскухе.