Нет вестей с небес (СИ)

— Я теряю время из-за этого ливня… Отвратительная погода.

— Скоро акулы по небу поплывут, — наконец придумал, чем смягчить недовольство босса, главарь, с опаской ожидая реакции на шутку. Хойт вроде бы снисходительно ухмыльнулся:

— Хе-хе. Тебе всегда есть что сказать, Ваас.

Но главарь не торопился верить, что гнев сменился на милость: босс немного отошел, затем вновь развернулся к подчиненному, не используя ни одного матерного слова, с легкой усмешкой пропев слащавым тоном:

— Кстати, не замечал? В последнее время у тебя что-то странное творится с товаром.

— А что с ним? — каким-то не своим пришибленным голосом отвечал главарь настороженно, точно пес, втягивающий голову в ожидании удара хозяина. Цепной пес.

— Покупатели недовольны что-то, — пространно посмеивался дальше некто.

— Да с *** им быть недовольными? Все путем, Хойт, все путем! Торгуем, никакие *** не могут помешать, — пытался, очевидно, придумать что-то вроде новой шутки главарь, чтобы сгладить накаливавшуюся ситуацию, но фантазию отшибло в присутствии второго субъекта. Оба знали, о чем пойдет вскоре речь. Ваас нервно размазывал надоедливый дождь по лицу, покорно ожидая, хоть весь вид его показывал, насколько постыла ему эта покорность. И он злился. Злился на природу, что низвергает с неба дождь, злился на пиратов, злился на ракьят, злился на все живое и на себя заодно (если не в первую очередь). И Хойту это нравилось, нравилось рассматривать, как он подчинил себе неистового главаря, который, как сначала казалось, вообще не способен никому подчиняться. Но теперь уверенность в этом стремительно рушилась.

— В этот раз ты убил двоих рабов, хотя был найден покупатель. Кажется, изначально речь шла только о «возвратах» и товаре, который не нашел покупателей? — стальным голосом отчеканил второй, доказывая, что он здесь главный. — Не пытайся отшучиваться. Да, ты отличный клоун. Только за это твоя башка пока не украшает мой кабинет в качестве трофея. Но, кажется, это башка начинает забывать правила!

— Спокойно, Хойт. Спокойно! О’кей, Хойт. О-кей! Не повторится! — разводя плавно руками, говорил главарь, отчаянно пытаясь усмирить еще не начавшуюся бурю. Очевидно, он опасался этой бури. Не сказать, насколько.

Ваас ждал, что еще скажет его босс, который отошел, укрываясь от бури, на узкую террасу пустующей хибарки, на балке которой болталась петля со свежим трупом, другим воином ракьят. Стало быть, деревню опустошили, жителей убили. По приказу этих двоих. Ваас вешал, а Хойт сжигал. Хотя вряд ли лично, все чужими руками. Ваас иногда и лично, а вот Хойт…

— И что еще за Хромоножка объявился? — небрежно бросил босс.

Тогда Джейс поняла, что речь зашла о ней, сжалась в своем укрытии, зарываясь в сажу, цепенея.

====== 73. Волчьи наши песни ======

Петь среди собак волчьи наши песни.

© Пилот «Нет вестей с небес».

— И что еще за Хромоножка объявился? — небрежно бросил Хойт.

Тогда Джейс поняла, что речь зашла о ней, сжалась в своем укрытии, зарываясь в сажу, цепенея.

Ужас от количества трупов безвинно убиенных оставался для воспоминаний, теперь-то хотелось понять, что делать дальше. О Лизе пока не говорили. И Джейс казалось, что она напрасно рискует собой. И она решила, что, если так и не узнает ничего про Лизу — спустит все-таки курок. И убьет. Пожалуй, Хойта. Дейзи как-нибудь выберется вместе с Герком. А ее пусть Ваас мучает. От мысли о грядущей боли становилось жутко, но вспомнились слова из сна: «Умирать больно и страшно, но только один раз». А вечная смерть — это ад. И смерть при жизни – ад, как и ненависть к себе.

Тем временем пираты зашевелились, да и наемники заинтересовались. Главарь только хмурился, пару минут молчал, но затем снова изобразил пренебрежительную беззаботность.

— Этот жалкий к ни не опасен. Забудь о нем, его не существует, — махнул ему почти спокойно Ваас.

И Джейс показалось, что он бросил взгляд в сторону ее укрытия, отчего девушка сжалась, еще больше закапываясь в сажу, точно прося саму землю скрыть ее, превратить в траву, глину. Но, наверное, только показалось, потому что оба врага пошли дальше вдоль страшной деревни. Дождь мало-помалу заканчивался.

Не существует. Ее не существует. Вот и отлично. Но досада. Не ненависть. А досада — жгучее и мерзкое чувство. И не за себя, сама она никогда гордостью не отличалась, за это и пользовались все ее доброй волей. Досада. Ваас. За него, до надменности гордого своим превосходством. Был бы враг как враг. А это… Почему он так унижался перед этим вторым? Перед Хойтом? Эта невероятная сила, этот хаос. Он унижался, точно цепной пес, который готов порвать в клочья любого, но покорно скулит перед хозяином, даже и ненавидя его. В голове не укладывалось. Разъедало глаза. Хотелось бы крикнуть: «Да убей ты его! Пистолет же есть!», но понимала, что за этим Хойтом большая сила, чем за ним, за хаосом.

Весь будто холеный и спокойный, типичный князь из грязи в белом костюме, апогей изнанки западного прогресса. Он подчинил себе хаос, он запер его в рамках одномерности, в рамках этих тупых джинсов, которые точно олицетворяли культ потребления, денег, власти.

На чем попался Ваас? Если деньги, то что он хотел купить на острове? Если наркотики, то в деревне Аманаки, вероятно, и так хватало невесть каких веществ. А вот власть. Власть.

Он постоянно повторял себе, то есть пленникам, что он здесь закон и порядок, царь и бог, не являясь по факту ни тем, ни, естественно, другим. Царем обоих островов был и оставался Хойт…

Досада. Джейс-то ощущала, точно летит на крыльях ненависти, ярости, сражаясь с древним хаосом, мстя, точно вершилось нечто глубоко архаическое. А оказывалось, что хаос подчинен капитализму и его отчуждению. Так же, как она. Заблудшие в этом мире, где нет четких путей и дорог. И еще большая досада: он тоже все понимал. Ему тоже не нравилось. Да и кому понравится унижаться! А так часто и многим приходится, тоже все понимая.

«Зачем ты ему подчиняешься? Зачем ты ему подчиняешься?» — бродила кругами в голове единственная фраза, вопрос, досада, ненависть к Хойту. Она поняла, кого она на самом деле ненавидит, она поняла, что умеет ненавидеть. Ненавидеть до дрожи, до тошноты, которая точно сопровождала желтыми подтеками это имя — Хойт. Почему-то вся ненависть, что предназначалась для главаря, устремилась к его боссу. И ненависть за убийство брата, и ненависть за гибель Оливера. Точно все его руками совершилось.

Вааса она хотела просто убить. Вот, что четко осозналось, наконец. Она знала, что должна его убить. Так было бы лучше. Для всех. И для него тоже. Убить — разрубить эту цепь, чтобы пес вспомнил: он — волк. А вот хватило бы ей сил…

Не демон, не монстр. Просто человек. Чья душа задыхалась, точно птица в нефти, в тисках его жестокости и обессмысленности. Убить без ненависти. Возможно ли?

Нет никакой теории заговора, есть нечто скрытое от глаз. И чаще всего скрыто, поскольку мы сами не желаем смотреть…

Хойт уже отдал приказ заводить мотор вертолета, уже залезая в кабину. Глаза Джейс потухли. Убить. Ненавидеть. Убить. Хойт. О Лизе не сказали ни слова. Девушка опустила камеру. Агенту Уиллису ничего полезного не сулило. Работать на него не хотелось, ибо более напрасных существ не встречалось. Порой надо действовать, а не просто наблюдать, может, тогда эти акулы поняли бы, что не так всесильны. Убить.

В прицеле виделась то голова Хойта, то Вааса, провожавшего босса. Джейс знала, что теперь выбор за ней. Минутная власть над жизнями двоих великанов, двоих змеев. Она могла перевернуть историю этого острова. Или так только казалось. Если бы все было так просто, нашелся бы и другой герой, который, видимо, и спалил все пять полей Хойта. Вмешался ведь. Вот ей представился шанс ценой своей жизни уничтожить и самого наркобарона. Или же Вааса… Кто из них страшнее? Кто?

Хойт без Вааса не захватил оба острова. Но Ваас без Хойта не стал бы тем Ваасом, которым его знала Джейс.