Выученные уроки (СИ)

— Ты выглядишь так, будто тебе нужна передышка, — сказала она, улыбаясь, и присела на ступеньки задней лестницы.

— Спасибо, — ответила я благодарно потому, что она смогла прочесть выражение моего лица и поняла, что я раздражена огромным количеством людей вокруг.

— Когда я была маленькой, я обычно прибегала сюда прятаться. Эту лестницу не видно из окна кухни, так что пока кто-нибудь сам не выйдет, никто не узнает, что я здесь, - она протянула руку и выдернула мертвую травинку из замерзшей земли.

Я подумала, как ужасно, наверное, ей было расти. Учитывая, как меня раздражает Хьюго, я не могу представить себе, каково девочке иметь столько братьев. Надеюсь, Лэндон навсегда останется милым.

— Так в школе у тебя совсем все паршиво? — спросила она, глядя на меня сбоку, и начала вертеть в руках травину. Я вопросительно посмотрела на нее, удивляясь, что она имеет в виду. — Я слышала о драке, — наконец пояснила она.

— А, — кивнула я. — Ага.

— Хочешь об этом поговорить?

Я качаю головой:

— Нет.

Она только кивает:

— Хорошо.

Не то чтобы я не верю тете Джинни. Она единственный взрослый в моей семье, которому я могла бы рассказывать свои секреты, но мне просто не хочется говорить о драке и обо всем, что с ней связано. Она не давит на меня. Но я понимаю, что у меня есть отличная возможность, наконец, рассказать кому-то о той ночи. Я просто не знаю, хочу ли я, чтобы именно моя тетка это выслушала… Но, в конце концов, я решаю, что она не взбесится, и поэтому осторожно поднимаю эту тему.

— Тетя Джинни, — сказала я медленно, доставая себе собственную травинку, чтобы мне тоже было, что вертеть в руках. — Тебе когда-нибудь нравился кто-то, кто не должен бы? — я пытаюсь придумать самый обходной способ рассказать это.

— Имеешь в виду кто-то вроде лучшего друга твоего брата? — смеется она, но я не понимаю. Я просто уставилась на нее.

— Лучшему другу моего брата тринадцать. И это девчонка.

Тетя Джинни закатывает глаза:

— Я не о… — тут она качает головой и хихикает. — Ничего, продолжай.

Я делаю глубокий вдох.

— Ну, есть мальчик. И мне кажется, он мне нравится, но я не уверена, нравится ли мне он сам или только то, кто он.

— А ты ему нравишься?

Я пожимаю плечами, избегая ее взгляда.

— Не знаю. Наверное.

— А почему тебе нравится то, кто он? Он популярный?

Я немедленно покачала головой.

— Нет, совсем нет. Даже наоборот, правда.

— Значит, ты думаешь, что не должна с ним встречаться, потому что люди этого не поймут?

— Нет, мне плевать, что думают люди, — я остановилась и вздохнула. — Ладно, мне не плевать, но не в этом дело.

— Тогда почему он не может тебе нравиться? Он хороший?

— Он очень хороший. Он, наверное, самый хороший на всем моем курсе.

— Тогда не понимаю, в чем проблема, — тетя Джинни бросает останки травинки на землю. — Если вы нравитесь друг другу, и он хороший, и тебя не волнует, что другие подумают, почему ты думаешь, что он не должен тебе нравиться?

Я не говорю ничего очень долго, и, наконец, смотрю на свою тетю так серьезно, как только могу.

— Если я тебе что-то расскажу, клянешься никому не говорить? Даже дяде Гарри, а особенно моим родителям?

Она выглядит встревоженной, и я уверена, она не хочет давать такого обещания.

— Если это что-то, что твои родители обязательно должны знать, я не смогу этого пообещать, — честно отвечает она. Отлично. Она, наверное, думает, что я на наркотиках или тому подобная фигня.

— Им не обязательно это знать, — серьезно отвечаю я.

Тетя Джинни выглядит обеспокоенной, но, наконец, кивает.

— Хорошо, я обещаю.

Я сглатываю комок размером со всю Англию в своем горле.

— Это Скорпиус Малфой, — наконец сказала я и осмелилась посмотреть на нее искоса, продолжая держать голову опущенной.

Тетя Джинни ничего не говорит, и я почти думаю, что уголок ее рта дернулся в подобии улыбки. Отлично. Она так серьезно это воспринимает, вижу. Зачем я вообще открыла рот? Выглядит так, будто она не знает, что сказать, пока, наконец, не произносит.

— О.

— Ага, - закатываю я глаза. — Я его поцеловала.

— Да?

— Да. И да, я это сделала, потому что подумала, что это разозлит родителей, а потом оказалось, что это вроде как хорошо, — последнюю часть предложения я сказала намного тише, чем первую.

— Но теперь ты не хочешь, чтобы родители узнали?

Я быстро и отчаянно подняла голову.

— Нет! Я не хочу, чтобы хоть кто-то знал, потому что я не знаю, что мне теперь нафиг делать! Я даже смотреть на него не могу!

— Роуз, может, ты поговоришь с ним, а не со мной? Если он действительно такой, как ты сказала, он, наверное, несколько растерян, что ты сначала его поцеловала, а теперь даже не смотришь на него?

Я пожала плечами, хотя это как раз то, о чем я думала. Я просто не хочу говорить это вслух, потому что так я чувствую себя намного лучше и могу убедить себя, что я не полная и совершенная стерва.

— Ты ведь не расскажешь, да? — серьезно спросила я, изучая ее лицо в поисках хоть единого намека, что она может проболтаться своему мужу или, что хуже, моим родителям.

— Я не расскажу, — обещает она. — Но ты должна сделать все правильно, и ты не можешь использовать его просто потому, что ты думаешь, что так легче всего разозлить твоих родителей. Особенно, если ты ему нравишься. Это нечестно по отношению к нему.

Я киваю. Я знаю, что она права, конечно. Я знала это еще до того, как начала этот разговор. Но все равно, так хорошо, что я хоть кому-то об этом рассказала. Я все еще хочу, чтобы Ал со мной разговаривал, чтобы я могла с ним это обсудить. Ну и ладно, его мама пока тоже хорошо.

Тетя Джинни сжимает мое колено и встает. Она говорит, что пойдет внутрь, действительно помочь со столом на этот раз, прежде чем ее мама найдет ее и разорвет на части. Я киваю и остаюсь на улице.

Ни за что к чертям я не смогу поговорить со Скорпиусом Малфоем об этом. Я клянусь, я не знаю, как на него даже смотреть. Я знаю, что нельзя его так использовать, но я боюсь, что действительно ему нравлюсь. Я не хочу ему нравиться. Я для него слишком плохая. Я ничего другого с ним не сделаю, только затрахаю ему мозг и ужасно испорчу жизнь.

Боже, я такая дрянь.

Может, Меган права. Может, я действительно завидую. Потому что, как не противно мне это признать, если бы Джеймс не был моим кузеном, мы были бы идеальной парой.

Потому что мы два самых омерзительных куска дерьма на планете.

========== Глава 24. Алу плевать ==========

— Я на хрен миллион раз уже сказала, что извиняюсь, не понимаю, что еще ты хочешь от меня услышать?

— Я не хочу вообще ничего слышать! Я не буду говорить об этом, пока здесь дети!

— О, отлично! Просто уходи! Это у тебя хорошо получается, верно?

— Я должен ходить на работу, если ты хочешь где-то жить!

— Иди!

— Отлично!

Внизу с шумом хлопает дверь, но я не знаю, хотел ли это папа устроить театрализованный выход, хотя мог просто аппарировать, или это мама стучит дверями, потому что ей нечем больше постучать. В любом случае, это было громко, и от этого сотрясся весь дом.

Это, можно сказать, каждодневное происшествие. Так было ежедневно с тех пор, как мы приехали на каникулы, и до сих пор не прекратилось. У них из раза в раз одни и те же ссоры, когда отец дома. А потом он снова уходит, объявляя, что ему нужно назад на работу. Он вообще ничего не делает, кроме как работает, все то время, что мы здесь. Я уверен, ему не нужно проводить столько времени в офисе, но он использует это как отговорку, чтобы уйти.

Я его не виню, хотел бы я, чтобы и у меня была работа, на которую я смог бы сбежать.

Не знаю, из-за чего они ссорятся, да мне не особо и интересно. Это просто раздражает, потому что обычно они этого не делают. Единственный раз, чтобы я видел их ссорящимися вот так, был в то лето, когда похитили Роуз. Они все время ссорились, но тогда все были подавлены, так что это было неудивительно. Они пережили это и довольно быстро вернулись в нормальное состояние. Почему-то у меня ощущение, что так на этот раз не будет.