No Featherbed for Me (СИ)

- Я знаю, любовь моя. Я никогда не забывал о твоем дне рождения.

Арья почувствовала, как Брандон сжал ее руку, когда Эйгон обратился к нему, и его выражение лица осталось таким же мягким.

- А ты, видимо, Брандон. Мы еще не встречались, но я с нетерпением ждал нашего знакомства.

Брандон некоторое время неуверенно разглядывал его, прежде чем дать ответ:

- Спасибо, ваша светлость.

Арья сдержалась, чтобы не вздрогнуть, когда Эйгон встал напротив нее. Если бы она была моложе, то, возможно, покраснела бы от его взгляда, от воспоминаний и тайн, скрытых в его сиреневых глазах, но она лишь слегка улыбнулась и прошептала:

- Ваша светлость.

- Как это возможно, стать с возрастом лишь еще красивее? – спросил Эйгон на валирийском, и Арья рассмеялась, покачав головой.

- Похоже, это мой единственный талант, - ответила она, мгновенно вспомнив иностранные слова, будто использовала их ежедневно.

Эйгон посмотрел по сторонам, прежде чем спросить:

- Где Рэйнис?

Арья хотела было солгать, но, вместо этого, решила сказать ему правду, насколько бы неприятной она ни была.

- Она не желает видеть вас, ваша светлость.

На лице Эйгона ясно читалась боль, когда он коротко кивнул, и Арья чуть было не протянула к нему руку, чтобы успокоить, однако тут же вспомнила о своем положении в Семи Королевствах. Рэйнис могла убеждать себя сколько угодно, что остались те, кто поддерживает их, но Арья знала, что большинство лордов и леди считают ее не более, чем шлюхой короля. Когда к ним приблизилась Джесса Тирелл, шелестя юбками, Арья почувствовала неприятное жжение в груди.

В двадцать два года Джесса казалась еще прекраснее, чем в пятнадцать. Как и ее тетка Маргери, она двигалась так, будто владела всем миром, и это заставило крохотную часть Арьи, которая горела ненавистью не меньше, чем Рэйнис, проснуться, когда ей пришлось кланяться перед женщиной, занявшей ее место. Когда она заметила превосходство в ее глазах, Арье захотелось вырвать у нее пару клоков волос, ударить ее с такой силой, чтобы отпечаток ее ладони навеки остался на щеке Джессы.

Вместо этого Арья присела в реверансе и поприветствовала королеву Джессу в Винтерфелле, зная, что эта жертва поможет ей сохранить такой необходимый мир.

_____________________

Пир, который устроили ее родители, стал самым широким со дня приезда короля Роберта, хоть Арья и знала, что ее отец не любил тратить столько денег на подобные фривольности. Теон сопроводил Арью в большой зал, подводя ее к столу, где сидели Робб, Джейн, ее племянники и ее дети. Место Рэйнис пустовало, и, когда Арья оглядела помещение, она заметила множество знакомых лиц.

Дейенерис и Визерис восседали недалеко от стола, который занимали Эйгон, Джесса, Нед и Кейтилин; Мейс Тирелл, Джоффри Баратеон, Маргери Тирелл и старший сын Маргери, сквайр Эйгона, также сидели вместе со старшими Таргариенами. Принц Оберин, Эллирия Сэнд и остальные дорнийцы также расположились неподалеку, в то время как рядом сидел дядя Эдмар со своей семьей. Не было представителей ни из Штормового предела, ни с утеса Кастерли. Мирцелла Баратеон вышла за Тристана Мартелла много лет назад, но редко выезжала из Солнечного Копья, а Томмен вместе с женой заняли Хорнхилл с тех пор, как Дикон Тарли погиб во время нашествия Эйгона. Так как Джендри скрывался на утесе Кастерли, здесь присутствовал лишь Джоффри. Принц, которого Арья всегда презирала, теперь полагался лишь на положение семьи своей жены, и мимолетная мысль о том, что такой человек, как Джоффри Баратеон, мог иметь какую-либо власть над королевствами, испугала ее.

Арья увлеченно беседовала с Рикардом, когда в зале повисла тишина. Она подняла глаза, ожидая увидеть Эйгона, собиравшегося что-то сказать, однако его взгляд был прикован к входу в зал, выражая некую смесь шока и трепета. Она проследила за его взглядом, и ее глаза расширились.

Арья не знала, откуда Рэйнис взяла надетое на ней платье. Оно было чистейшего таргариеновского красного цвета с черной вышивкой, а декольте обнажало гораздо больше, чем Арья могла бы одобрить. Обсидиановое ожерелье с массивным рубином притягивало взгляд, и Арья мгновенно узнала украшение. После рождения Рэйнис, Иллирио подарил его новорожденной, и оно предназначалось для дня ее свадьбы. Арья была уверена, что оно осталось в Красном замке, но затем она увидела Рэйго, сопровождающего Рэйнис на входе в залу, и невольно задумалась о том, чего же они пытаются добиться.

Они были поразительной парой, оба слишком красивые, чем можно было себе позволить. Рэйго также был облачен в цвета Таргариенов, и его сиреневые глаза прекрасно контрастировали со смуглой кожей и густыми черными волосами. Как и у всех дотракийцев, волосы Рэйго были крепко заплетены, и Арья слышала позвякивание колокольчиков, когда он двигался. Темные волосы Рэйнис были собраны в замысловатую прическу, ее губы окрашены красным, и, когда они приблизились, Арья заметила, что они были опухшими.

Они целовались, сразу поняла Арья, и что-то похожее на панику забилось внутри нее. Рэйнис была так похожа на свою мать, и Арья помнила, какой глупой и безрассудной она была в четырнадцать лет, и сколько ошибок она совершила, когда дело касалось чувств. Любит ли она его? Любит ли он ее?

Лицо Мейса Тирелла стало цвета спелого баклажана, и Арья понимала, почему: с кхаласаром и Севером за спиной, Рэйнис вполне могла попытаться занять трон, который принадлежал ей по праву.

- Черт побери, - выдохнул Теон, и Арья с силой пнула его в голень, с отвращением заметив вопиющее восхищением в его голосе. Он зашипел от боли, но Арья не обратила на это внимания, наблюдая за тем, как Рэйго подвел Рэйнис к их столу, отодвинув для нее стул и затем мягко придвинув его обратно. Рэйнис мягко сжала его ладонь в благодарность, прежде чем прошептать что-то по-дотракийски. Рэйго присоединился к своей матери и дяде за их столом, и Арья физически ощущала взгляды всех присутствующих, сконцентрированные на них.

- Ты выглядишь, как принцесса, - невинно произнес Брандон, улыбаясь своей старшей сестре, и внутренности Арьи нервно сжались от ее ответа.

- Я и есть принцесса, - Рэйнис жестом приказала наполнить ее чашу, - и никто больше не забудет об этом.

- Что ты делаешь? – спросила Арья по-дотракийски, и в ее шипении отражалось явная напряженность.

Рэйнис с абсолютным спокойствием посмотрела на нее.

- Я старшая законная дочь Эйгона Таргариена, шестого его имени, принцесса Драконьего камня. Раз уж король приходит в мой дом, ему придется признать меня, или пусть чувствует себя неудобно во время пребывания здесь, но он не получит мира, если продолжит отрицать меня, отрицать нас всех.

- Рэйнис, во имя Богов…

- Ты испортишь праздник, мама, - мягко заметила Рэйнис, благодарно кивнув слуге, который наполнил ее чашу.

Арья не была уверена, хотела ли она поцеловать свою дочь или ударить ее.

Когда заиграла музыка, Рэйго вернулся к их столу, чтобы пригласить Рэйнис, а Эймон, который предпочитал сочинять музыку, а не танцевать, удивил Арью, пригласив на танец одну из внучек Оберина. Когда нескончаемые парочки наводнили залу, Арья вздохнула, в один глоток осушив свою чашу с вином. Обыкновенные торжества в Винтерфелле были полны шумных северян, которым не было никакого дела до игры престолов, и Арья начала забывать, как утомительна была эта игра. Пока красивые пары кружили над полом, Брандон прижимался к ней, уткнувшись в ее бок. За дверью его комнаты подобное его поведение не было редкостью, но сейчас Арья чувствовала беспокойство, мучающее ее младшего сына.

- Что-то не так, дорогой? – прошептала она, смахнув волосы с его лба, и мягко поцеловала его.

Арья удивленно моргнула, когда Брандон забрался к ней на колени и обхватил за шею, притягивая ее ухо к своим губам. Она знала, что должна была отругать его за подобное поведение на важном мероприятии, но лицо Брандона было таким серьезным, что она просто не смогла.

- Если Рэйнис принцесса, то и Алисанна тоже. Значит, Эймон принц. А кто же я?