No Featherbed for Me (СИ)

- Это неправда, - возразила Санса. – Я тысячи раз пыталась вовлечь тебя в нашу компанию в Винтерфелле, но ты всегда плевала на мои просьбы, убегая с Джоном или Браном. Когда король Роберт захотел выдать тебя замуж, я предложила Неда Дейна, потому что он был добрым и хорошим человеком, который бы хорошо относился к тебе. Когда король захотел отдать тебя какому-то старому лорду из Ланниспорта, я выдвинула кандидатуру Ренли, которая, как я думала, обрадует тебя.

- Ты предложила его лишь для того, чтобы я покинула двор.

- Я хотела, чтобы ты находилась подальше от Джендри, да, - согласилась она, - но я не хотела, чтобы ты страдала. И оказалась права! Вы с Ренли до сих пор хорошие друзья, даже после всего, что произошло. Если бы ты не сбежала с Эйгоном, может быть…

- Санса…

- Я знаю, что Джендри трахал тебя, - прервала ее сестра, и Арья не была уверена, что смутило ее больше – то, что правильная Санса выражалась подобным образом, или сама суть ее утверждения. В списке вещей, которые она ожидала услышать от леди Сансы, вульгарность была также вероятна, как если бы Кейтилин пригласила Эшару посетить Винтерфелл.

- Что? – опомнившись, проговорила Арья.

- Мизинец показал мне документы, которые ты подписала для верховного септона. Ты сама признала это, - Санса стряхнула несуществующую грязь со своей юбки. – Это случилось до или после того, как ты сбежала из Штормового предела?

- После.

Санса кивнула, ее лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, и Арье безумно хотелось, чтобы она попыталась вырвать ее волосы, оцарапать лицо, ударить ее. Молчание ранило гораздо больнее.

Спустя несколько мучительных минут тишины, Арья решилась:

- Санса, мне так…

- Не смей извиняться передо мной, - отрезала она, и ее голос казался изумленным, несмотря на сталь, звучащую в нем. – Ты спала с моим мужем. Все, о чем я тебя просила, это уважать мой брак, и ты даже этого не смогла сделать. Я знаю, что ты не веришь в это, но я люблю Джендри. Я любила его, когда он был еще принцем, и люблю до сих пор. У нас есть проблемы, да, но это не оправдывает того, что ты сделала.

- Санса…

- Мы покидаем двор, - продолжила она. – Нам отдали Кастерли рок, и я не хочу, чтобы мои дети знали лишние слухи. Джендри исключили из малого совета, и нам ясно дали понять, что здесь нет места Баратеонам.

Арья ничего не ответила, зная, что Санса не желала слышать ее слов.

- Я знаю, что ты любила его, и знаю, что у него всегда было это… увлечение тобой, той, которая сбежала. И я не думаю, что то, что Эйгон сделал с тобой и детьми, было правильным, особенно если он собирается жениться на такой змее, как Джесса Тирелл. Несмотря на все твои грехи, он тоже сделал свой выбор, и ему придется жить с ним. Каждый человек делает выбор, и должен сам нести за него ответственность, - Санса невесело улыбнулась. – Думаю, именно это всегда беспокоило меня, когда дело касалось тебя.

- О чем ты?

- Ты делаешь выбор, а я несу ответственность.

Грудь Арьи болезненно сжалась, когда она осознала всю правдивость сказанных сестрой слов. Наконец, она ответила:

- Надеюсь, вы с Джендри будете счастливы в Западных землях. Эйрон станет хорошим лордом Кастерли рока однажды.

Санса кивнула в ответ на комплимент, прежде чем проговорить:

- Я никогда не встречала никого настолько несчастного, как ты, Арья. Веришь или нет, я действительно молюсь о тебе Богам, старым и новым, чтобы ты обрела то, что ищешь все это время. Надеюсь, однажды наши дочери смогут стать подругами.

- Но? – продолжила Арья, зная, что это еще не все.

- Но, боюсь, что до конца жизни каждый раз, смотря на тебя, я буду видеть лишь женщину, с которой мне изменил муж, и я не смогу простить этого.

Арья и не подозревала о том, что ей требовалось прощение Сансы, до тех пор, пока ей открыто в нем не отказали.

- Но ты простишь Джендри.

- Джендри не моя кровь, - ее голос дрогнул, а в синих глазах стояли слезы. – Ты моя сестра, Арья. Неважно, насколько зла бы я ни была, я бы никогда не смогла поступить так с тобой. Я просто… Знаю, я не идеальна, я была невежлива и ревнива, но я заслужила лучшего отношения.

Слезы катились и по щекам Арьи.

- Значит, ты сделаешь то, что должна.

Санса вновь невесело улыбнулась и осторожно стерла соленую влагу с лица, стараясь взять себя в руки.

- Я всегда делаю то, что должна.

Именно в этом, на самом деле, и заключалась разница между ними.

_____________________

Когда Арья вышла во двор, чтобы присоединиться к процессии, отбывающей в Винтерфелл, первым, что она услышала, был плач ее детей. Алисанна обхватила Эшару за шею, рыдая, пока септа пыталась увести ее, а Эймон обнял ее за ногу, схватившись за нее всеми конечностями. Лишь Рэйнис не обнимала свою суррогатную бабушку, но лишь потому, что плакала в объятиях Рэйго, пока они шептали друг другу что-то по-дотракийски так быстро, что Арья не могла разобрать, о чем они говорят.

Арье казалось, что ничего не могло быть хуже, чем стать свидетелем прощания детей с Эйгоном. Алисанна едва знала своего отца, так что, когда он поцеловал ее в щеку, она лишь захихикала, прежде чем вернуться в руки Арьи. Эймон, который понимал уже достаточно многое, лишь спросил отца, есть ли хоть какой-то способ остаться рядом с ним. Они оба плакали, когда Эймон вернулся к матери, спрятав мокрое от слез лицо в ткани ее юбки.

Но, когда Эйгон потянулся к Рэйнис, которая прекрасно понимала, что значит быть бастардом, она отступила назад, оттолкнув его руки, и ее прекрасное лицо исказила ярость. Рэйнис никогда не позволяла себе даже повысить голос на отца, человека, которого она буквально обожала, и Арья ясно видела болезненную реакцию Эйгона на ее отказ. Он пытался поговорить с ней, нашептывая ей что-то тем мягким голосом, каким часто разговаривал, когда она была еще малышкой. Этот голос означал, как сильно он любит своего первенца, но Рэйнис отвернулась от него. Лишь когда Эйгон умолял свою дочь поцеловать его, Рэйнис заговорила, разбив сердце Арьи на мелкие осколки своим ответом.

- Я больше не твоя дочь. Я Рэйнис Сноу, и именно ты сделал это со мной. Если я не заслуживаю твоего имени, то ты не заслуживаешь моих поцелуев.

Ничто не могло сломить Эйгона Таргариена: ни убийство его семьи, ни изгнание, ни положение нищего, наемника и преступника. Лишь маленькая семилетняя девочка могла уничтожить короля-дракона Семи Королевств одним своим отказом.

Она наблюдала, как Рэйго усадил все еще всхлипывающую Рэйнис в седло, а затем снял аракх со своего бедра, удерживая его за рукоять из драконьей кости. Он застегнул ремень с оружием вокруг талии Рэйнис и сказал ей что-то, прежде чем мягко поцеловать ее в лоб. Арья была удивлена, когда сын Дейенерис остановился перед ней, и выражение его лица казалось тверже камня.

- Если вы когда-нибудь пожелаете вернуть то, что ваше по праву, у вас всегда есть мой кхаласар, - поклялся Рэйго, и его предложение внезапно растрогало Арью. Он любил ее детей, и она ненавидела то, что им приходилось расставаться из-за глупой политики.

Бран посадил Эймона перед Рэйнис, пытаясь всячески его подбодрить и взъерошив его волосы, но Арья понимала своего сына лучше, чем саму себя. Ее чувствительный мальчик всегда ощущал чужую боль острее, чем свою собственную, и ничто не могло сейчас поднять ему настроение. Когда септа заняла свое место в повозке рядом с Алисанной, Арья подошла к Эшаре, крепко обнимая ее.

- Помни то, что я сказала тебе, - прошептала ей Эшара, и Арья почувствовала ее горячие слезы на своей щеке. – Не позволь Рэйнис стать идеальной маленькой леди. Удостоверься, что Эймон практикуется с арфой, и рассказывай Алисанне лишь хорошее об ее отце, ведь мы обе знаем, что внутри короля скрывается все тот же честный человек.

- Я обещаю, - поклялась Арья, зарываясь волосами в темные волосы Эшары.

- Я не могу приехать в Винтерфелл, но ты можешь посетить Звездопад, - продолжила она, и Арья впервые осознала, что Эшара тоже расстается с частью своей семьи. – Я бы очень хотела увидеть вас с Аллирией вместе. И позаботься о своем несчастном отце, он и так постоянно беспокоится о тебе.