Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— Слишком взрослые мысли для ребенка, — покачал головой Гилберт. — Что ж, Поттер, я тебе скажу одну вещь. Считай это советом.

Гарри удивленно приподнял брови.

— Слушаю.

— Истина у тех, кто может ее видеть, — он заговорчески подмигнул Гарри.

Вся серьезность ушла с личика Готта и он вновь расплылся в широкой улыбке.

— Ты хорошо придумал, как помочь Виктору, — он крутнулся вокруг своей оси. — Пожалуйста, не забудь посмотреть мне свиток.

Гилберт достал из кармана брюк часы на цепочке.

— Пожалуй, мне стоит уже бежать. Каролина обещала научить меня заклинанию временной кастрации. Она считает, это весьма эффективный прием в дуэлях.

Он помахал рукой и быстро побежал в сторону лестницы, изредка подпрыгивая и расставляя руки в стороны. Видимо он представлял в такие моменты, что летит.

Гарри же, совершенно ошарашенный, стоял посреди коридора и тщетно пытался осознать произошедшее только что.

____________

Замечательная работа DEATHAN http://vk.com/photo‑41408792_287534467

Глава 17. Нужность

Мир Том Реддла перевернулся с ног на голову, когда в один из летних дней дверь в его комнату открылась и в помещение вошел высокий мужчина с длинной бородой, одетый в странный яркий вельветовый костюм.

Он осторожно переступил порог помещения, осмотрелся по сторонам, а потом подошел к нему и протянул руку.

— Здравствуй, Том — произнес он.

Мальчик какое–то время изучающе смотрел на него, а потом пожал ему руку. Мужчина довольно кивнул, пододвинул к кровати Тома стул и сел на него. Все это напоминало посетителя у постели больного.

— Я профессор Дамблдор, — представился он.

Реддл поморщился. Конечно же, миссис Коул не смогла придумать ничего лучше, чем позвать в нему медика.

— Профессор? — настороженно переспросил Реддл. — В смысле — доктор? Зачем вы пришли? Это она вас пригласила посмотреть меня?

Внутри мальчика бурлил вулкан из множества негативных эмоций готовый вот–вот взорваться. Он зло кивнул в сторону двери, показывая, что имел в виду миссис Коул.

— Нет–нет, — мужчина приторно улыбнулся.

Это еще сильнее разозлило Тома. Заявляется, как к себе домой, не озвучивает цели визита и смотрит на него, как на ничтожество.

— Я вам не верю, — сказал Реддл. — Она хочет, чтобы вы меня осмотрели, да? Говорите правду!

Последние слова он подкрепил магией. Обычно это заставляло людей подчиниться его команде. Подобные приказы он отдавал уже не в первый раз. Но на мужчину это не возымело никакого эффекта. Он все так же продолжал сидеть не на самом удобном стуле и улыбаться. Хотелось ударить его посильнее, чтобы стереть с его лица это безмятежное выражение. Мальчик перестал сверлить его взглядом и повернул голову чуть в сторону, чтобы сохранить хоть какое–то подобие спокойствия. Потом он настороженно покосился на странного мужчину.

— Кто вы такой?

— Я уже сказал. Меня зовут профессор Дамблдор, я работаю в школе, которая называется Хогвартс. Я пришел предложить тебе учиться в моей школе — твоей новой школе, если ты захочешь туда поступить.

Внутри Тома прокатилась горячая волна. Кто будет приглашать куда–то просто так?! Пусть он ребенок, но не наивен же, как младенец! Его просто хотят изолировать. Запереть куда–нибудь с помешанными!

— Не обманете! Вы из сумасшедшего дома, да? «Профессор», ага, ну еще бы! Так вот, я никуда не поеду, понятно? Эту старую мымру саму надо отправить в психушку! Я ничего не сделал маленькой Эми Бенсон и Деннису Бишопу, спросите их, они вам то же самое скажут!

— Я не из сумасшедшего дома, — спокойно произнес Дамблдор. — Я учитель. Если ты сядешь и успокоишься, я тебе расскажу о Хогвартсе. Конечно, никто тебя не заставит там учиться, если ты не захочешь…

Том будет биться до последнего, если кто–то рискнет принуждать его к чему–либо.

— Пусть только попробуют! — скривил губы Реддл.

— Хогвартс, — продолжал Дамблдор, как будто не слышал последних слов Тома, — это школа для детей с особыми способностями…

— Я не сумасшедший! — яростно воскликнул мальчик.

— Я знаю, что ты не сумасшедший. Хогвартс — не школа для сумасшедших. Это школа волшебства.

Реддл застыл на месте. Лицо его ничего не выражало, но взгляд метался, перебегая с одного глаза Дамблдора на другой, как будто пытаясь поймать один из них на вранье. Внезапно мир покачнулся и снова стал на место. Неужели за ним наконец–то пришли? Теперь он сможет вернуться в то место, которому принадлежал с рождения?

— Волшебства? — повторил он шепотом с некоторым благовением.

— Совершенно верно, — подтвердил Дамблдор.

— Так это… это волшебство — то, что я умею делать? — уточнил Том на всякий случай.

— Что именно ты умеешь делать?

— Разное, — выдохнул Реддл. Его лицо залил румянец, начав от шеи и поднимаясь к впалым щекам. Он был как в лихорадке. — Могу передвигать вещи, не прикасаясь к ним. Могу заставить животных делать то, что я хочу, без всякой дрессировки. Если меня кто–нибудь разозлит, я могу сделать так, что с ним случится что–нибудь плохое. Могу сделать человеку больно, если захочу.

Том почувствовал, как у него подгибаются ноги. Спотыкаясь, он вернулся к кровати и снова сел, уставившись на свои руки и склонив голову, как будто в молитве. Хотелось одновременно плакать и смеяться. Это было просто чудесно. Наконец–то он нашел подтверждение тому, что он необыкновенный.

— Я знал, что я не такой, как все, — прошептал он, обращаясь к собственным дрожащим пальцам. — Я знал, что я особенный. Я всегда знал, что что–то такое есть.

— Что ж, ты был абсолютно прав, — сказал Дамблдор. Улыбка с его лица исчезла, оставляя серьезное выражение. — Ты волшебник.

Реддл поднял голову. Он не мог перестать улыбаться, а дрожь в руках отказывалась униматься.

— Вы тоже волшебник?

— Да.

— Докажите! — потребовал Реддл тем же властным тоном, что и ранее. Ему было просто необходимо получить подтверждение услышанного ранее. Вдруг этот мужчина решил просто сыграть на его желаниях?

Дамблдор поднял брови.

— Если, как я полагаю, ты согласен поступить в Хогвартс…

— Конечно, согласен! — нетерпеливо воскликнул Том, его руки до сих пор подрагивали.

— …то ты должен, обращаясь ко мне, называть меня «профессор» или «сэр».

На какой–то момент Том подумал, что не сможет сдержаться. Он и без того был перевозбужден, чтобы мучаться ожиданием. Мальчик собрал остатки самообладания и произнес самым вежливым тоном, на который был только способен:

— Простите, сэр. Я хотел сказать — пожалуйста, профессор, не могли бы вы показать мне…

Дамблдор медленно достал из кармана своего отвратительно яркого костюма палочку и небрежно взмахнул ею, будто отряхивал с нее грязь.

Шкаф загорелся.

Реддл резко вскочил на ноги. И громко закричал от обуявших его ужаса и злобы; все, что у него когда–то было, сейчас сгорало в шкафу. У него не было ничего по–настоящему своего. Те единственные пожитки, пусть и в отвратительном состоянии, все–таки в некотором роде принадлежали ему, хотя и являлись изначально казенными. А еще там была пусть и небольшая, но все–таки какая–то память о Стефане. Том не был склонен к сантиментам, но этот мальчик был единственным, кого он подпустил к себе относительно близко. Реддл больше не мог сдерживать себя и кинулся на Дамблдора, в тот же момент пламя погасло. Шкаф стоял нетронутый, без единой отметины.

Том изумленно уставился на шкаф. Неужели магия была способна и на такое?

— Когда я получу такую? — был первый вопрос, когда он смог вымолвить хоть что–то.

— Все в свое время, — сказал Дамблдор. — По–моему, из твоего шкафа что–то рвется наружу.

В самом деле, из шкафа доносилось какое–то дребезжание. Это могла быть их со Стефаном коробка. Все их трофеи. Этот мужчина заставит отдать ему эту коробку?

— Открой дверцу, — сказал Дамблдор.

Реддл, поколебавшись, медленно пересек комнату и распахнул дверцу шкафа. Над отделением, где висело несколько поношенных костюмчиков, стояла на полке маленькая картонная коробка. Коробка гремела и подрагивала, как будто в ней колотились обезумевшие мыши.