Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

В коридор вбежали Дориан и Виктор. Видимо, Стан решил, что глава школы справится с конфликтом куда быстрее, чем он сам. В принципе, он был прав.

— Все в порядке, Гарри? — поинтересовался Крам.

— В относительном, — кивнул мальчик, не спуская глаз с дуэлянтов.

Стааф тяжело дышал и был готов в любой момент сорваться с места. Бруевич же стоял, прижавшись к стене, видимо, ища в ней дополнительную поддержку.

— Фините инкантатем, — произнес отменяющее заклинание Гарри и направил палочку на Михала, пытаясь убрать его нежно–синий оттенок кожи, но тот, видимо, решил, что ему терять нечего и, воспользовавшись тем, что Роберт расслабился, ломанулся вперед и заехал ему кулаком в челюсть.

Заклинание Гарри попало в Дориана. По идее, ничего не должно было произойти, но внезапно на его шее проявились окровавленные бинты. Глаза Стана расширились и, прижав руки к шее, он выбежал из помещения.

Все слова застряли где–то в горле. Поттер действительно не знал, что делать дальше. Без его крови не прошло полной регенерации. Дориан постоянно мучился от боли и кровоточащих ран, но молчал о них и продолжал терпеть. Теперь же о его проблемах узнает вся школа и к каким нелепым выводам они придут, это вопрос.

Гарри перевел пылающий злостью взгляд на провинившихся.

— Если не хотите, чтобы ваши палочки были сломаны мной, то вы сейчас же разойдетесь по своим комнатам. Ваш личный рейтинг потеряет по двадцать баллов. Вы устроили дуэль в людном месте, где мог пострадать любой. На мой взгляд, подобное поведение не является простительным. Сегодня я поговорю с директором по поводу вашего дополнительного наказания. Предполагаю, что вам не помешает направить свою энергию в подготовку ко Дню Дурмстранга. Насколько я помню, Каролине не хватало времени для плетения мерцающих гирлянд. Советую повторить теорию, необходимую для этого. Досуг на ближайшую неделю вам обеспечен.

Мальчики переглянулись друг с другом и нехотя кивнули. Поттер был способен на любое безумство, когда его сильно злили, и раздражать его дальше совершенно не хотелось никому из них.

На плечо Поттера легла чья–то рука, мальчик оглянулся и увидел, что сзади стоял Альберт.

— Найди его, пожалуйста, — попросил он.

Грегорович молча кивнул и тут же направился в сторону гостиной. Некоторые ребята еще стояли в коридоре и с любопытством ожидали, что же будет дальше.

— Представление закончено, — зычный голос Виктора прокатился по коридору. — Теперь всем желательно разойтись, во избежание оказаться привлеченными к участию в плетении праздничной гирлянды.

Студенты, перешептываясь, тут же направились в разые стороны, делая вид, что совершенно случайно оказались рядом и произошедшее ничуть им ни интересно.

— Гарри, у меня еще остались конфеты, пойдем назад, — мягко потянула мальчика за собой Офелия.

Поттер послушно пошел за ней. Вся прежняя радость и легкость будто бы испарилась. Осталось что–то гнетущее и болезненное. В данный момент он завидовал Мирославе. Она могла обратиться в волка и повыть на луну, выплеснуть всю свою боль и накопившееся напряжение в долгом, протяжном вое. Но Гарри был человеком, поэтому он молча ел конфеты с горьковатым привкусом и позволял Офелии перебирать его волосы, лежа на ее коленях.

Глава 16. Отражение и наблюдатель

Ушедшие на второй план воспоминания вернулись к Гарри с новой силой. До этого все его мысли занимали странные нападения и предположения о том, кто же за ними все–таки стоит. Теперь же вид окровавленных бинтов на шее Дориана словно отбросил его в прошлое, к тому, что он так страстно желал забыть.

Душевная боль не отпускала его ни на минуту, а стоило мальчику только закрыть глаза, как перед ним вновь предстала картина, как Квиррелл хладнокровно перерезает горло Дориану, а потом отбрасывает его в угол, как ненужный хлам.

И Гарри стало противно за собственную слабость, за невозможность достойно ответить на нападение, и за неумение правильно и быстро найти необходимое решение.

Поттер проклинал собственную беспомощность и признавал, что единственно верным решением сейчас будут интенсивные дополнительные занятия, но времени на них катастрофически не хватало. Профессор Мейер объяснял ему три раза в неделю тонкости приготовления Волчелычного зелья, давая при этом доступ к личным запасам ингредиентов. Остальное время уходило на помощь в подготовке мероприятия и участие в расчистке кабинета Глав от постоянно появляющихся в нем прошений, заявлений и объяснительных.

Некоторые студенты смотрели на него и Дориана, ожидая, как же будут развиваться их отношения дальше. Вообще люди любят чужую боль. Они буквально упиваются ею, потому что это позволяет им осознать, насколько они счастливы. Именно поэтому цирки уродцев всегда пользовались популярностью у всех слоев населения. Люди стремились посмотреть не представление, а на слабость других, на их отклонения. Пусть кто–то был беден или не очень хорош собой, но он вписывался в представления нормальности, а уродцы были всего лишь уродцами, выброшенными за пределы обычной жизни. И чувство нелепого превосходства переполняло их, а некоторым даже придавало сил для дальнейшей жизни.

Людям всегда нужны те, у кого что–то хуже, чем у них. Это часть самоутверждения, и этого не изменить. Чужая боль воспринималась разными людьми по–разному. Одни начинали злорадствовать и выпячивать свое ситуативное превосходство напоказ. Другие старались помочь, потому что находились в более выгодном положении и могли себе это позволить. Третьи просто проходили мимо, радуясь в глубине души, что не находятся на месте этих несчастных. Но были два фактора, которые объединяли их всех. Некая радость от того, что не повезло не им, и чувство превосходства. Конечно же, многие даже не осознают этого. Данные эмоции лежат где–то в глубине подсознания и погребены под социально ожидаемым поведением, но это не меняет того ощущения облегчения, возникающего, когда понимаешь, что наблюдаемая боль не твоя, что все в твоей жизни обстоит лучше. Это в природе человека, нравится ли кому–то это или нет. Но неосознаваемые эмоции отражают сущность человека, а именно его поступки. Поэтому то же злорадство, оказание помощи или игнорирование скажет о личности очень много.

Дориан в последние дни ходил мрачнее тучи и все так же накладывал на свою шею маскирующие чары, но Гарри, всякий раз глядя на него, вспоминал те окровавленные бинты.

По школе же ходили разные слухи. Одни говорили, что это будто бы Гарри проклял Дориана из–за того, что тот посмел спорить с ним. Другие утверждали, что дуэль в коридоре как раз устроили Поттер и Стан, а Михал и Роберт пытались их разнять, за что сами и получили. Были и те, кто видел шрамы от укуса на шее Гарри и теперь пребывали в полной уверенности, что это была его месть. Находились четвертые, подозревающие Стана в попытке напасть на кого–то из дуэлянтов, и у Поттера просто не было иного выхода, как остановить его таким образом. В любом случае, все это привело к тому, что Гарри снова стали побаиваться, но это проявлялось в несколько усилившемся по отношению к нему уважительному поведению.

Господин Мейер, видя смятение своего любимого ученика, старался отвлечь его от мрачных мыслей по средствам трудотерапии на благо школы и зельеварения в целом. Так что мальчик большую часть времени, даже помимо варки зелья для Люпина, проводил в лаборатории, что–то шинкуя, разделывая, разминая, растирая, нарезая разными способами, а так же высушивая, обваривая, распаривая и смешивая, попутно отвечая на каверзные вопросы своего наставника.

Гарри даже был благодарен ему за подобное. Это устраивало его куда больше, чем неприкрытая жалость со стороны Ремуса. Сочувствие он еще мог принять, но жалость никогда. Это просто заставляло чувствовать себя униженным.

Октябрь был сложным месяцем, наверное, для всех студентов, но нагрузка на глав была куда сильнее. Виктор вообще едва не кусался, но, по крайней мере, всеми силами старался сдерживаться и контролировать себя. Его усталость читалась в каждом движении, а его рассеянность дошла до апогея. Он один раз даже полдня ходил на занятия с шестым курсом, пока учителя и студенты поняли, что это не какая–то проверка. Гарри подозревал, что после занятий Виктор почти все время проводит за разбором бумаг и контролем выполнения работ, а потом ночью сидит над домашними заданиями, чтобы не отстать от остальных на своем курсе и не потерять в рейтинге, при этом оставляя себе на сон всего лишь несколько часов.