Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

Поттер не мог спокойно реагировать на все попытки бегства Дориана, стоило Гарри только приблизиться к нему. Это раздражало. Это делало ему больно. Но Поттер мог понять его.

Мальчик украдкой прочел в библиотеке множество книг о вампирах, но так и не нашел способ, чтобы помочь Дориану. В них рассказывалось об их истории, некоторых обычаях, но когда дело касалось их физиологии, то дальше рассуждений куда лучше бить «тварей темных и до крови охочих», чтобы выжить самому, не заходило. И Гарри начал отчаиваться.

Альберт не сказал, о чем конкретно он разговаривал со Станом, но Грегорович был не на шутку встревожен. Эдвин же, казалось, ничего не замечал вокруг, самозабвенно расшивая одежду для своей новой куклы. Когда Мирослава увидела, как ловко Эрстед орудует иголкой, не могла вымолвить ни слова. Видимо, представление о том, чем должны заниматься исключительно девушки и, конечно же, безоговорочно быть лучшими в этом, потерпели поражение. Теперь она ходила за Эдвином хвостиком и подсматривала его схемы вышивки.

Офелия же молча подсовывала сладости Гарри, который в свою очередь берег большую часть из них для Сириуса. Блек же несколько штук из предложенных лакомств прятал для Люпина, хотя очень часто не доносил даже половины из своих запасов.

В один из вечеров Поттер, видя, как Дориан мечется между желанием уйти в свою комнату и провести еще какое–то время неподалеку от членов отрядов, ушел сам. Решив не тратить времени впустую, взял в спальне полотенце и смену одежды и направился в душевые, где в это время было совсем пусто. Редко кто изъявлял желание принимать водные процедуры сразу после ужина.

Контрастный душ помог немного встряхнуться и согнать сонную дрему. Впереди его еще ожидало эссе о свойствах чабреца и лапчатки в лечебных зельях.

Переодевшись, Гарри подошел к зеркалу, намереваясь заняться чисткой зубов, как что–то странное начало твориться с его отражением. На него из зеркала с хищной улыбкой смотрел он сам. Поттер сначала тряхнул головой, считая это последствиями недосыпа, но отражение ничуть не изменилось. Зеркальный двойник продолжил скалиться. Его зеленые глаза, казалось, горели странным светом изнутри.

Гарри попытался выхватить хоть одну палочку, но они обе остались лежать во втором комплекте одежды, снятом ранее. Двойник наблюдал за его действиями с откровенным весельем. Весь вид отражения был безумным. И Поттер не мог оторвать от себя взгляда, а потом понял, что вообще не в состоянии пошевелиться.

Двойник какое–то время улыбался и сверкал глазами, а потом откуда–то выхватил кинжал и начал перерезать себе вены. Темная кровь тяжелыми каплями почему–то падала на зеркальную гладь. Гарри стало страшно. На него его глазами смотрело собственное безумие, его желание сбежать из этой жизни.

— Ты убийца. Это достойная смерть для таких, как ты.

Поттер вздрогнул. Тело было ватным, а ноги вообще не представлялось возможным оторвать от пола. Мальчик большим пальцем правой руки дотянулся до камня на перстне и мысленно прокричал о помощи.

Двойник тем временем решил, что быть по ту сторону слишком скучно, и начал выбираться наружу. Он очень медленно выходил из зеркала, при этом неотрывно глядя мальчику в глаза. Кровь из глубоких порезов капала в раковину, оставляя за собой темно–красные разводы.

Внезапно двойник начал изменяться. Горящие зеленые глаза обратились в ярко–алые. Перед ним теперь стоял Дориан с перерезанном горлом.

— Твоя вина, — произнес он хрипло. — Твоя. И ты продолжаешь меня убивать. Ты делаешь это каждый день. Это непростительно.

Гарри не хотел слышать этих слов. Он знал, что усиливает страдания Дориана. Он знал, что именно из–за него Стан оказался в подобной ситуации. Мальчик все понимал, но не хотел признавать этого сейчас.

— Я знаю, прости меня… — прошептал Поттер.

То, что вышло из зеркала, приблизилось к Гарри, схватило его за шею и чуть сжало ее. Холод, необычный, сильный прошел по телу мальчика. Почему–то не было желания бежать или сопротивляться.

Смерть… Это ведь возможность избавиться от всех своих проблем и неприятностей. Возможность шагнуть в круг надежды без новых потерь и разочарований. Там не будет той душевной боли, что постоянно идет за ним как верный пес. Но почему же, несмотря на все это, ему так хочется жить? Перед глазами нет никакой ленты с воспоминаниями о прошлом счастье, как рассказывали люди, которые стояли на грани между тем и этим миром. Внутри была какая–то пустота. Но она ничуть не пугала. Просто хотелось жить. Не ради чего–то определенного, не для кого–то, а просто так. Для себя. Даже если эта жизнь будет напоминать существование.

Дверь в комнату для умываний резко распахнулась и в помещение влетел запыхавшийся Эдвин. Существо из зеркала рассеялось и Гарри упал на пол, схатившись за свое горло.

— Что произошло? — обеспокоенно спросил Эрстед.

— Морок, — прохрипел Поттер. — Чуть не задушил…

Эдвин буквально застыл на месте, а потом рухнул на пол и порывисто обнял Гарри. Эти объятия были такими теплыми, и Поттер почувствовал, что плачет. Вместе с соленой влагой из него выходило накопившееся напряжение и боль.

В помещение вбежал Дориан, держа на вытянутой руке палочку, но, заметив друзей, опустил ее подошел поближе.

— Очередное нападение, — тихо произнес Эдвин. — Морок.

Стан кивнул и развернулся, чтобы уйти, когда его остановил тихий голос Гарри.

— Прости за то, что убиваю тебя. Я, правда, пока не знаю, что делать, но я придумаю! Клянусь!

Поттер вцепился в его штанину и преданно смотрел на него снизу вверх. Дориан мягко улыбнулся и осторожно провел рукой по его волосам.

— Я ни в чем не виню тебя, Гарри, правда. Но нам нужно соблюдать дистанцию. Находиться слишком близко к тебе очень болезненно для меня. Прости.

Стан осторожно отстранился и вышел в коридор, где заверил остальных членов отряда, что уже все в порядке.

— Гарри, я думаю, нам нужно идти. Уже поздно. Сейчас сюда потянутся люди, чтобы умыться.

Поттер рассеянно кивнул. Он уже почти успокоился, но рассеянность мыслей осталось. Мальчик позволил Эдвину направлять себя. Встреченный ими Альберт выглядел очень расстроенным. Скорее всего, он слышал их разговор со Станом, но думать над этим не было сил.

Гарри и Дориан были эгоистами. Первый страстно желал вернуть дружбу, которая ассоциировалась у него с любовью, поддержкой и надежностью. Второй же стремился избежать последствий своих неконтролируемых действий, а разрывая прежние отношения, он думал не только о защите других людей, но и облегчении собственных страданий. Они оба имели право на подобный эгоизм.

В эту ночь Поттеру не снились сны. Он крепко обнял Сириуса, зарылся лицом в его шерсть и мгновенно отключился рядом с единственным надежным существом в этом мире.

* * *

Гарри драматично вздыхал, сидя на занятиях по Темным искусствам. Господин Рихтер сегодня сидел на своем месте, а не ходил по классу, нервируя учеников, и цепким взглядом оглядывал присутствующих.

— Невозможно, — медленно начал он. — Совершенно невозможно правильно действовать, полностью не оценив ситуацию… Особенно когда речь заходит о темных существах.

Он еще раз внимательно посмотрел на свой класс.

— Так вот, наверное, вас очень удивит тот факт, что привидений тоже относят к темным существах. Они тоже могут быть опасны, не говоря уже о призраках. Кто может рассказать о различиях привидений и призраков?

Мальчик впереди Гарри поднял руку.

— Якоб Хвартс, слушаю вас.

— Привидения и призраки, — начал он, — очень похожи друг на друга. По сути, это материализованная форма души, это те, кто отказался идти дальше. Обычно мы видим их как дымчатых существ, похожих на людей.

Пока мальчик говорил, Гарри не спускал глаз с Дориана. Стан несколько раз за урок дотрагивался до своей шеи и потирал виски. Поттер прочел большое количество книг о вампирах, но ответ на то, как наиболее безопасно для них двоих выйти из этой ситуации, не нашел.