Холодная зима (СИ)

- Лучше уйди с дороги, Нисей.

- Торопишься? Куда это ты на ночь глядя? Любимый старший братик будет волноваться. О, а что это такое интересное я вижу у тебя в руке?

Рицка сжал фотографию, так что она смялась по краям, и завёл руку за спину.

- Ну-ка, ну-ка! Что это ты там прячешь, Рит-тян? – Нисей пьяно хихикнул. Даже в нескольких шагах от него Рицка чувствовал сильный запах дешёвого алкоголя. Он отступил назад, готовясь к бегству, готовясь защищать фото любой ценой.

Но Нисей, несмотря на своё состояние, оказался необычайно быстр. Судя по всему, он не был настроен играть в догонялки и предпочитал действовать решительно и сразу, прыгнув на Рицку и повалив его на пол.

Рицка только охнул, больно ударившись завёрнутой за спину рукой. Нисей был сильнее, и сколько бы они ни катались по полу, Рицка всё равно сдастся первым. Он знал это, так же как знал и то, что мог бы закричать, позвать Сеймея, который был всего этажом выше. Но кричать было нельзя. Нельзя, чтобы Сеймей узнал обо всём. Потому что, если это случится…. Рицка не знал, что будет, если это случится. Знал только, что тогда всё закончится. Навсегда.

Когда, наконец, измятая, с оторванным уголком фотография оказалась в руках Нисея, Рицка уже окончательно потерял силы к сопротивлению и лежал, раскинув руки и тяжело дыша. Он так устал сегодня, что на какой-то миг снова стало всё равно. Снова вернулось привычное равнодушие.

- Ох… - Нисей сделал короткий вдох, прищурился и поднёс снимок поближе к глазам, перевернул, прочёл дату. – Откуда это у тебя?

- Да какая разница?! Может, ты уже слезешь с меня?!

Нисей даже ухом не повёл и вставать, похоже, не собирался. Он вдруг рассмеялся и ещё долго не мог остановиться, размахивая фотографией в воздухе.

- Ну Сеймей и попал! – хохотал он. – А ведь я предупреждал!

- О чём ты? – прошептал Рицка. Мысли снова спутались в тугой колючий клубок. Люстра светила в глаза, комната плыла перед ним, а Нисей, навалившийся сверху, мешал сделать нормальный глубокий вдох.

Нисей отсмеялся, и тут же стал серьёзен. Он вдруг отбросил фото в сторону и вцепился обеими руками Рицке в горло. Его пальцы были сильными и холодными, и надави он чуть сильнее, Рицка бы точно задохнулся, а пока только закашлялся.

- Ты хоть знаешь, как я ненавижу тебя, Рит-тян?! – шипел Нисей в самое ухо. – Уверен, ты даже представить этого не можешь, чёртов святоша. И тебя, и этого Агацуму. Обоих ненавижу.

- Пусти, - выдохнул Рицка. Глаза слезились, пересохшие губы отчаянно хватали воздух.

- Я бы так хотел убить вас обоих…

Глаза Рицки широко распахнулись.

- Соби…. Соби правда жив? – он думал только, что если Нисей его сейчас задушит, он умрёт спокойно, если получит ответ на свой вопрос.

- А ты ещё сам не понял этого, тупица?! Такое ощущение, что это ты ослеп, а не он, - руки Нисея чуть разжались, позволяя Рицке вдохнуть спасительный воздух. – Жив, почти здоров. Только память слегка подводит. Видать, сильно башкой стукнулся тогда в машине. Так сильно, что о тебе вообще понятия не имеет. И живёт себе спокойненько. Ну, ещё ослеп малость. Но это так, пустяки. Всё пустяки, пока он ещё жив. Какая жалость, что он не сдох тогда. Он до сих пор стоит на моём пути. Так же, как и ты.

- Где… он? – шепчет Рицка. Комната плывёт, стены нагромождаются одна на другую, а потолок то уходит в сторону, то словно опускается на него, неумолимо опускается, чтобы раздавить, уничтожить.

- Хочешь знать? – Нисей хихикает. – Конечно, хочешь. Бежать к нему, увидеть его. В это сложно поверить, да? Ты ведь хочешь?

И снова слёзы, только на этот раз от другой боли, почти забытой, и снова рвущей, терзающей, невыносимой. Такой сильной, что невольно начинаешь молиться, только чтобы всё кончилось поскорее.

- Я знаю его адрес. Я могу сказать тебе его. Но это будет стоить тебе кое-чего. Согласен на любое условие, Рит-тян?

- Да… Да.

Нисей ухмыляется, довольный победой.

- Тогда тебе придётся убрать Агацуму с моего пути. И самому исчезнуть. Признаюсь, мне уже порядком поднадоела эта ситуация с двумя бойцами. Надоело, что чуть что, Сеймей бежит к этому ублюдку. А если не к нему, так к тебе. «Ути-пути, мой маленький сладенький Рицка»! – передразнил Нисей Сеймея хриплым, звенящим на высоких нотах голосом. – Бесит! Я мечтаю только, чтобы вас обоих не было. Только вы ещё стоите у меня на пути. А потому укради у Сеймея Агацуму. Забери себе эту марионетку, и проваливайте, чтобы я больше никогда вас не видел. Сможешь? – его глаза сверкнули, и тут же, не дожидаясь ответа, он продолжил. – Это не так просто, как тебе может показаться, Рит-тян. Потому что я – это зло. И твой братик тоже зло. Самое чистое, аристократическое зло с голубой долбаной кровью. А ты святоша. Настолько правильный, что аж тошнит. И ты так просто не сдашься, я ведь знаю. Ты захочешь помешать, остановить. Правда ведь? А ради Агацумы тебе придётся уйти в сторону раз и навсегда. Засунуть свою жажду справедливости куда подальше. Короче, убраться с нашей дороги, понял?

- Да.

- Да?! И ты пойдёшь на это? Зло будет торжествовать в нашем с Сеймеем лице, мы будем, так сказать, бить и грабить, а ты просто уйдёшь? И будут гибнуть невинные люди, но ты уже ничего не сможешь с этим сделать, даже если станешь в десятки раз сильнее нас. Ты не сможешь остановить зло, потому что выбрал Агацуму. Тебя действительно устраивает такой вариант?

- Да! Да! – тихонько вскрикнул Рицка, и слёзы снова застилали ему глаза. Да, согласен. Да, на всё. Только покажите мне его. Только позвольте взглянуть на него ещё хоть раз. Пожалуйста.

- Отлично, - Нисей слез с мальчика и потянулся за брошеной фотографией. – Сеймей ещё спасибо мне потом скажет, что я убрал таких серьёзных противников с его дороги. Хотя делал я это исключительно для себя. Мы так похожи с твоим братом. Два эгоистичных подонка. В любом случае, мне терять уже нечего.

Он что-то накарябал на обратной стороне фотографии и протянул её Рицке. Адрес. Адрес, по которому живёт Соби.

- Смотри, Рит-тян, если забудешь, о чём мы тут с тобой договорились, и сунешь нос не в своё дело, я уже не стану щадить тебя и просто придушу.

- Я не забуду.

- Вот и правильно. Будь умницей.

Рицка с трудом поднялся на нетвёрдые ноги. Голова тут же закружилась, и Рицка снова чуть не упал.

- Эй, ты поосторожнее. А то и до Агацумы не добежишь, сдохнешь где-нибудь в пути! Мы так не договаривались!

Рицка сделал пару глубоких вдохов, прикрыв глаза, и когда он снова открыл их, комната больше не расплывалась.

- Если Сеймей хватится меня, не говори ничего, - сказал он, направляясь к двери, обуваясь, натягивая неожиданно тяжёлую куртку.

- Конечно. Я ещё не совсем рехнулся, чтобы себя же продавать. И ещё.

Рицка обернулся.

- Считай, что я вернул тебе должок, - сказал Нисей. – Тогда ты перевязал мои раны, а я даже не сказал «спасибо». Ведь так, кажется, делают все порядочные люди? – он усмехнулся. – Когда найдёшь Агацуму и свалишь с ним далеко и надолго, не забудь прислать открытку с благодарностью. Мне этого будет вполне достаточно. Я не жадный, знаешь ли.

Рицка ничего не сказал в ответ и выбежал в ледяную ночь, такую же снежную и тёмную как в тот день, год назад. Только в эту ночь он вдруг увидел на небе звёзды.

*

Такси неслось по дорогам ночного города, и Рицка провожал взглядом тысячи огней, горящих в окнах. Он по-прежнему не мог ни о чём думать, хотя езда в машине и успокоила его немного. Он только смотрел на чужие окна и молился, чтобы все эти незнакомые люди были счастливы в своих домах, чтобы они любили и берегли своих близких, чтобы им всем было тепло, и чтобы никогда не приходилось плакать. В эту ночь Рицка за всех хотел молиться.

И слёзы застывали в глазах. И мальчик с трудом понимал, что с ним происходит. Ему хотелось то улыбаться и смеяться, а то вдруг ледяной страх пронзал сознание, так что только сердце колотилось, и даже шевельнуться было страшно. Иногда перед глазами вставал Сеймей, тот, другой Сеймей, которого Рицка уже начал забывать. Но думать о нём было слишком больно, и Рицка отмахивался от этих мыслей. Ему всё казалось, что Сеймей не мог так обмануть его. И хотелось продлить это неверие как можно дольше. И тут же он думал, что лучше бы Сеймей лгал. Лгал, умышленно обманывал, умалчивал, всё что угодно, только бы Соби бы жив на самом деле. Потому что Рицке казалось, что если Соби действительно жив, то он снова сможет простить брату всё. И даже сможет ещё раз поверить ему.