Нет вестей с небес (СИ)

Снова отчаяние и паника. Предельный стресс, узел возле пупка затягивался все сильнее, снова едва не доводя до тошноты. Руки дрожали от своей бесполезности. От злости на себя бросало то в жар, то в холод. Вот так в шаге от цели не находить решения!

Отчаянно пыталась поймать волну, но в эфире раздавалось только шипение, а потом и вовсе волны радио. Значит, сюда они вещали, а отсюда информацию передать никто не мог! Джейс уже злилась на радио, понимая бесполезность этой злости.

Через какое-то время внезапно удалось поймать волну, волну! Джейс уже решила, что, наконец, нашлась она, аварийная!

— Вы меня слышите?! — неуверенно проговорила девушка в шипящую и потрескивающую тишину.

— Слышим! Но кто это? — вдруг раздался знакомый голос.

— Дени! Дени! Это я! — обрадовалась, точно аварийной волне, этому голосу Джейс, только постепенно понимая относительную бесполезность своей находки.

— Кто «я»? Джейсон?

— Да.

— Ты выжил! — обрадовался Дени. — Где ты?

— Возле старых кораблей! На «Медузе», — но голос ее неуверенно дрогнул. — Дени… Прости, радар, я… Я не… Вышка совсем ржавая.

— Тебе удалось послать сигнал бедствия? — торопил ее Дени.

Очевидно, радар они теоретически могли включить в любое время, когда оттеснили бы пиратов, а вот с сигналом бедствия Джейс подала всем пусть и робкую, но надежду. И не оправдала ее.

— Нет… Мой корабль разбит, я пытался послать с «Медузы». Наверное, я что-то не так делаю…

— Вряд ли. Ты ведь все волны проверил? Мы тоже не раз пытались. Как я и думал. Ч*** бы побрал эту тарелку на южном острове.

«Южный остров. Остров Хойта. Тарелка… Стандартная тактика ведения боя… Перекрыть все каналы связи противнику», — глухим гулом отозвались собственные мысли.

— Так насчет вышки? Ты ближе всех к ней пока, — с ноткой требовательности продолжал Дени.

Джейс ощущала себя виноватой, виноватой за то, что подавала только ложные надежды. Виновата. Всегда виновата только она. Ложная надежда спасти бизнес, ложная надежда выбраться с острова. Может, и не надо вовсе надеяться? Ведь чудес не бывает. Но совпадения порой сравнимы с чудесами. Или с же со злым роком. Весь вопрос в назывании вещей.

— Я… Я включу ее! — уверенно отчеканила слова, поразившись себе, девушка. — И еще… Я нашел информацию про своего друга, там, где пересекаются три реки, что там?

====== 32. Страха больше нет ======

Ещё грязь не смыта с кожи,

Только страха больше нет.

© Пикник «Из мышеловки»

— И еще… Я нашел информацию про своего друга, там, где пересекаются три реки, что там?

— Раньше был порт для лодок, сейчас вроде пункта передачи рабов и хранилище топлива, короче, в одиночку туда лучше не лезть, — протянул Дени без особой радости.

Да какая уж радость. Когда-то весь остров был их, а теперь они радовались освобожденному аванпосту, свалке. Но все же один крошечный шаг может быть началом долгого пути. И не из небольших ли шагов складывается длинный путь? Не сойти и не свернуть. Нужно каждому пройти. И по своему пути.

— Но у меня нет времени! — снова охватывала паника Джейс, губы ее дрожали, она держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться безвольной девчонкой. Вот же она — информация. Вот же он — Оливер!

— Кто-нибудь сможет мне помочь? Что мне делать, Дени?! — точно у всеведущего, спрашивала Джейс.

— Ты так уверен, что я смогу ответить? — вздохнул Дени сквозь рокот помех в эфире, сплошные помехи вместо ответов, только общие слова. — Если тебе удалось добыть информацию, значит, не лыком ты шит.

Но все-таки помимо общих слов Дени, вздохнув, согласился рискнуть:

— Ладно, если включишь радар, возможно, смогу послать тебе на помощь один отряд. Кстати, пошарь там по кораблю или по карманам пиратов, у них должны быть портативные рации. Включишь радар и жди там.

— Здесь человек десять пиратов!

— Выбирайся оттуда. Ты говорил, что умеешь стрелять, — единственное, что мог посоветовать Дени.

И снова это ощущение — никто не придет, никто не спасет, а препятствия в сотни раз сильнее нее. Но никто не придет, поэтому приходилось лезть в одиночку на эту отвесную стену, без страховки, цепляясь не за уступы, а за призрачные пазы между угрюмо молчавшими плитами, за мхи и пыль, что рассыпались от прикосновения.

Джейс вышла на цыпочках из рубки, осмотрелась — на палубе никого. Глянула на второй корабль: от «Медузы» к нему тянулся то ли канат, то ли провод неизвестного назначения, но вроде бы заизолированный. Внизу ходили враги.

— Так, Джейс. Спокойно. Еще спокойнее! — выдохнула девушка, успокаивая себя. Как ни странно, это всегда помогало, помогало ощутить себя более уверенной. В конце концов, у стартовой черты человек тоже всегда остается один. И не важно, что рядом с ней всегда толпилось много народу, и не важно, что отец всегда говорил что-то ободряющее, точно окрыляющее. А теперь у нее вместо крыльев только обгорелые остовы торчали, но на них все еще удавалось летать. И слова отца она вспоминала каждый раз, когда оставалась одна, и они помогали, хотя он уже давно покинул этот свет.

И она полезла по канату, надеясь, что никто из врагов не захочет поднять голову. А между «Медузой» и вторым безымянным катером прохаживалось человека три. Остальные, очевидно, ожидали прибытия второго транспортного средства для погрузки товара с другой стороны «Медузы». И точно на этой разваливающейся громаде сошелся клином свет. Но все же не сошелся, ничуть нет.

Сильные руки, сильные ноги, на ладонях мозоли давние. Лиза бы так не сумела, а Дейзи бы, может, и удалось. Ох, вот кого не хватало на самом деле. Вдвоем им бы удалось не сойти с ума и, быть может, выжить и спасти остальных. Дейзи большего всего верила, с ней бы, наверное, пошла под пули, если бы Дейзи не струсила, а она бы не струсила, раз случилось такое с ними. Она бы не посмела сдаться.

Вот с Райли бы не пошла, хоть родной, маленький брат. Но, тем более, не пошла бы, берегла бы его, ограждала. Да толку-то уже рассуждать? Он был мертв. И чтобы не думать, Джейс только быстрее принялась перебирать руками и ногами вдоль провода, бесшумно и быстро продвигаясь вперед, ловко, точно обезьяна по лиане. Хотя ничего в ней не было от природы этих тропиков. Или же… Какая разница?

Она достигла верхней палубы, там в рубке ничего не работало, не могло работать, потому что половину приборов просто разнес в свое время взрыв гранаты или чего-то такого же мощного.

Но, кажется, все-таки кто-то услышал, как она невесомо ступила на железную палубу, потому что один из пиратов поднял голову:

— Что там?

— Да ни***! Пошли уже, — окликнул его другой.

Джейс сжалась, рассматривая через ржавую дырку в борте, что делают пираты. К счастью, ее так точно не могли заметить. А страшно ей было. Ко всему можно привыкнуть, но только не страху, не к сознанию того, что каждый миг можно напороться на пулю.

— ***! Кто-то убил… — в неурочный час заметил труп один из пиратов.

А вроде бы все так гладко, в трюм через пробоину затащила, песком присыпала, но, видимо, они собирались уезжать и не досчитались одного из своих.

Но договорить им Джейс не позволила. Она уже давно заметила красную бочку с топливом. Прицелившись с верхней палубы, догадываясь, что у автомата хватит дальности стрельбы, она открыла огонь. И очень удивилась, когда бочка и вправду взорвалась. Вероятно, была полупустая. Или же содержала не бензин, а газ.

Не видела она раньше обгорелые трупы, но с высоты трое убитых выглядели не очень страшно. Может, и в самом факте чьей-то ужасной смерти страшно только то, что человек на себя примеряет? Хотя, наверное, нет. В любом случае, когда нет времени на мысли, ничего не страшно. Все дозволено, когда о зле не думать, что это зло. А, впрочем, какое уж зло. Милосердие здесь каралось быстрой пулей. Она не ненавидела этих людей. Да, наверное, все-таки людей. Но ей приходилось их убивать, чтобы не убили ее, чтобы они не убили еще кого-то, чтобы не продолжили вершить беззаконие бесчеловечное.