Красная - красная нить (СИ)

Меня обуревали странные эмоции. Я вдруг представил, что Джерард, возможно, минут десять назад занимался сексом прямо на этом месте. И слово-то какое дикое. Но Джерард. Который. Занимался. Сексом. Это была новая информация для мозга, раньше я и не думал о таком… А сейчас фантазия встрепенулась, и уши отчего-то запылали красным от картинок, проносящихся перед глазами.

- Ты чего застыл? Руки будешь мыть или уже передумал? – Майки протиснулся мимо меня к выходу, и я получил раковину в своё распоряжение. Кое-как отогнав эти откровенные видения, я смог таки вымыть руки и вышел следом.

Комната Майкла производила совсем другое впечатление, в отличие от комнаты своего брата. Она была более светлая, и перед окном ничего не стояло – диван, на котором спал Майки, был придвинут к стене. Зато на полу посередине комнаты лежал очень мягкий ковёр с длинным ворсом, на который мы и завалились. Я сел, скрестив ноги и подобрав к себе ступни. Сейчас тут, между нами, да и вообще в воздухе вокруг, царило состояние первозданной лени. Время текло медленно и тягуче, за окном было серо, но мы не включали свет. Делать ничего не хотелось. Скорее, даже клонило в сон от такой погоды и от раннего подъёма.

- Слушай, как зовут вашу бабушку? – всё-таки я нарушил тишину, будучи верным обещаниям, данным самому себе.

- Елена. С чего ты вдруг заинтересовался? – Майки лежал на ковре в позе морской звезды, и даже не открыл глаз.

Я начал тихо смеяться. В целом, после маминого рассказа, я и так был подсознательно уверен, что тогда, в детстве, это были они. Но сейчас друг подтвердил мои предчувствия, и мне будто полегчало. «Хватит цепляться к реальности. Всё именно так, как есть, и не нужно искать в этом скрытого смысла. Ты его не найдёшь. Живи и радуйся, Фрэнки, и не забывай иногда удивляться – вот лучшее, что ты можешь сделать», – донеслось откуда-то со стороны моего левого плеча, как мне показалось. Это был всего лишь внутренний голос, и он вещал странно разумные для меня вещи. Больше всего мне хотелось сейчас прыгать по комнате, размахивая футболкой, и орать: «Я знал! Я так и знал! Ха-ха-ха!» Но не сегодня. Сегодня слишком лениво. Поэтому я просто опустился на спину рядом с Майки, и тоже закрыл глаза, положив руки под голову.

- Вчера мама вспомнила одну историю из моего детства. Исходя из неё, мы уже встречались семь лет назад, весной, в Бельвиле.

- Ты шутишь! – Майки заметно оживился, и даже, если верить ощущениям, повернулся ко мне боком. Глаза я решил не открывать – было так лениво и хорошо, этот день знакомства с новой школой уже был позади. Напряжение отпускало, и почти убаюкивало состояние расслабленности. – Но мы и правда были в Бельвиле как-то раз! Тогда бабуля как заведённая ездила с нами на выходные в разные города по всему Нью-Джерси, это была её «культурная программа».

- Что-нибудь помнишь о тех поездках?

- Довольно смутно, если честно. Мне было восемь, Джеру – десять, может он помнит лучше. Но мы объехали так много мест, что я вряд ли вспомню что-то конкретное. А ты? Ты помнишь что-то?

- Хм, если честно, тоже почти ничего, – я не стал рассказывать, что та история была для меня переломной, и что я очень долго, наивно и по-детски переживал её. – Я просто пробегал мимо, а мама успела поговорить с вашей бабушкой и запомнила имена. Поражаюсь, какая у неё память.

- На самом деле взрослые чаще намного лучше запоминают всё, что касается их детей.

Я повернул голову и приоткрыл один глаз. Майки лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на меня.

- Тебе не кажется вся эта история странной? – спросил я, подавляя зевок.

- Не знаю. Я же почти ничего не помню с того времени. Просто совпадение. Мне кажется, такое часто случается.

«Со мной», – добавил я про себя.

- Мама приглашала вас на ужин как-нибудь, хорошо?

- О, отлично. Только пусть будет что-нибудь без мяса, ладно?

- Договорились.

Мы ещё немного полежали в тишине, и не заметили, что провалились в сладкий дневной сон. Кто хоть раз спал летом под размеренный шум дождя, слышный из чуть приоткрытого окна, когда вокруг царствуют серые тона и неторопливая леность, и кажется, что даже время замедляет свой ход, тот понимает, как же это приятно.

В тот вечер я так и не увидел Джерарда снова.

А через день, как раз в четверг, когда мы должны были играть с Рэем после школы у меня, случилось непредвиденное, и внесло смуту в мою, казалось, довольно спокойную жизнь.

После лекций в школе я не спеша направился домой. Майки убежал раньше, видимо, скрываясь от моего предложения пойти со мной, ведь вечером я ждал Рэя, чтобы порепетировать. Но я уж точно не собирался тащить Майки к себе силой. В моих планах было пообедать, посмотреть кое-что для завтрашних лекций и потом забраться на чердак и до ночи не выпускать из рук гитару.

Было то время после обеда, когда улицы снова становятся пустынными после наплыва людей, спешащих на ланч и потом обратно, на свои рабочие места. В нашем районе было не много офисных зданий, но они были. Я шел не торопясь, с наслаждением вдыхая еще не желающий остывать воздух и радуясь этой пустоте вокруг. Проходя мимо очередного тупика между домами, я краем глаза уловил там движение и приглушённые звуки драки. Тихо вернувшись и выглянув из-за угла, я увидел пару чернокожих ребят, прижавших кого-то к стене и увлечённо орудующих кулаками. Из-за баков с мусором невозможно было разглядеть, кто там был, но у меня всё равно неприятно засосало под ложечкой, так хлёстко и противно раздавались звуки, отскакивая от стен ближних домов. Я уже хотел было отойти за угол и заорать: «Полиция! Сюда!», чтобы хоть как-то напугать этих хулиганов, но в этот момент избиваемого подняли повыше и над баками я увидел разукрашенное лицо Майки. Всё внутри меня рухнуло в этот момент куда-то в кишечник, а к горлу подступила тошнота. Ни одной мысли не осталось в голове, я стоял, как истукан, судорожно пытаясь хоть что-то придумать. Глаза огляделись вокруг и выцепили обломок водопроводной трубы в метре от меня. Не знаю, чем руководствовался мой мозг. Наверное, просто инстинкт сохранения напрочь отключился, потому что эти ублюдки, которые были старше и крепче нас двоих, вместе взятых, избивали моего друга! Я схватил этот обломок и, стараясь не сильно шуметь, понёсся к этим мудакам со спины, успев со всей силы и ярости заехать ближнему трубой под коленки. Он упал, но я понимал, что это ненадолго. Второй среагировал быстро, и, отпустив тут же осевшего вниз Майки, переключился на меня. Я получил сильный удар в плечо и по ноге, но этот сукин сын плохо прицелился, и это спасло меня от тяжелых последствий. Чуть разогнавшись, я впечатался головой ему в живот, и тот согнулся пополам от боли, но я тут же получил два оглушающих удара по скуле. Это было чертовски больно! Я взвыл и со всей своей злостью зарядил этому мудаку коленом в пах. Он, наконец, осел на асфальт и выбыл из игры на какое-то время, но сзади уже встал первый и намеревался продолжить. Я быстро крутанулся и трубой с размаху врезал тому по коленям. Мне надо было выгадать время, чтобы вытащить Майки – это всё, о чём я думал тогда. Он взвыл и свалился у стены, обхватывая явно покалеченные ноги. Я не раздумывая кинулся к Майклу, поднял его за шиворот (Матерь Божья, в каком он был виде! Меня даже передёрнуло) и, взвалив на плечо, постарался как можно быстрее свалить оттуда. Друг еле-еле передвигал ногами и не слишком помогал мне в этом.

- Ты заплатишь за это, ублюдок! – неслось нам вслед, но я даже не оборачивался. У меня была максимум минута, чтобы успеть дойти докуда-нибудь и просто укрыться, спрятаться на время вместе с Майклом.

- Скоро мы и до твоего братца доберёмся, Уэй, не забудь передать ему, говнюк!

Мы шли по пустым улицам, и я судорожно пытался понять, что же делать? Скоро время истечёт, этих козлов отпустит, и они могут решить догнать нас и продолжить с того места, где закончили. Скула наливалась гематомой и сильно болела, но, видя краем глаза заплывшее лицо Майки, я думал о том, какая это ерунда, моя скула, и не понимал, как он может молчать. Наверняка он испытывает жуткую боль. Но этот парень упрямо смотрел вперёд чудом уцелевшим правым глазом и, как заведённый, медленно, но верно переставлял ноги. Левый почти полностью заплыл налившимся синяком, скула опухла, и именно на это я любовался, пока тащил его на себе вперёд по улице. Не знаю, что бы произошло дальше, но судьба явно ко мне благоволила. Или это ангел-хранитель Майки спохватился? Поздновато, придурок, но всё равно спасибо. Из-за угла на нас почти наткнулся Рэй с гитарным кофром за спиной. Мы остановились, тяжело дыша, и не могли сказать ему ни слова. Всё-таки, я был мелким, а Майки – довольно тяжёлой ношей для меня. Моё дыхание сбилось, и я никак не мог его выровнять.