Chemical Wedding (СИ)

— Вась, где Федька? Опять чего-то недорисовала?

— Нет, доктор Мачкевич, сказала, что с девочками попрощаться собирается. Политического убежища просить не планировала.

— Ладно… Тогда я тебя попрошу. Передай вот это Хоуп для профессора Снейпа. Одна нога здесь, другая там. И Федьку сюда пригони, а то придётся задерживать отбытие, и профессор Сальватьерра с неё три шкуры спустит.

Только что закончился прощальный пир, и студенты бродили туда-сюда по территории Хогвартса, прощаясь и обмениваясь адресами для переписки. Иванна, которая всю ночь сидела над созданием альтернативного коммуникационного артефакта, прикинула, что незаметно передать его лично в руки будет сложно, и поспешила воспользоваться силами молодого поколения, очень надеясь, что её творение ей не вернут. Результатом ударного двухдневного труда (точнее, труда двух ночей и половины дня) стала записная книжка — почти близнец той, что подарил ей на День рождения Снейп. Иванне удалось разыскать такой же экземпляр, только в чёрной обложке; и в своей, и в новой книжке она, разобрав переплёт, заменила восьмую от конца страницу. Новые листы были зачарованы так, чтобы синхронно отображать то, что на них пишут, и подпитывались от спрятанных под корешками магических сердечников (ими стали уже привычные волосы из гривы единорога, которые всё ещё были у Иванны в свободном доступе стараниями Тори).

Минута отбытия приближалась. Иванна ждала её с превеликим нетерпением: такой уютный и гостеприимный Хогвартс за эту неделю едва не начал казаться тюрьмой, и такая ассоциация ей категорически не нравилась. Взяв письменные принадлежности, Иванна забилась в угол кают-компании и попыталась отвлечься на написание статьи о снадобьях для кожи лица — Адя решила, что научно-популярный текст в дамском журнале положительно скажется на продажах. Просто запереться в каюте было нельзя: Сальватьерра, изо всех сил стараясь не скрипеть зубами, лично попросил её присутствовать на перекличке перед отбытием, чтобы на всякий случай ещё раз перепроверить, все ли студенты на месте. Иванну этот непрестанный зубовный скрежет уже успел достать: с того самого момента, как Сальватьерра явился на корабль, он держался с ней подчёркнуто отстранённо и время от времени принимался сверлить настороженным взглядом. Сальватьерра, разумеется, был уверен в незаметности своих манёвров, но Иванна, которой гордые, чрезмерно самодостаточные и мнительные мужчины были уже поперёк горла, прекрасно чувствовала, что он ежесекундно ожидает с её стороны разгромной критики за действия в рамках поста исполняющего обязанности директора. Вдохновения убеждать Сальватьерру в том, что она не видит никакой потребности сравнивать его компетентность с каркаровской, Иванна не имела, оттого охотно избегала контакта, решив по прибытии в Дурмштранг провести разъяснительную беседу с Ярославой — пусть та занимается его больным самолюбием.

В комплект к сальватьерровой паранойе веселья Иванне не уставала добавлять Яблонская, которая, стоило исчезнуть Каркарову, уже даже не пыталась сдерживать потоки яда и желчи, то уверяя всех, кто не успевал убраться из радиуса её поражения, что господин директор наконец-то наигрался и перестал выносить глупость и мерзкий характер доктора Мачкевич, то интересуясь, не передал ли он её преемнику вместе с прочими служебными полномочиями. Иванна старалась не показывать, как эти высказывания её бесят, но особых иллюзий, что Яблонская поверит, не питала.

— Вы здесь будете или в каюте?

Оторвавшись от написания вступительного слова, Иванна подняла глаза на подошедшую Фредерику. В кают-компанию постепенно подтягивались студенты: возле холодного камина толклись федорины заклятые подруги Романеску и Морозова, Бату Джангаров, у которого Федора одалживала мундир на Йольский бал, а так же Цветана Югова и Димитриос Заррас, ничем специфическим Иванне не запомнившиеся. Иванниного «ближнего круга» пока видно не было.

— В смысле — здесь или в каюте? — уточнила Иванна. — Я думала, нет такого выбора, нас всегда разгоняли по каютам.

— Студентам и полагается там сидеть, — беззвучно подошедший Сальватьерра опустился на соседний диван. — Вы как вчера родились, честное слово.

Сегодня он то ли взял себя в руки, то ли был больше озабочен предстоящей миссией, но Иванна не ощутила ставшей привычной за последнюю неделю настороженности, так что подавила машинальный порыв убраться с его глаз, лишь бы лишний раз не напрягать человека.

— Ну, да, не подумала, — хмыкнула она, поправив очки.

Стандартный рейс перевозил огромное количество студентов, которых никак нельзя было отпускать свободно слоняться по недрам корабля.

— Неужели Игорь вам не рассказал? — выразил вежливое недоумение Сальватьерра.

— Не знаю, может, это неправильно, но как-то так сложилось, что он гораздо больше осведомлён в моих делах, чем я в его, — пожала плечами Иванна, невольно скроив гримаску; обсуждение чего-либо, связанного с Каркаровым, стало для неё болезненным делом.

Меж тем, Сальватьерре она сказала истинную правду. Это было, если подумать, действительно странно и, наверное, в чём-то огорчительно: с самого начала учёбы Иванну и её друзей занимали множество тайн Дурмштранга, часть из которых (вроде того же запрета выходить из кают во время перемещения) объяснялась банальными соображениями безопасности. Однако оставалось ещё множество загадок, ответы на которые с возрастом отчего-то интересовали всё меньше и меньше, при том, что узнать их, просто спросив у Каркарова, было бы минутным делом. Иванна решила при случае обсудить этот феномен с Янко и Адей.

— А где сейчас профессор Каркаров? — вполголоса спросила Фредерика, присаживаясь рядом с Иванной и отвлекая от мыслей.

— Понятия не имею, — сухо отозвалась та; разумеется, даже знай она об этом, не сказала бы — и родственные связи Фредерики были здесь совершенно ни при чём.

От дальнейшего разговора на неудобную тему спасло появление в кают-компании Василисы и Макара. Извинившись перед соседями, Иванна устремилась к ним.

— Нет, ну, наш Витян сегодня просто в ударе! — дверь кают-компании распахнулась буквально секундой спустя, впуская процессию, возглавляемую Виктором, за которым следовали Яков и Конрад, подгоняемые хохочущей Федорой. — О, Док, хорошо, что ты тут! — оживилась она при виде Иванны. — Тут Витян просто роскошно выступил!

— Да уймись ты, — буркнул Виктор, опуская очи долу.

— Нет, представь только: прощается он с зазнобой своей, у него местные спрашивают — а как, мол, вы обратно-то доберётесь, кто корабль поведёт в отсутствие директора? А он — да мы сами, директор ничего не делал, всё мы! — улыбаясь до ушей, провозгласила Федора.

Все присутствующие в кают-компании услышали её слова, и по помещению раскатился бодрый смех.

— Хотел бы я, чтобы это было так, — фыркнул со своего дивана Сальватьерра.

— И они проглотили? — поперхнулась воздухом Иванна.

— Ага, — торжественно кивнула сияющая Федора; её товарищи, включая самого Виктора, тоже широко улыбались.

То, что управлять кораблём мог только директор или персона, исполняющая его обязанности, знали все, включая студентов с самого дня зачисления в Дурмштранг. «Орёл» был одним из многочисленных средств безопасности, ограждающих институт от внешнего мира, и потому представить, что им сможет управлять первый встречный, понимающим людям было абсурдно.

Пока все переглядывались и повторяли друг другу свежий анекдот, Иванна знаками и полунамёками выяснила, что Василиса смогла передать свёрток, причём лично в руки адресату. Впрочем, успокаивало это лишь частично — Снейп при малейшем подозрении на опасность способен предать записную книжку огню, лишь бы сохранить конспирацию.

— Господа, попрошу внимания, — посреди кают-компании возвышался Сальватьерра, обводя комнату пристальным взором. — Пора проверить, все ли на месте, и готовиться к отбытию.

— Хорош, но до товарища господина директора ещё расти и расти, — прошелестела Иванне на ухо Федора. — Ну, чего сразу драться! — обиженно протянула она, получив локтем под ребро.