Граф Орлов и мелкий фюрер (СИ)

- Испортил ребёнка, - проворчал Александр, разбирая и путая пальцами Анины волосы.

- Интернет, - закончила за него девушка.

- И как это получилось? - мужчина шевельнулся, показывая заинтересованность темой. Аня прочувствовала его не спадающую заинтересованность не только темой, но и прерванным процессом, и чуть не застонала снова.

- Нашла в интернете интересную книжку с неожиданным поворотом сюжета, - девушка изо всех сил старалась говорить ровно.

- Это не про серые цвета?

- Пятьдесят оттенков? Где там неожиданный поворот? – фыркнула Аня.

- Не знаю, не читал, - признался Александр.

- И правильно, - Аня снова фыркнула.

- А ты читала, значит, - мужчина легонько дёрнул прядь волос в своей руке.

- Начало и конец, - честно ответила девушка.

- А середину? – Александр уже откровенно веселился.

- Из трёх страниц по одному абзацу.

- Интересный способ чтения, - Александр издал смешок.

- Как раз для неинтересной книги.

Конечно Аня слукавила. Прочла она горазда больше, но вот в восторге от прочитанного действительно не была.

Александр чувствовал, как только что обретённый мозг снова начал утекать, и судорожно думал, как этот беспредел остановить.

- У тебя в телефоне есть твои детские фотографии?

- Есть, - ответила Аня, удивлённая таким оборотом разговора.

- Давай посмотрим, - предложил Александр таким тоном, что девушка даже не стала спрашивать, зачем.

Чтобы дотянуться до телефона, ей пришлось встать.

- И сядь пожалуйста на стул, - чуть виновато попросил мужчина.

Аня спорить не стала, потому что «заинтересованность» Александра…. Она несомненно радовала, будоражила, но ещё очень смущала. А ещё мокрое бельё – очень неприятная вещь.

- Вот это мы с мамой, - бессмысленно комментировала девушка, фотографии, которые «перефотографировала» из семейного альбома, - а это мы на отдыхе где-то. Я хотела раскрасить папе экран ноутбука фломастерами, а он показал мне Paint. Ой, а вот это до сих пор у бабушки на холодильнике висит…

Фотографии маленькой Ани закончились быстро, но за ними пошли снимки её обожаемых племянников. Александру стало легче ещё снимке на четвёртом. Ну кем надо быть, чтобы возжелать годовалую девчушку, сидящую у мамы на руках? После импровизированного слайд-шоу преподаватель и студентка чинно покинули обитель знаний, держась на максимально дальнем расстоянии друг от друга.

Три дня до пятницы почему-то дались Александру гораздо тяжелее, чем предыдущие три месяца. Оказалось, что от знания и представления, чего ты, собственно, ждёшь, процесс ожидания не облегчается, а становится просто таки невыносимым. Любое неосторожное слово или действие со стороны Ани вызывало закономерную, но несвоевременную реакцию. Заинтересованность, да.

- Ваше благородие, печеньку не желаете?

- Желаю, - ответил Александр.

Студенты спешно покидали аудиторию, Аня склонилась над сумкой. Вот зачем, спрашивается? Поиздеваться? Не похоже на неё. По крайней мере, по отношению к Александру девушка в юморе не допускала ни издёвок, ни агрессии. Оказалось, под стол карандашик закатился.

- Вот, - Аня протянула мужчине открытую пачку печенья. – Хочешь чаю?

- Хочешь не чаю, - пробормотал Граф, но печенье из пачки взял.

- Кофе нету, - повинилась Аня.

- А что есть? – поинтересовался Александр, облокачиваясь на свой стол.

- А что нужно? – тут же спросила девушка, вгрызаясь в свою печенюху.

- Терпения, - ровно проговорил мужчина.

- Студенты достали? – Аня сочувственно качнула головой.

- Угу. Стоят тут, улыбаются, угощают едой. Ужасные студенты, - согласился Александр, пройдясь взглядом по фигуре девушки.

- Могу ещё печеньку дать, - несколько смущённо предложила Аня. Мужчина вздохнул.

- Ну давай.

***

Пятница. Всю пятницу Александр просидел, как на иголках, да и Аня чувствовала себя не лучше. Нет, она конечно знала, что долгосрочные отношения… однажды выходят на новый уровень, и даже была неплохо подкована в части теории. Но что с ней самой всё произойдёт на практике вот прям сегодня… мозг был в шоке. Даже несмотря на то, что в четверг Аня сходила в салон красоты. А потом в магазинчик женского белья ещё… и вообще, хотелось, чего уж там. Хотелось не столько получить «неземное наслаждение», сколько стать с Сашей ближе, как можно ближе. Постараться дать это пресловутое наслаждение ему, человеку, которого очень хотелось сделать счастливым. Из хаоса подобных рассуждений рождался страх. Не страх боли, интернеты кричат, что в первый раз больно всем, но вам ведь, девоньки, рожать ещё, начинайте привыкать… Аня боялась, что Саше что-то может не понравиться. В процессе или в ней самой. Да мало ли вариантов трагичного окончания дня мог придумать мозг с развитой фантазией?..

После окончания пар Аня поднялась в аудиторию Александра. Лицу было жарко, остальному организму холодно, ноги заплетались, и во всём теле чувствовалась неестественная лёгкость, одновременно дополненная слабостью. Хотелось сесть прямо на пол и уснуть или, наоборот, подпрыгнуть до потолка.

- Идём? – бодро спросил Александр, уже поворачивающий ключ в железной двери.

- А мне домой зайти надо, - промямлила Аня, чувствуя себя дурой.

- Зачем? – мужчине стало действительно интересно, нахре… зачем.

- За вещами, - честно ответила девушка. Ну не тащить же пижаму с зубной щёткой в универ, когда квартира в шаговой, так сказать, доступности.

Александр посмотрел на привычно-непривычную Аню с горящими щеками и блестящими глазами, переминающуюся с ноги на ногу, будто готовящуюся бежать по ступеням вниз, и понял, что без вина они сегодня всё-таки не обойдутся. Он заставил себя тепло улыбнуться, внушая себе и девушке, что ничего особенного не происходит, хотя что-то зудело в кончиках пальцев. Такой зуд наверняка ощущали волки, видя петляющего по снегу зайца, перед тем как совершить прыжок. Вот только Александр сегодня волком не был, и зайчонка нужно было не ловить, а ждать, чтобы сам пришёл. Поэтому нужно было улыбаться, а не хмуриться.

- Тогда я зайду в магазин. Как ты относишься к глинтвейну? – мужчина подумал, что это не так пошло и избито, как просто алкоголь, более уютно, и Аню точно не унесёт. Если, конечно, она не зальётся глинтвейном по брови…

- Как Колумб к Америке, - усмехнулась девушка, теребя лямку сумки на плече.

- То есть? – Александр на всякий случай насторожился и чуть-чуть ускорил шаг, чтобы зайти вперёд и поймать, если Аня всё-таки поторопится на лестнице и вознамерится упасть.

- То есть знаю, что это как-то связано с вином, но на в жизни ещё не сталкивалась.

- Сегодня столкнёшься, - пообещал мужчина, помогая студентке надеть куртку.

Они расстались у здания университета, и пошли в разные стороны, то и дело оборачиваясь друг на друга. В квартире Аня надела своё недавно купленное кинула в рюкзак пижаму, зубную щётку, смену одежды, кошелёк… подумав, запихнула ещё блокнот и пенал с карандашами. Она посмотрела на своё отражение в зеркале, поправила зауженные чёрные брючки, перевязала шейный платок, поддёрнула рукава песочно-жёлтой курточки… скорчила зеркалу страшную физиономию.

- К путешествию готова! – она отдала отражению честь (из вредности левой рукой) и вышла из квартиры, придерживая лямку рюкзака на плече.

Метро девушка помнила смутно. В нём было очень много людей, как и должно быть в пятницу. Аня толпу не выносила физически. Она вставила в уши наушники и включила музыку погромче, аккуратно встав у сидений. Рюкзак оказался прижат с стеклу, и так стоять было вполне удобно. Анина музыка никому не мешала, потому как была, всё же, не настолько громкой, её даже почти не толкали. Но из метро она всё равно вышла, живая только наполовину. Толпа всегда так влияло на неё, девчонку из деревни, в детстве бегавшую по полям и прятавшуюся в сене. Каждый человек, примкнувший к толпе, словно забирал у Ани немного жизненной силы. Все они, возмущённые или тихие, откусывали от неё по кусочки, и девушка чувствовала себя обглоданным скелетом. Какое там волнение? На него банально не хватало сил.