Граф Орлов и мелкий фюрер (СИ)

Пальчики на его плечах сжались, выдавая томное напряжение, в котором пребывала Аня. Александр положил свои ладони так, чтобы крепко обхватить бёдра, и сдвинул тело девушки чуть назад, а потом вернул обратно. С шумом выдохнул. Аня, видимо, тоже получила много интересных ощущений. Девушка распахнула глаза и снова коротко простонала. Следующему движению она подалась навстречу, послушно изгибаясь и целуясь до опухших губ. Аня плавилась. Она горела изнутри, как свеча, и таяла, как воск. Затуманенный вином мозг ясно осознавал лишь одно: она желанна, она любима, и в этом ничего не нужно менять.

Александр горел тоже. Он загорался от Аниных рук, от её тёплой нежной кожи, от смелых и страстных поцелуев и покорности. В конце концов, в мире, где случается столько всего невероятного, чудесного и страшного, самое важное - пылаешь ты или просто тлеешь…

Мужчине становилось всё труднее дышать: казалось невозможным впустить в лёгкие раскалённый воздух. Хотелось никогда не выпускать из объятий родное существо, подарившее удовольствие. Наконец, Александр почувствовал, как напрягается всё тело, мышцы судорожно сокращаются, а сердце начинает стучать в горле. За напряжением пришла абсолютная расслабленность. Александр длинно выдохнул и обнял Аню, случайно задрав её футболку до лопаток. Девушка, тонко уловив изменение его состояния, распласталась по горячему телу ленивой медузой. Её сердце тоже стучало часто и неровно.

Это был миг единения не тел, но душ. Было тихо, спокойно, и не нужны были никакие слова. Но миг короток, и следом за ним на пару пролился поток глупых мыслей и неуместной неловкости. Благословенный туман исчез, оставляя их на растерзание страхам и сомнениям. Аня рассматривала бежевую ткань повлажневшей рубашки Александра и не хотела поднимать взгляд. Что она сделала? Что он теперь о ней думает? И что теперь со всем этим делать? Александр продолжал обнимать девушку, и рассуждения его тоже были невеселы. Воспользовался. Ведь воспользовался, так это выглядит со стороны! Напоил, обманул, совратил… а у него и в мыслях не было! Как исправить ситуацию? Что делать, если Аня сейчас возьмёт и заплачет? Всё же, в некоторых вещах она такая наивная…

Вдруг мысль Александра зацепилась за главное слово вечера. Ребёнок. Аня же сама как-то говорила, что её достоинство - и огромный недостаток - способность и даже потребность быстро переключаться. Если за окном тучи, рисуй солнышко, если хочется истерить, юмори по-чёрному. Клин клином. Стоит попробовать?

Думая о ножницах и клиньях, Александр встал вместе с Аней и повёл её к разложенному дивану, всё так же прижимая к себе. Девушка безропотно шла, куда ведут, не поднимая взгляда, но вцепившись в руки Александра, как в последнюю надежду на спасение мира. Она находилась в каком-то шоковом ступоре. Александр уложил её на диван, укрыл одеялом, в ванной закинул свои брюки с бельём в стиральную машинку (такое надеть никуда нельзя), а рубашку повесил на дверь и замотал на бёдрах полотенце, предположив, что Ане сейчас всё равно. Мужчина подумывал принять душ, но оставлять Аню в её нынешнем состоянии даже на минуту было боязно. Он вернулся в комнату, лёг рядом с девушкой и обнял её со спины. Аня никак на это не отреагировала, погружённая в свои душевные метания. Александр прижался носом к её макушке и сказал совершенно не то, что хотел:

- Теперь ты, как честная девушка, должна ко мне переехать.

Аня чуть повернула голову, и мужчина счёл это успехом. Кажется, взрослый ребёнок переключился.

- Думай, - Александр быстро прижался губами к виднеющейся из-под одеяла шее, и почти мгновенно отключился.

========== 17. Утро начинается или искренностью на искренность. ==========

Александр проснулся от будильника на телефоне и тут же дёрнулся его выключить. Рядом, закинув на мужчину правую руку и уткнувшись носом ему в плечо, трогательно сопела Аня. Девушка всегда спала очень чутко, и громкий писк естественно потревожил её сон. Она и ночью пару раз просыпалась, когда неожиданный сосед по спальному месту ворочался. Памятуя о событиях вчерашнего вечера, Аня совершенно не представляла, как теперь вести себя с Сашей. Было стыдно и неловко. А ещё он голый, кажется! Торс, так точно. Ане немедленно захотелось посмотреть, но открывать глаза было всё ещё стыдно. В конце концов, Саша же не знает, об особенностях её сна… может, её утром из пушки не разбудишь.

Александр минуты две разглядывал Аню. Её волосы разметались по подушке, ресницы оставили полукружия теней на коже, губы влажно блестели. Девушка вздохнула и повернулась на другой бок, плотнее укутываясь в одеяло. Александр улыбнулся непонятно чему, отвёл с её лица тёмную прядку и пошёл в душ. Аня открыла глаза. В универ она конечно не пойдёт, но Саше-то в обитель знаний обязательно нужно. Как он пойдёт голодный? Вчера ещё, кажется, машинка стиральная шумела… значит, нужно достать гладильную доску, и включить утюг. А ещё закапать нос…

Александр пробыл в душе не больше десяти минут, но за это время в квартире изменилось многое. Постель была застелена, и Ани в ней не было. Перед шкафом с зеркальными дверцами стояла гладильная доска. На кухне возмущался чайник. Мужчина хотел сразу направиться к источнику звуков, но вспомнил, что даже Адам и Ева листочками прикрывались, а он и полотенце в ванной оставил по привычке. Умная машинка штаны и трусы постирала и даже подсушила. Но вещи всё равно были мокрые, достать их ночью никто не озаботился. Александр сушил их утюгом ещё минут десять. Аня эти десять минут помешивала чаёк и нервно думала: сходить за Сашей или нет. И если сходить, то что сказать? К счастью, он появился самостоятельно до того, как девушка съела свои ногти.

Мужчина предстал перед ней уже в своих тёмных брюках и рубашке, правда, незастёгнутой. Было очень необычно видеть его таким: взъерошенным, босым, небритым. Домашним. Да, он наверняка выглядит так же дома по воскресеньям.

- Привет, - Александр подошёл к Ане и оставил на её щеке колючий поцелуй, каждую секунду опасаясь получить удар под дых, пощёчину или истерику.

- Привет, - Аня улыбнулась краешком губ, осмысливая происходящее.

Всё идёт спокойно. Всё хорошо. Саша не считает её сумасшедшей, а она сама не испытывает негативных чувств к Саше. Прекрасно! Наверное… Правда, смущение никуда не делось, и при воспоминании о том, что случилось вот на этом стуле, щёки алели, как маков цвет.

- Будешь картошку? – девушка потупилась и сцепила руки перед собой, словно пытаясь стать меньше.

- Буду, - кивнул Александр, чувствуя, как на лице снова появляется улыбка. Он не спешил садиться и, как оказалось, не зря.

Анин папа всегда говорил: «Сосредоточься на том, что ты делаешь. Остального мира для тебя сейчас нет». Аня, к сожалению, так сосредотачиваться не умела, а потому уронила вилку, накладывая картошку, почти разбила тарелку и стеклянный круг в микровлновке, почти обняла горячий чайник… Александр успел обнять девушку раньше.

- Анечка, прости меня, - заговорил он, крепко прижимая к себе растерянную девушку, - видит Бог, я не хотел и не планировал того, что случилось. Но это уже случилось, и мы ничего не сможем изменить. Я и не хочу. Ты замечательная, ты такая солнечная девочка… И я тысячу раз виноват, если вчера напугал тебя. Я очень жалею, - его рука опустилась с талии на живот, а затем мягко очертила бедро, и Анино тело отозвалось внутренней дрожью, - что не подарил тебе такое же удовольствие, что ты мне. Но я надеюсь, - рука вернулась обратно на талию, - что смогу это сделать, когда ты мне позволишь.

Александру тяжело давались слова, он не привык высказывать самое сокровенное кому бы то ни было… но разве с Аней возможно иначе? Когда каждый день получаешь метр пятьдесят девять искренности в чистом виде, догадываешься, что в ответ от тебя надеются получить то же самое.

Аня растроганно стёрла слезинку с уголка глаза и положила свои руки на руки Александра, обнимавшие её.

- Саш, дай тарелку достану, - тихонько попросила она, потёршись головой о плечо мужчины.