School game (СИ)

— Я поцеловал в ответ не потому что я пьян, — рассеянно промямлил Галлагер, теребя ремешок безопасности.

Конечно, альфач-Галлагер всегда поцеловал бы в ответ, не прочь ещё сильнее ввести в возбуждение. Но подвыпивший подросток мог бы оттолкнуть Микки, ведь поцелуй был необычный. Оба парня боялись проявления хоть каких-либо, более душевных эмоций.

— Почему тогда? — разрушая свою миссию «не разговаривать на эту тему», всё-таки спросил Микки, даже не смотря в сторону одноклассника.

Снова загорелся зелёный, и Микки дёрнул рычаг, переключая передачи, машина была слишком старенькая, чтобы здесь была автоматическая коробка передач.

— Хотел, — твёрдо ответил рыжий, изучая идеальный профиль Микки.

Специально разрушая его тактику: не говорить слова, которые могут разбить человека. Мало ли, что он захочет завтра? Поцеловать другого, помутить с кем-нибудь ещё, а такими словами он может наделать боли.

— Что если об этом ещё кто-нибудь узнает? — со страхом произнёс Микки, замечая на лобовом стекле маленькие капельки дождя, которые усиливались с каждым разом.

Нет вещей, которых бы боялся Милкович, кроме тех, что школота узнает про всю гейскую хуету. Ведь он Микки Милкович, не заднеприводный, и ни сучка. Ему явно насрать, что подумают люди, но только если это дело не касается его сексуальных предпочтений, да ещё и с парнем, да ещё и с гребанным Галлагером, с которым перемутили все, кто более или менее симпатичный, а теперь готовы наточить зуб об любого, кто посмеет дотронуться до предмета их обожания.

— Отвези меня домой, Мик, — сонно прошептал Йен, погружаясь в сон, под уже огромные капли дождя, которые оставляли разводы на стекле.

«Я уверен, мы с тобою что-нибудь придумаем», — пронеслось у Милковича в голове. Он завернул на новую улицу, и тут уже услышал сирены полицейских машин. Придумали, блять. Рыжий — сплошная выебующаяся беда. Он слишком быстро уснул, что-то невнятное бурча во сне, Милкович старался не поворачивать голову. Пиздец, как старался, но невольно покосился на спящего конопатого и улыбнулся. Йен мило сопел: его ресницы были как у девчонки, а неряшливо разбросанные рыжие патли хотелось взъерошить ещё больше; полуоткрытые, красные, от длительного поцелуя губы издавали милое присвиствывание. Такой спокойный и ещё совсем-совсем ребёнок.

Микки как можно быстрее старался отвести взгляд, но если бы у брюнета вместо глаз были лазеры — рыжий был бы давно мёртв. И даже мёртвым, со своей идеально белоснежной кожей, он бы выглядел просто по-пиздецки чарующим.

Милкович, наконец-то перестал коситься на него и теперь устремил свой взгляд только на дорогу, заворачивая уже на их улицу. Ведь, по словам Галлагера, он живёт здесь. Брюнет со всей силы сжал руль, впиваясь короткими ногтями в кожаную обивку, как бы ни хотелось, будить дрыхнущего одноклассника все равно придётся.

— Алё, спящая красавица, ты где именно живёшь-то? — Милкович бережно подёргал за плечо подростка, а тот и глазом не моргнул. Вот же блядство. Нет, нести в свой дом, когда там Игги, Милкович точно не будет, он же не до такой степени долбаеб. Может, поспать в машине? В последний раз пьяный Галлагер остался брошенным в совершенно чужом доме, в этот раз он в украденной машине, но с Микки.

Ливень усилился ещё сильнее, гром дал взбучку, озаряя весь район неоново-белым цветом от молнии. Йен шарахнулся от сильнейшего звука и разлепил глаза, показывая свою сонную мордашку.

— Куда ехать? В душе не ебу, какой у тебя дом, — смотря на Йена, говорил Микки, пока тот сладко зевал.

Тот лишь указал длинным пальцем вперёд, а Милкович послушно ехал, пока Галлагер выглядывал свой домик, под огромной стеной ливня. Картинки домов в этом районе были до ужаса одинаковыми, а дорога до безобразия покоцанная. Машина начала немного по-старушечьи кряхтеть, брюнет только сильнее вцепился в руль, как за спасательный круг, стараясь сейчас же нажать по тормозам, но голые шины начали бесстыдно пищать, тем самым оглушая район. Автомобиль немного подпрыгнул, запнувшись об что-то тяжёлое под колёсами, и резко затормозил.

— Сука, — зарычал Микки, ударяясь головой об руль.

Привязанный ремнём Йен, даже не оторвался от места. В этом затемнённом районе наехать на какую-ту хуйню проще простого.

— Ты как? — спросил рыжий, пытаясь дотронуться рукой до ушибленного места одноклассника, но тот лишь откинул его надоедливую руку от себя.

— Машине пиздец — вот как, — Милкович протёр лоб, невольно зажимая глаза от пульсирующей шишки, которая уже начинала кровоточить.

Йен расстегнул ремень, и вышел осматривать то, на что они могли наехать. Милкович ещё сидел в тачке, понимая, что Игги точно не будет счастлив из-за того, что тачка уже больше не заведётся, а отвозить её в мастерскую уж точно никто не будет.

Микки вылез из машины, видя, как Галлагер клацает телефон в надежде включить фонарик, но от огромных капель на экране, телефон не подаётся этому действию.

— Господи блять, да забей ты, — вырывается из Микки, пока Йен безнадёжно клацает свой аппарат.

— Твой лоб, — с неким отвращением в голосе говорит Галлагер, забивая на это занятие, находя новое . На лбу Милковича каплями стекает кровь, и он становится похожим на какого-нибудь Джека Потрошителя, стоя под проливным дождём, на южной стороне Чикаго, обтекающий алыми капельками крови. Возможно, если бы не ливень, все выглядело бы не так плохо.

— Это твой дом? — спрашивает Микки, пытаясь увести заботливого Галлагера от его маленькой сегодняшней неудачи, которая все ещё болезненно пульсирует.

Они снова стоят как два долбаеба, только теперь уже под ливнем, который останавливаться точно не собирается, а только сильнее ударяет, делая двоих парней до ниточки мокрыми, что их можно прямо сейчас полностью выжать.

— Мой, — подтверждает Йен, поворачивая голову в сторону двухэтажного, не слишком большого дома. Голова у рыжика все ещё неприятно болит, а тошнота подходит к глотке, отчего парень невольно кривится.

— Блять да, давай ещё обрыгайся здесь, — с насмешкой говорит Микки, подхватывая Галлагера, тем самым быстрее отводя его домой, чтобы проезжающие мимо копы не задавали слишком много сложных вопросов, на которые невозможно найти нужный ответ. — Давай ты через задний вход зайдёшь, — говорит Микки, все ещё немного поддерживая Йена, а потом совсем опуская, когда парень сам в состоянии стоять.

— Могу и через задний, — с ухмылкой говорит Йен, но замечая недовольное лицо Милковича, который явно не оценил юмор одноклассника, продолжает, — Зайди ко мне, куда ты пойдёшь? Ливень идёт, а твою машину только на металлом можно сдать, — совершенно спокойным голосом говорит Галлагер, стоя на заднем дворе своего собственного дома.

— Ты это все подстроил, нихуя тебе уже не плохо, — Милкович немного улыбается, и толкает рыжего в плечо, тот всё-таки немного отшатывается. — Ты как варенная сарделька, блять, не пей больше.

— Так зайдёшь? — дёргает бровями Галлагер, чувствуя, что алкоголь его немного, но отпускает.

Милкович понимает, что Йен Галлагер под влиянием алкоголя — самый обычный, настоящий Йен, которого он захотел поцеловать, замечая в его глазах совсем другое, не то, что он обычно видел: искренность. А сейчас, в его глазах снова читается сексуальных подтекст.

Комментарий к Слишком долгая дорога домой

Я вам еще не надоела?

Извините за задержку)х

========== Домашние посиделки ==========

***

Милкович сам не смог ответить на вопрос: почему он всё-таки оказался на кухне Галлагера, пока тот искал аптечку? Погода наладится, и он точно пойдёт домой, а пока он сидит на высоком стуле, отчего его ноги свисают, как у ребёнка. Свет везде приглушён, и брюнет был уверен, что вся семья рыжего уже сладко спит, но он все ещё сидел немного в напряжении.

«Он дома у Йена» — это даже звучит абсурдно.

— Все, что нашёл, — оповещает его Йен, стоя в руках с ваткой и баночкой зелёнки. Он подходит немного ближе к Милковичу, обильно намачивая кусок ваты жидкостью зелёного цвета. Рыжий поднимает руку вверх, дабы уже намазать гематому в лечебных целях, но брюнет отталкивает его, забирая это все в свои руки.