Не имея звезды (СИ)

Одно буги-вуги спустя

— И Ланс отправляет мяч в хоум-ран. Трибуны ликуют.

Голова последней химеры скрылась за верхушками деревьев, а Проныра прислонился к дереву. Он выглядел ужасно. Изорванная одежда, порезы и синяки по всему телу, оголенному и дрожащему под холодным, морозным ветром. Рядом кружил маговзор, старавшийся заснять каждый кусочек схватки. Правда кружил он недолго — Герберт его рассек на две части. И, он будет все отрицать, но сделано это было явно специально.

Юноша, не долго думая, располосовал изодранную рубашку и замотал самые тяжелые раны. Он затягивал их так туго, что начала кружиться голова. Потом, опустившись на землю, парень, тяжело дыша, отыскал в пострадавшем, дышавшем на ладан, пальто флакончик настойки бадьяна. Заложив в рот палочку, прижав ею язык к нижнему небу, Ланс щедро плеснул настойки на руки и ноги.

Боль была по меньшей мере адской. Юноша мычал и бился головой об снег. Палочка хрустнула, но не сломалась, в итоге спасая язык от судьбы разрубленных белок. Вскоре боль утихла, не оставив даже раздражения — несомненный плюс магических травяных настоек. Как выяснил Ланс, зелья вызывают у него рвоту и желание застрелиться из швабры, но вот травяные настойки это то что «Помфри прописала».

— Встали.

Проныра кряхтя, опираясь на заколдованный меч, и придерживая в выданных заплечных ножных трофейный золотой, поднялся, держась за ствол уставшего, сонного дерева.

— Натянули улыбочку.

На лице Проныры отразился его фирменный пиратский оскал, заставляющий стонать и верещать лиц, представляющих прекрасный пол.

— И пошли.

Качаясь из стороны в сторону, словно последний лист на ветке, задуваемой осенними ветрами, Герберт, волоча по снегу меч, побрел дальше. За ним тянулся призрачный след, который, впрочем, совсем скоро исчезал, будучи скрытым поднявшейся метелью. Впереди чернело второе сердце леса — гнилое, страшное, безобразное в своей отвратительности и бесспорной смертельности. Оно, в отличии от первого сердца, где даже зимой под снегом цвели тюльпаны, никогда не было радо Герберту.

Порой Лансу казалось, что Лес олицетворяют собой человеческую магию. Некогда, очень давно, Фейри обучали людей волшебству, которое не вредило природе, не нарушало равновесие. Но прошли года, и люди обрели собственную силу, создав второе сердце магии. То, к которому не может притронуться на половину Фейри. Ведь даже применив просто Секо, Герберт рискует впасть в волшебную кому. Ну а про запах темной и черной магии вы и сами знаете.

Стараясь держаться как можно дальше от черных, гнилых, уродливых сосен, Ланс двигался среди дорожки огней. Он порой замирал, пропуская мимо очередное чудище. Вот мимо деревьев проплыло нечто, похожее на дельфина с крыльями. Оно было бурого оттенка, а вместо плавника у него была рука. Человеческая, трупная рука. Стоило вам подойти слишком близко или привлечь внимание этого демона, как ваше сердце было бы вырвано этой рукой и вы, будучи все еще живым, наблюдали бы за тем, как оно медленно бы пожирало его, наслаждаясь каждой каплей крови.

Ланс выжидал, пока Хенмес, существо из забытых детских страшилок, пролетит в стороне. Прижавшись к мертвой ели, чьи ветки походили на оборванную паутину, Проныра ждал, зажмурившись словно ребенок. Нельзя смотреть в глаза Арабейда. Маленького, прямоходящего карлика, похожего на помесь гиены и кролика. Говорят, если взглянуть ему в глаза, то он заберет их себе. Ведь каждый Арабейд рождается слепым, и все, чего он хочет — забрать чей-нибудь взгляд.

Герберт перебежал дальше, падая за холм. Впереди, хрустя ветками, шел Путрескер. Это был своеобразный ком гнили, высотой в полтора, а шириной почти в метр. Если верить преданиям, Путрескер, обнаружив бедолагу, забрызгает того своей гнилью. И тогда в сердце путника станет расти червоточина. Как говорят индейцы — «в каждом из нас вечно борются два волка, один злой, другой добрый. Побеждает тот, которого ты больше кормишь». Так вот. После встречи с Путрескером, вернее — с его гнилью, вы, даже не желая этого, всегда будете кормить именно «злого волка». Ланс доподлинно не знал, но догадывался, что такое же свойство было у Черной Метки. Ибо нельзя быть человеком, и творить то, что творили Пожиратели Смерти.

— Еще и название испоганили, — шипел Ланс, притаившись в стороне от бродячей гнили. — Старина Сильвер вам бы надавал своей костяной ногой за такое отношение к пиратским терминам.

Переждав еще немного, Ланс рысцой добежал до следующего укрытия, где вновь затаился. Нет, на горизонте было свободно, но Геб все равно выжидал. Потом он поднял с земли камюшек и кинул его на, казалось бы, чистую поляну. Но лишь коснулся камень поверхнуости, как словно из пустоты соткалось чудище. Оно было похоже на огромную кляксу, летавшую в горизонтальной плоскости и чье тело было полностью покрыто глазами с красными зрачками. Чудище посмотрела на камень, а потом прикрыло веки, вновь становясь невидимым. Ланс не знал, как эта тварь называлась и что она делала, но все же предпочитал избегать эмпирического эксперимента.

Герберт, старясь не ронять ни капли крови, пошел в сторону. Удивительно, но дорогу из волшебных огоньков пролегала как раз через поляну этого многоглазого монстра. Хотя, чего удивительного — пути прокладывал Хагрид. Он пусть и не часто ходит в Темное Сердце, но здесь найдется мало глупцов, которые решат помериться силами с полу великаном, которого хрен какое чародейство возьмет.

Проныра шел дальше. Он порой прятался от химер, созданных из самых невероятных «животных коктейлей». Медведо-быки, у которых вместо рогов извивающиеся змеи. Волко-акулы, эдакие «Челюсти на ножках». Тигро-вороны, и даже не пытайтесь себе их представить — это вредно для мозговых центров. В общем, здесь было смертельной гадости на любой вкус. Бешенные звери, единственным желанием которых было — погрузить клыки в горячую плоть любого существа, слишком глупого, чтобы попасться им на глаза.

Порой были видны демоны. Самые разные. Но чаще всего — мелкие пузатые бесенята. На самом деле, эти демоны не имели ничего общего с библейскими. Вернее, библейские выдумки не имели ничего общего с волшебными тварями расы «Демон». Например, фестралы — прирученные, на сколько это возможно, демоны. И именно на них, по мнению маглов, ездят всадники Апокалипсиса, но, как вы понимаете, кони не имеют ничего общего с концом света. К нему имеет отношение лишь фантазия людей, неожиданно для себя повстречавшихся с магической изнанкой Земли.

Здесь были и суккубши. Ланс, игнорируя тесноту в штанах и призывные стоны этих обнаженных обольстительниц, прошел дальше. Они, если ты сам не падаешь в их же объятия, абсолютно безвредны. С внешностью «ангела» Victoria’sSecret и нутром шакалицы, но и просто куклы, на которых натянули кожаную маску. Рискнешь обольститься — будешь сожран. Причем пасть у них находиться вовсе не там, где вы можете себе представить... Так что даже если вас не сожрут, то откусят то, без чего мужчиной быть довольно сложно.

Порой Проныра слушал сказки про «демонологов» призывающих тварей из бездны. Ему всегда становилось смешно. Мир магии, пусть и переплетенный с миром фантазии обычных людей, был весьма прост. И, к счастью, никакой бездны и ада в нем не существовало. Демоны — это просто магические твари, подпитывающиеся темной энергией черного сердца. И лишь некоторые из них кормятся душами. Но не заключают сделок, а просто сжирают вашу энергию. И уж точно среди демонов нет красавцев (кроме инкубов, недалеко ушедших от суккубов, причем пасть у них находиться примерно «там же». Так что в случае если обольщается девушка, то её судьба предрешена и шанса на спасение уже нет), которые вдруг образумиться и влюбятся в какую-нибудь девку. Хотя бы просто потому, что любовь, это свойство разума, а все демоны не далеко ушли от обычных животных и разума у них не наблюдается.

Ланс оставил за спиной «царство» химер и демонов и вошел в обитель духов. Это было, пожалуй, самое опасное месте в Лесу. Вы никогда не задумались, что если есть «добрые» призраки, то должны быть, просто обязаны и плохие. И не некто, наподобие Пивза, а нечто, невообразимо более худшее. Ведь если таких нет, то значит нарушено равновесие добра и зла, а оно не может быть нарушено априори, потому как у медали всегда есть вторая стороны. Это простейший закон вселенной, который неизменно действует в любом из существующих миров.