Узы крови (СИ)

Последнее, что она помнила, так это сильный удар по голове. Дальше – пустота. Вместе с ней были друзья, которых тут нет. Может, это продолжение сна? В паре сантиметров от импровизированного ложе стояла тарелка с мутноватой жидкостью и бокал вина, приготовленный для долгих ночных бесед о бренности бытия. Протянув скованную руку в направлении скудной похлебки, невольница моментально отдернула ее назад, стоило ненавязчивому покашливанию разнестись по всей комнате. Гэбриэль все это время сидел на стуле, в самом дальнем углу, и наблюдал за действиями матери Рика и Хойта.

- Ты так долго спишь, дорогая. Я уже начал волноваться, - пробормотал завоеватель, вставая со скрипучего стула и неторопливо сокращая расстояние между ними. Глаза металлического оттенка прожигали уставшую южанку, – Тебя пару раз бросало в пот ночью. Должно быть, снилось что-то хорошее? Один из многочисленных кавалеров? Лэнс? Или Деррек? – поймав на себе укоризненный взгляд, красноречивый Люцифер не смог сдержать улыбки, - Только не говори, что я. Мне казалось, что я выбыл из так называемой гонки давным-давно, - положив холодные ладони на пылающий лоб, он, к своему удивлению, не встретил никакого сопротивления. – Так, ничего серьезного. Синяка не будет.

- Ты ударил меня, - надорванным, приглушенным голосом констатировала Манвуди, теряясь в непонятных ощущениях. Задурманенное сознание постепенно ослабевало. – И приковал к стене, словно собаку.

- Я знаю, но ты не оставила мне другого выбора. Разумеется, в моем арсенале есть и другие средства убеждения. Они бы наверняка тебе понравились больше, если бы ты не предпочла мне двадцатилетнего юнца, - пожав плечами, умалишенный захватчик придвинул миску поближе, – Правда, Ира, это было глупо, но я прощаю, - привычная непокорность, несгибаемость и гордость куда-то исчезли. Неужели игра закончилась полнейшим поражением? Увидев, что собеседница медленно погружается в дремоту, Волк хорошенько встряхнул ее. – Нет-нет-нет, не смей отключаться. Мы с тобой еще не закончили.

- Прощаешь, значит, - уловив лишь обрывок фразы, дорнийка поморщилась от боли. Нельзя сдаваться. В противном случае он сожрет ее живьем. – Почему я здесь, Гэбри?

- Как интересно. Ты не называла меня так уже много лет. Тонкий лед. Осторожнее, ибо я могу подумать, что нравлюсь тебе, - уголки губ поползли вниз, имитируя не самую лучшую нежность. – Но отвечу вопросом на вопрос: а где тебе еще быть? Прекрасная таверна, изобилующая большим количеством припасов. Романтика, мать ее. Или ты говоришь не про помещении?

- Нет, - резко отрезала жительница знойных пустынь, почувствовал прилив энергии. – Где все остальные? Что ты с ними сделал?

- Долгая история, на самом-то деле, - перебил Лжепророк, умышленно использую то раздраженную интонацию, то наигранно веселую, – Но расскажу, так и быть. Клаус с братьями не подозревают о том, что среди них предатель. Местонахождение кареты и ваш предполагаемый маршрут были с легкостью установлены. После того, как нам удалось вас выследить, мы избавились от той безвкусной тележки, а затем поспешно уехали, предварительно разделив вас. Да, ты не ослышалась. Мне пришлось отвезти тебя в другое место. Это не значит, что ты не представляешь ценности, как пленница, наоборот. Просто от тебя много проблем. Ты бы устроила в моей карете революцию, из-за тебя переметнулись бы мои люди, а потом все вокруг бы взорвалось. Нет, нет и еще раз нет, мы это уже проходили. В общем, я привез тебя в это тихое местечко, где никто не будет нам мешать. Сама понимаешь, как сложно было добраться сюда. Мы, в сущности, могли остаться в дилижансе, но у меня есть дела, а сидеть с тобой, еще и прикованной ко мне, не входило в список. Видишь, на что я готов ради тебя? – миска с убогой похлебкой незаметно приблизилась к побледневшему лицу супруги Лэнса. – Пока мы сюда добирались, у меня жутко разболелась голова. Иногда это случается и не дает мне покоя. Я не осознавал, насколько все плохо, пока не встретил владельца данного заведения. Ты представляешь, он вышел на крыльцо и начал бубнить: “Нет, ты не можешь сюда войти. У тебя на руках девка без сознания”. Я попросил его быть чуточку гостеприимнее, но он снова принялся меня нервировать, поэтому я убил его. Не совсем уверен, но, кажется, ты сейчас тянешься к его печени.

- О Боже мой! – осознание происходящего настигло гораздо позже, чем хотелось бы. В мгновение ока женщина оттолкнула похлебку, не скрывая отвращения. С громким стуком тарелка отлетела в противоположный угол, а все содержимое вылилось туда же. – Больной ублюдок!

- Расслабься, я же пошутил, - сдерживая рвущийся наружу хохот, сын Тибальта мило улыбнулся, при этом опускаясь на грязный пол возле своей неудавшейся супруги, – Это были легкие, - на сей раз безумец вволю насмеялся, увидев гримасу ненависти. – Ладно, ладно, признаю, это было слишком. Не злись. Я же могу загладить свою вину? Да, думаю, смогу. Например, порадовав тем фактом, что я покину твое новое пристанище на день или два. Но не переживай, ты не останешься в одиночестве. Во-первых, отсюда до замка Толхартов недалеко. Я дам тебе возможность наблюдать за происходящим с высокого склона, если пожелаешь. И хочу сразу предупредить насчет побегов – даже не пытайся. С тобой останутся мои люди. К тому же, в соседнем сарае находятся военнопленные, среди которых могут быть твои знакомые, друзья или родные. Ты же не оставишь их на произвол судьбы?

Проклятый выродок. Он знал все ее слабости и умело манипулировал чувствами. Не желая отвечать на столь длительную тираду, Ирина лишь отвернулась к каменной и равнодушной ко всему происходящему стене. Блаженный сон одерживал победу над разумом. Лидер повстанцев наклонился, дабы отстегнуть сжимающие запястья оковы. Жалость или нечто другое? Ей уже без разницы. Заполучив свободу, леди Тирелл не предприняла никаких попыток ударить сумасшедшего монстра. Пусть развлекается. Сквозь ткань плаща чувствовался его всепожирающий взгляд, полный скрытого удовольствия. Не рассчитывая на взаимность, равно как и на реакцию, Гэбриэль наклонился, давая ей возможность ощутить свое сбитое дыхание. Коснувшись губами разгоряченного лба, он задержался на мгновение, а потом, ледяным тоном, приказал стоявшему в дверях слуге позвать необходимых солдат.

Три дня спустя

Обстановка накалялась с каждым днем заточения. Атмосфера обреченности давила намного сильнее, чем нехватка продовольствия и лекарств. Утомленные солдаты не задавали лишних вопросов, ставя терпение и выдержку на одну ступень с божеством и королем. Сам государь редко показывался на людях. Простолюдины могли сделать непоправимую глупость и заставить преданных рыцарей поддержать бунт в стенах мышеловки. Клаус опасался печального исхода всей кампании, поэтому старался как можно меньше показываться в городе. Ограниченное пространство вернуло некогда пропавшую тягу к рисованию. Образ Хэйли перенесся на бумагу, равно как и, что было весьма неожиданным, образ отца.

Мысленно послав к черту свой сентиментальный порыв, Ланнистер отбросил лист и карандаш, после чего принялся расхаживать вокруг массивного стола. Иногда ему до одури хотелось вскочить на первого попавшегося жеребца, приказать открыть врата и ускакать прочь. Да, его подстрелят при первой же возможности, но это свобода. То, чего ему так не хватало в столице. Теперь ее нет, как и главного угнетателя. Надо собраться и откинуть саму мысль о поражении. Этому не бывать. Волк подавится. В этом никто не сомневался. К черту пророчество, которым он так опрометчиво поделился с матерью и леди Ириной. Судьбу можно изменить.

Теша себя приятными иллюзиями, монарх вышел на прилегающую к башне террасу, дабы проводить уставшее небесное светило. С высоты птичьего полета открывался превосходный вид: за черными точками, являющимися вражеской армией, тянулась полоска хвойного леса. Резкий аромат живой природы распространялся повсюду. Он не мог оставить кого-нибудь равнодушным. Или это поэтическая душа кронпринца пытается вырваться из железной клетки. Разглядывая снующих по улицам рыцарей, детей и женщин, Лев воображал себя их героем-освободителем. Нелепее идеи никто еще не предлагал. Именно тогда зеленые глаза невольно стали свидетелями интимной сцены.