Узы крови (СИ)

Лилит, одна из немногих девушек, изъявивших желание сопровождать короля везде и всюду, возвращалась из специально оборудованного для больных помещения. Там содержались калеки, сильно раненные и будущие смертники. Те, кто не видел своей жизни без битв. Сегодня был тяжелый день: лекари ампутировали конечности двум или трем бойцам, вынуждая всех добровольцев помогать сдерживать душераздирающие крики. Вот он, истинный лик войны. Уставшая Харлоу наконец-то добралась до одного из своих излюбленных мест во всей крепости. Та самая южная стена, где ей довелось сидеть с наследником обширных земель и обсуждать какую-то чушь.

Размышления о зверски истерзанных телах прерывались воспоминаниями с детства. Дядя – единственный оставшийся в живых родственник, сейчас находится в другой местности. К тому же, его объявили вне закона. Усевшись между тяжелыми зубцами, островитянка внимательно следила за рыжеватой полоской горизонта. Никогда еще подобное явление не вызывало у нее такой душевной теплоты. Почувствовать себя кому-то нужной? До сих пор это считалось избыточной эмоцией. Глупее ситуации не придумаешь. По сути, он ничего не сделал. Первой начала она, когда заигралась, что привело к какому-то необратимому процессу.

- Если ты думаешь, что подкрадываться к представительницам слабого пола среди ночи – нормально, то у меня для тебя плохие новости, - с нескрываемым торжеством произнесла дочь Винсента. Стоит подумать об этом глупце, как он тут как тут. – Нет, серьезно, на что ты рассчитывал? Перечитал романов? Или хотел столкнуть меня? Да, ты действительно не оригинален.

- Последнее, разумеется, - напрочь игнорирую проявление нескрываемого интереса к своей персоне, Вильгельм взобрался на выступ, чтобы детальнее рассмотреть полк Лжепророка, – Извини, вина с собой не принес. Жестокая экономия продуктов, сама понимаешь, - видя, что шутка не произвела особого впечатления на задумавшуюся о жизни девушку, Баратеон облокотился о холодный камень. Вызывающая поза могла завести его в Ад, если он случайно потеряет равновесие. – О чем ты думаешь?

- О дяде, - до конца не осознавая сути произошедшего, призналась островитянка. Черт бы побрал это взаимное доверие друг к другу. Впрочем, она, вечно запертая в каких-то рамках, решилась поделиться сокровенным с человеком, с которым ее связывала одно совместное распитие дурманящего разум напитка. – Я не видела его месяц. Мне тоскливо. Временами. Может, он где-то там, мерзнет от холода и голода, лишенный всего на свете. У нас хотя бы есть крыша над головой. Конечно, существует вероятность того, что он уже…

- Постой, постой, постой, - Олень перебил ее веселым смехом, разрывающим грудную клетку. Недоброжелательный взгляд скользнул по содрогающемуся от хохота телу, а затем переместился к разросшейся щетине. Размяв шею, будущий лорд прищурился, после чего наклонился. – Мы же договаривались насчет всей этой слащавой чуши. Не говори мне, что забыла и сама же нарушила правила.

- Издеваешься? – возмущенно запротестовала леди Харлоу, раздражаясь при мысли о том, что так глупо попалась в расставленные собой же ловушки. Яркая улыбка, более походящая на усмешку, нервировала. – Ну ты и подонок.

- Ох, sweetheart, если это такой способ сказать о том, что я тебе нравлюсь, то могла бы обойтись без оскорблений, - обворожительно улыбнувшись, юноша откинул пряди волос с выпуклого лба. Все это напоминало шахматную партию. Не так давно парень отличался легкой наивностью, что забавляло. Теперь же перед ней стоял настоящий мужчина.

- Самоуверенный мальчишка, - это игра на двоих. Он же не тешит себя мыслью, что сможет остаться единственным и безоговорочным победителем? – Не льсти себе. Любезный дядя регулярно приводил к нам в дом новых кавалерах, отчаянно нуждаясь во внуках и прочей чуши. Думаешь, ты чем-то отличаешься от кого-либо из тех недальновидных идиотов? Отвечу за тебя: ровным счетом ничем.

- Неужели? – лукаво подмигнув, Вильгельм спрыгнул с высокого камня, дабы быстро воспользоваться моментом и сократить расстояние между ними. Подойдя вплотную, он нарушил ее личное пространство. – А твои так называемые кавалеры делали так?

Не дождавшись пояснений, Лилит внезапно ощутила вкус его губ. Упершись руками в крепкую грудь, она попыталась оттолкнуть преемника великого воина, однако тот не собирался так просто сдаваться. В конце концов это закончилось катастрофой. Ей пришлось ответить. Впервые за столько лет кому-то удалось вызвать бурю страстей в разочаровавшемся сердце. Запустив пальцы в уже взъерошенные волосы, Лилит не смогла сдержать вырвавшегося из груди стона. Проклятый безумец. Слишком много излишних эмоций, приносящих боль и наслаждение одновременно. Но им ведь было плевать. Это чертовски неправильно, хотя кому вообще нужны эти правила?

Клаус невольно залюбовался этой воодушевляющей сценой. Забавно, а ведь у него с Хэйли могло быть точно также. К несчастью, судьба распорядилась иначе. Дорога великого правителя Беленора уготована ему, а не примерного семьянина с кучей детишек. Увы. Порадовавшись за счастье нового друга, Ланнистер решил совершить прогулку под медленно умирающим светилом. Маленькие звёздочки начали проявляться на небе. Спустившись по одной из лестниц, он резко остановился, прислушиваясь к громким голосам. Звуки борьбы сопровождали каждую фразу, а приглушенные стоны вновь и вновь доносились до чуткого слуха бывшего кронпринца.

Рванув к источнику шума, первородный вооружился родовым клинком. Противники могли без труда проникнуть через создавшуюся брешь и устроить резню. Бросаться в драку, будучи вооруженным одной лишь железной палкой - глупо, но иного выхода нет. Осторожно выглянув из-за угла, самоубийца заметил небольшую группу людей, окруживших безоружного человека и избивающих его до полусмерти. Спустя минуту его отбросили в сторону, позволяя Льву узнать в нем Нолана, новоявленного союзника. Взбешенный Никлаус, ненавидевший трусость и алчность больше всего на свете, раз и навсегда избавился от одного из нападавших. Шокированные солдаты не ожидали подобного поворота событий.

- Из какого вы подразделения?! - рявкнул сын Майкла, переходя на угрожающий тон. Бойцы испуганно поглядывали то на убитого товарища, валяющегося в луже крови, то на искаженное гневом лицо. – Я должен спрашивать дважды? Кому вы служите?

- Господину Стефану, Ваша милость, - промямлил один из трусливых мерзавцев, при этом ощущая непередаваемый животный страх. Впрочем, дожидаться суровой кары никто не собирался. Ретировавшись, они скрылись за ближайшим строением. Лучше бы устроить публичную казнь, но сейчас не самое подходящее время.

Фыркнув от негодования, венценосец сразу же обернулся к поверженному дорнийцу с рассеченной губой и окровавленной физиономией. Благодарный взгляд скользнул по неожиданному спасителю. Приподнявшись на дрожащих ладонях, Мартелл тут же свалился обратно на землю. Сердобольности по отношению к недавним соперникам монарху явно не занимать. Спрятав меч в ножны, он помог раненному облокотиться себе на плечо, а затем поволок к себе в башню. Вся эта абсурдная сцена происходила в замогильной тишине. Никаких лишних слов, как и признательности, не требовалось. Кто-то однажды сравнил их с достопочтимым Гэбриэлем, но это ложь.

Мягкий диван заменил лекарскую постель. Именно туда лидер роялистов погрузил израненное тело. Рухнув на подушки, дезертир застонал от боли. Промывать раны и обматывать кровоточащие места бинтами – не самое приятное занятие. Если бы кто-то сказал, что ему, Божьему помазаннику, придется возиться с главным виновником всех своих бед, то это звучало бы более абсурдно, нежели утверждения о том, что Бог принимает людское обличие и спускается на землю раз в год. На протяжении шести поганых часов Цербер наблюдал за состоянием очередного неудавшегося мстителя.

В конце концов это утомило. Блаженный сон наступил довольно быстро. Вот только по-настоящему окунуться в мир чудесных фантазий ему не разрешили. Внезапно сам Нолан очнулся, не сдерживая удивленного возгласа. Черные волосы разметались по простыни, а покрывшееся испариной лицо пылало, словно огонь. Лишние движения разбудили Ланнистера, задремавшего из-за переутомления и неспокойной ночи. Для него спасательная процедура была чем-то новым. Зеленоватые глаза встретились с темно-карими. Минута неловкого молчания, казалось, длилась вечность. Отступник, так его называли в королевской армии, не поверил в произошедшее. Пожертвовав не только возможностью отомстить за брата, но и собственным достоинством, Мартелл пересилил себя и помог нуждающейся в нем женщине.