Место третьего (СИ)

Выхожу на ближайшей остановке, сворачиваю вправо и подхожу к следующей. Ну что? Ждать второго автобуса или пешком пройтись? Вроде бы тут недалеко. Хотя с мягкого сиденья быстрой машины всегда кажется, что недалеко, а на деле выясняется, что тащиться полчаса. Ну да ладно. Ещё неизвестно, сколько ждать этого автобуса и куда он может повернуть — местных маршрутов я не знаю.

Только отхожу от остановки метров на пятьдесят, мимо меня, конечно же, радостно проносится какой-то автобус. Ну и чёрт с ним. Как я ещё вчера решил, торопиться мне уже некуда. Я иду к Соби, просто чтобы окончательно убедиться… в чём бы я там сейчас ни убедился. Если он и жив, это в любом случае ненадолго.

Злюсь я на Соби ровно до одного очень приметного кустарника — угла живой изгороди у дома на повороте. Потому что перед ним начинается уже знакомая мне совсем узкая дорога, тянущаяся наверх, на холм. И вот когда я начинаю подниматься… Тут опять внутри и расцветает уже привычный со вчерашнего дня букет.

Больше всего я боюсь не обнаружить Соби дома. Ведь это будет означать лишь одно: с поединка он не вернулся. А если он окажется на месте, то застану я его явно не в лучшем виде: еле ползающего по квартире, всего помятого и израненного… Фантазия рисует мне такие яркие картины, что к концу пути я даже ускоряю шаг, хотя обещал себе не спешить. Но чем ближе ответы на все мои вопросы, тем быстрее хочется их получить. И когда на самой вершине холма из-за деревьев вырастает искомый дом, сердце ухает и повисает в невесомости, как будто гравитация для него больше не существует.

Он говорил, что этаж последний, а лестница здесь только одна, значит, сейчас я смотрю уже на его окна. Но разумеется, ничего не вижу. На улице утро, свет не горит ни у кого. Теперь мне предстоит покорить четыре лестничных пролёта по старой металлической лестнице. Первый я ещё иду, но… под конец срываюсь на бег. Разворачиваю себя на поворотах, хватаясь за перила, лечу по ступеням всё выше и выше, а сердце колотится всё чаще, и трудно дышать. И мне уже кажется, что препятствий для нити Связи больше нет и что я действительно чувствую… что-то чувствую… что-то совсем нехорошее… И я продолжаю лететь, с такой силой барабаня по ступеням, что ног уже не ощущаю, выскакиваю на последнюю площадку и… упираюсь в стиральную машину.

Эта странная преграда заставляет одуматься и сделать трёхсекундную паузу, за которую хотя бы становится ясно, что по Связи у нас по-прежнему всё глухо.

Подхожу к двери и, не обнаружив звонка, стучу три раза. Невольно задерживаю дыхание, как будто крадусь шпионом вблизи вражеского стана и мне даже вздохом нельзя себя выдать. Прислушиваюсь. Сначала различаю за дверью шаркающие шаги, и в этот момент уже собираюсь позорно поблагодарить небеса, как вдруг раздаётся звук, который из квартиры Соби я ждал услышать меньше всего.

Смех.

Радостный звонкий смех.

А потом дверь открывается…

Вначале в груди опять оседает тяжесть, потому что я, очевидно, ошибся квартирой. Передо мной стоит… панк с растрёпанными салатовыми волосами. Огромные очки делают его похожим на стрекозу. Изо рта этого субъекта торчит палочка чупа-чупса, который он громко гоняет из стороны в сторону, но тут прекращает, окидывая меня с головы до ног удивлённым взглядом.

М-да… Скорее всего, здравствуйте и извините, кажется, я не туда попал.

Но не успеваю я повторить этого вслух, он чуть поворачивает голову, не отрывая от меня глаз, и кричит вглубь квартиры:

— Со-тян! Тебе лучше подойти!

Голос. Я немедленно узнаю этот громкий и неприятно-тягучий голос. Именно это, а не проскользнувшее в обращении «со» подтверждает, что я пришёл по адресу.

Где-то в недрах квартиры перестаёт шуметь вода, а потом за спиной этого парня появляется и сам Соби, непринуждённо улыбаясь.

— Кио, что?..

Увидев меня, он осекается и панически распахивает глаза, как будто его навестила почившая много лет назад тётушка. Мне хватает одного короткого взгляда, чтобы убедиться, что с чёртовым Агацумой всё не просто хорошо, а даже замечательно. Ходит сам и безо всяких усилий, ни одного бинта или пластыря не прибавилось, только царапина пересекает щёку.

Ну что ж… Всё понятно. Вот теперь — всё понятно. Я ухмыляюсь, складывая руки на груди. Все страхи, волнения и сомнения испаряются в одно мгновенье. Только усталость наваливается, как бывает, когда несколько дней ждёшь результатов экзамена — и наконец получаешь.

— К тебе какой-то ребёнок, — с сомнением тянет этот Кио, не замечая, как мы друг на друга смотрим.

Ребёнок?!

— Кио, пожалуйста, уйди, — торопливо бормочет Соби и оттесняет его себе за спину.

Эта стрекоза, пожав плечами, отступает назад. Соби подходит ко мне.

— Сэймей…

— Сэймей?! — Кио вдруг замирает на полушаге и резко оборачивается, тыча в меня измазанным зелёной краской пальцем. — Это — Сэймей?!

— Кио, уйди, — повторяет Соби твёрже, глядя по-прежнему на меня. — Сэймей, ты зайдёшь?

Да нет! Могу и на крыльце поторчать, пока вы тут объясняетесь! Вы же это собираетесь делать, да?

Кио, во всяком случае, точно собирается, потому что, как только я переступаю порог, подлетает к Соби и начинает трещать так, что я еле понимаю слова, которые выпрыгивают из его рта:

— Это тот Сэймей?! Этот мальчишка?! Это из-за него тебя по ночам не бывает?! Это он курить запрещал?! Это из-за него ты покалечился тогда?! И на выставку не поехал! Это — Сэймей?!

— Соби, кто это? — морщусь я от надоевшей шумной трескотни.

— Кайдо Кио, — говорит он, опустив голову.

Да, отличный ответ! Сразу всё проясняет.

— Он здесь живёт?

— Со-тян! Ответь же мне! Что ты истуканом застыл?!

— Нет, он просто зашёл в гости.

— Со-тян! Да что происходит-то?! Кто он вообще такой?!

— А не слишком ли нагло он ведёт себя для гостя?

Тут Кайдо, устав вопить в монолитную стену, которой стал Агацума, переключается уже на меня:

— А сам-то ты для гостя не слишком борзый, мальчик?

— А я и не гость, — спокойно отвечаю я, усмехнувшись. — Я в некотором роде… хозяин.

Кайдо отшатывается, словно я достал из-за пояса пистолет, и пялится на меня, как на больного.

— Ты что имеешь в виду?

— Ровно то, что говорю, — пожимаю я плечами и, чтобы не чувствовать себя зажатым между стеной и этими двумя, прохожу в центр комнаты… единственной комнаты в этой квартире.

— Со-тян, да объясни же, в чём дело!

— Кио, я…

— Соби, заткни его, пока это не сделал я. И выставь вон, — говорю я, глядя, как меняется лицо Кио, и добавляю, приправив слова улыбкой: — Это приказ.

А я ведь могу и сам разобраться — такие люди легко поддаются воздействию. У них внимательности — ноль, сосредоточенности — минус один, а с концентрацией всё ещё хуже. Но только не хватало на какого-то суетного панка Силу тратить. У меня Боец для этого имеется.

Кайдо порывается что-то сказать, но Соби распахивает дверь у него перед носом и отступает на шаг, придерживая ручку.

— Кио, тебе лучше уйти. Прямо сейчас.

— Ты сдурел?! Я же только пришёл! Я из-за тебя занятия пропустил.

— Не стоило беспокоиться. Возвращайся на пары, пока не кончились.

С момента, как я появился, голос Соби повис на одной ноте и лишился всякого выражения. Глаз он до сих пор не поднимает — предпочитает смотреть в пол, а не на своего… приятеля, который, недоверчиво покачав головой, всё же принимается обуваться.

— Ну просто чертовщина какая-то, — бормочет он на ходу, завязывая шнурки видавших виды кедов. — То в драки ввязываешься, то на занятиях сутками не появляешься, то по ночам тебя дома не бывает… То сидишь с этим твоим… лицом, как покойник ходячий. И что за приказы?.. И номер ещё этот… Раз не друг…

Я совершенно не представляю, что несёт этот сумасшедший, который вдруг поднимает голову на меня и подозрительно прищуривается:

— Со-тян, если не друг, то… Сколько ему лет? Только не говори, что ты с ним…

Это предположение действует на нас с Соби примерно одинаково, только мне лучше удаётся совладать с собой и промолчать. Соби же реагирует однозначным: